– Мичман, – кивнул в ответ Майлз. Он тщательно подбирал слова. – На вас… э-э… лежит значительная ответственность для вашего возраста и звания.
Делорье прочистил горло и едва слышно произнес:
– Наш шеф департамента отбыл домой, еще не долетев сюда, милорд Аудитор. Отпуск по семейным обстоятельствам. У него умерла мать.
Кажется, я уже ухватил основную идею.
– Это, случаем, не первый ваш полет, мичман?
– Да, милорд.
Вмешался Форпатрил – возможно, к счастью:
– Я сам и вся моя команда в полном вашем распоряжении, милорд Аудитор, рапорты готовы, как вы и просили. Не соблаговолите ли проследовать за мной в конференц-зал?
– Да, благодарю, адмирал.
Недолгий путь по узким низким коридорам, и вся компания оказалась в стандартном корабельном конференц-зале. Прикрученные столы с головидами, стулья, напольное покрытие, характерный запах закрытого сумеречного помещения, куда никогда не проникает ни солнечный свет, ни свежий воздух. От этого места разило военщиной. Майлз подавил желание ностальгически втянуть поглубже воздух. Повинуясь его жесту, Роик встал у двери с невозмутимостью стража. Остальные дождались, пока Майлз сядет, затем расселись вокруг стола. Форпатрил занял место слева от Майлза, Делорье – как можно дальше от милорда Аудитора.
Форпатрил, явно демонстрируя понимание сложности ситуации, а может, и повинуясь инстинкту самосохранения, начал:
– Итак. Чем можем служить вам, милорд Аудитор?
Майлз положил ладони на стол.
– Я Аудитор. Моя первоочередная задача – слушать. Будьте любезны, адмирал Форпатрил, опишите мне, как развивались события с вашей точки зрения. Как вы оказались в такой тупиковой ситуации?
– С моей точки зрения? – Форпатрил скривился. – Это началось как обычная история, когда одно цепляется за другое. Мы должны были простоять здесь, в доках станции Граф, пять суток для перемещения заявленного груза и пересадки пассажиров. Поскольку тогда не было оснований считать, что квадди настроены враждебно, я выдал увольнительных столько, сколько счел возможным, что является стандартной процедурой.
Майлз кивнул. Использование барраярского военного эскорта для комаррских торговых судов служило целям как очевидным, так и скрытым и умалчиваемым. Очевидная цель – отвадить пиратские суда от торгового каравана и обеспечить военным кораблям неплохие учения в искусстве маневрирования – опыт не менее ценный, чем военные игры. Более скрытая – сбор всякого рода разведданных: экономических, политических, социальных и, разумеется, военных. К тому же это давало молодым барраярцам из провинции, будущим военным и гражданским служащим, возможность ознакомиться с огромной галактической культурой. К умалчиваемой стороне относились по-прежнему натянутые отношения между барраярцами и комаррцами. Наследие завоевания Барраяром Комарры, завоевания, полностью оправданного, по мнению Майлза. Сопровождение караванов – еще один шаг в политике императора, направленный на осуществление перехода от статуса оккупации к полной политической и социальной ассимиляции обеих планет. Процесс этот шел медленно и трудно.
– Принадлежащее корпорации Тоскане судно «Идрис», – продолжил Форпатрил, – было поставлено в доки для ремонта скачковых двигателей, и тут возникли неожиданные сложности при сборке. Отремонтированные блоки не прошли калибровочные тесты, и их отправили назад в станционные мастерские для доработки. Пять суток превратились в десять, пока эти железяки туда-сюда пересылались. А потом пропал лейтенант Солиан.
– Правильно ли я понял, что лейтенант Солиан был связным офицером Барраярской службы безопасности на борту «Идриса»? – уточнил Майлз. Флотский патрульный полицейский, в чьи обязанности входит поддерживать порядок и мир среди команды и пассажиров, приглядывающий, нет ли какой незаконной или угрожающей деятельности на борту или подозрительных личностей – многие вошедшие в историю угоны кораблей были результатом деятельности врага внутреннего – и являющийся первой линией обороны контрразведки. Кроме того, он должен следить за проявлениями недовольства и непочтительности среди комаррских подданных императора. И оказывать всяческое содействие в случае непредвиденных ситуаций, координируя с военным эскортом эвакуацию или спасение людей. Служба связного офицера – это такая работа, которая в мгновение ока может превратиться из тоски зеленой в жизненно важную деятельность.
– Да, милорд, – впервые открыл рот капитан Брен.
– Один из ваших, не так ли? – обратился к нему Майлз. – Как бы вы охарактеризовали лейтенанта Солиана?
– Он назначен недавно, – ответил Брен и, чуть помедлив, продолжил: – Я не был близко с ним знаком, но все его предыдущие командиры дают ему высокую оценку.
– Вы его знали, сэр? – повернулся Майлз к суперкарго.
– Встречались несколько раз, – ответил Молино. – Я по большей части находился на борту «Рудры», но мое первое впечатление о нем – дружелюбный и компетентный. Он вроде бы неплохо ладил с командой и пассажирами. Просто живая реклама ассимиляции.
– Прошу прощения?
Форпатрил откашлялся:
– Солиан – комаррец, милорд.
– А!
Р-р-р! Об этом в рапортах ни полслова! С недавних пор комаррцев стали брать на Барраярскую имперскую службу. Первое поколение таких офицеров можно по пальцам пересчитать, и все они рвались доказать свою лояльность и компетентность. Майлзу довелось слышать, как один барраярский офицер со скрытой неприязнью обозвал их любимчиками императора. Грегор был лично заинтересован в успехе такой интеграции. Адмирал Форпатрил тоже наверняка это знал. Майлз передвинул историю с таинственным исчезновением Солиана на несколько строчек вверх в своем мысленном списке приоритетов.
– При каких обстоятельствах он исчез?
– Очень тихо, милорд, – ответил Брен. – Он, как обычно, отметился по окончании смены, но на следующей вахте так и не появился. Когда его каюту наконец обыскали, то обнаружилось, что вроде бы пропали кое-какие личные вещи и чемодан, хотя почти вся форменная одежда осталась на месте. Запись о том, что он покинул корабль, отсутствует, но… он куда лучше многих знает, как уйти незамеченным. Именно поэтому я и доложил о дезертирстве. После этого корабль тщательнейшим образом обшарили вдоль и поперек. Должно быть, он либо подделал записи, либо ускользнул с каким-то грузом или еще что-нибудь в этом роде.
– И никаких намеков, что он был недоволен службой или местом?
– Нет, милорд. Ничего особенного.
– А не особенного?
– Ну, было обычное хроническое поддразнивание насчет комаррца в этом, – Брен указал на себя, – мундире. Полагаю, на его нынешнем посту над ним подшучивали с обеих сторон.
Теперь мы все пытаемся быть на одной стороне. Майлз решил, что сейчас не время и не место выяснять подспудные предположения, скрывающиеся за словами капитана.