Вперед вышел Срог.
«Дорогие силесианцы!» – крикнул он огромной растущей толпе воинов. Кендрик никогда прежде не видел его таким серьезным. – «Андроникус напал на нашего лучшего, нашего самого дорогого правителя. Дочь нашего любимого короля МакГила, великую Королеву по праву. Он атаковал и каждого из нас. Он попытался поставить пятно на нашей чести, но вместе этого запятнал только свою собственную!»
«ДА!» – крикнула толпа, мужчины зашевелились, каждый из них схватился на рукоять своего меча с огнем в глазах.
«Кендрик», – сказал Срог, повернувшись к нему. – «Что ты предлагаешь?»
Кендрик медленно заглянул в глаза всех стоявших перед ним мужчин.
«МЫ АТАКУЕМ!» – крикнул он, чувствуя огонь в своих венах.
Толпа одобрительно крикнула в ответ. Она становилась все плотнее и плотнее, в глазах присутствующих мужчин читалось бесстрашие. Кендрик видел, что каждый из них был готов сражаться не на жизнь, а на смерть.
«МЫ УМРЕМ КАК МУЖЧИНЫ, А НЕ КАК СОБАКИ!» – снова крикнул Кендрик.
«ДА!» – крикнула толпа в ответ.
«МЫ БУДЕМ СРАЖАТЬСЯ ЗА ГВЕНДОЛИН! ЗА ВСЕХ НАШИХ МАТЕРЕЙ, СЕСТЕР И ЖЕН!»
«ДА!»
«ЗА ГВЕНДОЛИН!» – крикнул Кендрик.
«ЗА ГВЕНДОЛИН!» – крикнула толпа мужчин в ответ.
Толпа исступленно кричала, становясь все плотнее с каждый мгновением.
Крикнув последний раз, они последовали за Кендриком и Срогом, когда те повели их по узкой площадке все выше и выше к верхней Силесии. Пришло время показать Андроникусу, из чего сделано Серебро.
Тор стоял вместе с Рисом, О’Коннором, Элденом, Конвеном, Индрой и Кроном в устье реки. Они все смотрели на мертвое тело Конвала. В воздухе витало мрачное настроение. Тор и сам это ощущал, оно грузом давило ему на грудь, когда он смотрел на своего брата по Легиону. Конвал. Мертв. Это казалось невозможным. До сих пор, как помнил Тор, их было шестеро в этом путешествии. Он никогда и представить не мог, что их останется всего пятеро. Это заставило его ощутить свою смертность.
Тор вспомнил обо всех тех днях, когда Конвал был рядом с ним, вспомнил, что он сопровождал его на протяжении всего путешествия, с самого первого дня, когда Тор вступил в Легион. Он был для него братом. Конвал всегда поддерживал Тора, для друга у него всегда имелось доброе слово. В отличие от некоторых других молодых людей, он принял Тор как друга с самого начала. Тору было больно видеть его на земле мертвым, особенно в результате именно его, Тора, ошибки. Если бы он не доверился трем своим братьям, возможно, Конвал сегодня стоял бы здесь живой.
Тор не мог думать о Конвале без Конвена. Они были двумя идентичными близнецами, неразлучными братьями, которые всегда дополняли мысли друг друга. Он не мог себе представить ту боль, которую испытывал Конвен. Он выглядел так, словно потерял рассудок. Счастливый, беспечный Конвен, которого Тор когда-то знал, казалось, умер от удара.
Они стояли на краю поля боя, где все произошло. Вокруг них грудой лежали мертвые тела воинов Империи. Молодые люди застыли на месте, и никто из них не хотел двигаться дальше, пока они не похоронят друга надлежащим образом. В их распоряжении были меха воинов Империи, которые они сняли с них и обвернули ими тело Конвала. Они положили его тело – длинное, застывшее, лицом к небу – на небольшую лодку, ту самую, на которой они приплыли сюда. Похороны воина. Конвал уже казался таким застывшим, окостенелым и посиневшим, словно никогда и не жил.
Тор не знал, как долго они простояли там, каждый из них углубился в свои собственные печали, никто не хотел видеть, как уплывает тело. Индра прочертила над головой Конвала небольшие круги, напевая что-то на языке, который Тор не понимал, закрыв глаза. Тор понял, как сильно она заботилась о нем, когда девушка провела торжественную панихиду, и при звуке ее голоса он ощутил покой. Никто из молодых людей не знал, что сказать, и они все стояли там с мрачными лицами, храня молчание, позволив Индре вести службу.
Наконец, Индра закончила и сделала шаг назад. Вперед вышел Конвен, по щекам которого текли слезы, и опустился на колени рядом со своим братом. Он положил свою руку на руку брата, склонив голову.
Затем Конвен протянул руку и подтолкнул лодку. Она поплыла по тихим водам реки, после чего ее вдруг поднялось течение, которое медленно и осторожно понесло лодку прочь, словно прилив понял, что нужно делать. Лодка все дальше и дальше уплывала от группы молодых людей. Крон заскулил, наблюдая за ней. Из ниоткуда возник туман, поглотивший лодку. Она исчезла.
Тору показалось, словно его тело тоже погрузилось в загробный мир.
Члены Легиона медленно повернулись друг к другу и посмотрели через поле боя на местность за его пределами.
Позади них находилась преисподняя, из которой они вышли. С одной стороны простиралась большая равнина травы, а с другой – пустошь, суровая пустыня. Они стояли на распутье.
Тор повернулся к Индре.
«Чтобы добраться до Неверсинк, мы должны перейти эту пустыню?» – спросил он.
Она кивнула.
«Другого пути нет?» – спросил он.
Девушка покачала головой.
«Есть и другие пути, но менее прямые. Вы потратите несколько недель. Если вы надеетесь отыскать воров, это ваш единственный путь».
Остальные члены Легиона долго и пристально смотрели на пустыню, находящуюся под палящим солнцем.
«Она выглядит неумолимой», – сказал Рис, подходя к Тору.
«Я не знаю никого, кто выжил бы, перейдя ее», – сообщила Индра. – «Эта пустыня огромна и наполнена враждебными существами».
«У нас недостаточно провизии», – сказал О’Коннор. – «Мы не справимся».
«Тем не менее, это путь к Мечу», – напомнил Тор.
«При условии, что Меч до сих пор существует», – вставил Элден.
«Если воры добрались до Неверсинк», – сказала Индра. – «Тогда ваш драгоценный Меч потерян навсегда. Вы рискнете своими жизнями ради мечты. Лучшее, что вы можете сейчас сделать, – это вернуться в Кольцо».
«Мы не повернем назад», – решительно заявил Тор.
«Особенно не сейчас», – добавил Конвен, делая шаг вперед. Его глаза горели огнем и горем.
«Мы найдем этот Меч или умрем, пытаясь», – сказал Рис.
Индра покачала головой и вздохнула.
«Я и не ожидала услышать от вас другой ответ, парни», – сказала она. – «Безрассудные до конца».
* * *
Тор шел бок о бок со своими друзьями по Легиону через пустырь, щурясь от палящего солнца, задыхаясь от неустанной жары. Он думал, что будет рад убраться подальше от преисподней, от ее вездесущего мрака, от невозможности видеть солнце. Но он ушел из одной крайности в другую. Здесь, в этой пустыне, не было ничего, кроме солнца – желтого солнца и желтого неба, все сияло вокруг него, и скрыться от этого было негде. У него болела голова, и он чувствовал головокружение. Тор еле волочил ноги, ему казалось, что он идет уже всю свою жизнь. Обернувшись, он увидел, что его друзья испытывают то же самое.