Эйдан подумал о своих снах, пытаясь прогнать их из своей головы, но безуспешно. Его сердце бешено колотилось, пока он размышлял над ними. Неужели его отец в опасности? А Кира? Неужели Пандезия атакует? Прилетят ли драконы, чтобы убить их всех? Эйдану как никогда хотелось поскорее добраться до отца.
Эйдан откинулся назад и, взглянув на небо, почувствовал облегчение, когда увидел, что на дворе все еще ночь, поскольку это давало ему больше шансов остаться незамеченным. Небо подпрыгивало, пока они ехали, он видел миллионы звезд, находящихся очень далеко, и задавал себе вопросы о них, как поступал всегда. Эйдан изучал астрономию, философию, историю, чтение и письмо – так же, как его сестра и братья. Он знал, что им повезло получить такое редкое образование, которое, как правило, получали члены королевской семьи. Ему повезло, что историк слабого короля сбежал из Андроса, чтобы остаться с его отцом в Волисе.
Учитель Эйдана в течение нескольких лет рассказывал ему о звездных системах и, зная их, Эйдан узнал Четырехконечник и Семь Кинжалов, видел то, как они менялись, и успокоился, убедившись, что он на самом деле направляется на юг – или, точнее, на юго-запад. Это могло означать только одно: повозка едет в Андрос. На что и надеялся Эйдан.
Эйдан знал, что его отец направляется на юг, но не был уверен в том, куда именно. Столица была его первой догадкой. В конце концов, разве не захочет отец сначала отправиться в столицу, чтобы заручиться поддержкой старого короля? А разве это не на юге? Эйдан решил, что именно там и найдет его – в Андросе.
Последний раз Эйдан был в столице еще младенцем и ничего не помнил. Он представлял, как въедет туда сейчас в задней части повозки, спешится и окинет все взглядом. Мальчик знал, что величайший город в Эскалоне его не разочарует. Он храбро войдет в столицу, объявит о своем присутствии и потребует доложить, где находится его отец. Его отведут прямо к отцу и встретят как настоящего героя.
Эйдан был разочарован тем, что отец в него не верил настолько, что не сообщил ему, куда направляется, не позвал вместе с собой. Мальчик был уверен в том, что каким-то образом мог помочь его делу. В конце концов, он знал больше о великих сражениях истории, чем большинство людей отца. Разве не может он, по крайней мере, давать им советы относительно стратегии? Почему отец считает, что нужно быть взрослым для того, чтобы добиться чего-то большого? В конце концов, разве Никор Великий не завоевал Равнины, когда ему было четырнадцать? Разве Карнальд Жестокий не захватил Западную Половину, когда ему едва исполнилось двенадцать? Конечно, это произошло много столетий назад, в другое время и в другом месте. Но Эйдан отказывался быть сброшенным со счетов. Он все же был сыном великого воина, пусть даже самым младшим и слабым из всех.
Эйдан подпрыгнул, когда лошади угодили в канаву, и когда он ударился головой о повозку, то невольно заворчал.
Повозка резко остановилась, и Эйдан тут же соскользнул под тюки сена с колотящимся сердцем. Он был напуган и молился о том, чтобы его не обнаружили. Эйдан знал, что если фермер вышвырнет его из своей повозки, когда он вдали от всего, он здесь погибнет.
Эйдан украдкой выглянул и увидел, что фермер – крупный мужчина средних лет, с широкими плечами и залысиной на затылке – обернулся и всмотрелся в ночь, рассматривая свою повозку. У него был нос картошкой, широкая челюсть и низкий лоб – выглядел он так, словно хотел убить кого-то.
«Глупый», – думал Эйдан. – «Почему ты не остался в укрытии? Зачем тебе понадобилось шуметь?»
Он лежал, обливаясь холодным потом, и молился о том, чтобы фермер его не нашел. Ожидая в тишине ночи, Эйдан рассчитывал услышать, как фермер спрыгивает с повозки, приходит сюда и хватает его.
Минуту спустя, к удивлению Эйдана, он почувствовал движение и услышал, что лошади снова тронулись в путь. Он ощутил прилив облегчения и благодарил Бога за то, что его укрыла темнота. Мальчик глубоко вздохнул и поклялся, что ни разу больше не пошевелится за весь путь, пока они не доедут до Андроса.
Час проходил за часом, Эйдан примостился как можно удобнее, в то время как повозка подпрыгивала. И постепенно он начал погружаться в сон. Его веки отяжелели, ему уже практически начал сниться сон, когда он вдруг почувствовал какое-то шевеление у своей ноги.
Эйдан лежал, застыв от страха. Он снова что-то почувствовал. Здесь, в сене, вместе с ним кто-то был. Кто-то живой. Неужели в сено пробралась змея?
Эйдан знал, что ему следует лежать спокойно, но он ничего не мог с собой поделать. Он медленно приподнял сено – достаточно для того, чтобы видеть – и увидел то, что никогда не забудет. Под сеном лежало несколько мертвых животных – мертвый олень, три мертвых лисы и мертвый кабан – связанных за лапы вместе грубой бечевкой. Но не это поразило мальчика. Здесь было и другое животное, тоже привязанное к ним – раненое, в крови. Это был небольшой пес. Эйдан еще больше поразился, увидев, что тот пошевелил лапой.
Эйдан увидел, что это не обычный пес, а Лесной Пес – дикая порода, которая живет в лесах. Они практически вдвое больше обычных собак, и известны как свирепые животные. У этого пса была белая короткая шерсть, плотное мускулистое тело, длинные узкие лапы и пронзительные, проникновенные зеленые глаза, которые беспомощно взирали на Эйдана. Пес лежал на боку и тяжело дышал – очевидно, от боли – вяло шевеля лапой. Эйдан с болью увидел, что он умирает – у пса была рана на лапе. Животное смотрело на мальчика с отчаянием. Это была мольба о помощи.
Сердце Эйдана разбилось. Больше всего на свете ему было ненавистно смотреть на раненое животное. Мальчик тут же вспомнил эмблему своего рода – рыцарь, держащий на руках волка. Кроме того, он также знал священный долг своей семьи спасать любых животных, оказавшихся в беде. Долг или нет, но Эйдан не мог позволить псу страдать.
Эйдан вспомнил, что лесные псы, несмотря на свою внешность, были более опасными, чем волки. Его предупреждали не приближаться ни к одному из них. Но, присмотревшись к псу, Эйдан не почувствовал, что тот хочет причинить ему вред. Наоборот, мальчик ощутил связь с этим животным. Он сгорал от гнева из-за того, что с псом так обошлись, и понимал, что не может позволить ему умереть.
Эйдана разрывало на части изнутри. Он знал, что если попытается освободить пса или помочь ему, то его обнаружат. Это приведет к тому, что его бросят здесь, посреди этого леса, что, в свою очередь, означает смерть. Цена спасения этого создания будет высока – это его собственная жизнь. Его жизнь за жизнь умирающего животного.
Но Эйдану было все равно. Самым важным для мальчика было поступить правильно.
Эйдан пополз по сену, пытаясь не поднимать головы, протянул руку и погладил шерсть пса. Он ожидал, что тот укусит его, учитывая известные ему факты об этой породе, и был потрясен, когда пес – возможно, из-за того, что был ранен – заскулил и лизнул его руку.
«Ш-ш-ш», – Эйдан пытался успокоить его. – «С тобой все будет в порядке».
Мальчик окинул взглядом его белую шерсть и сказал: