И Вильям закрыл глаза и укутался в одеяло, согреваясь, и подумал, что ему особо и не хочется знать, как она сделает это.

Прошло еще десять минут, прежде чем Родригес решил, что Вильям крепко спит и с ним ничего больше не случится. Он поднялся со стула, на всякий случай в последний раз пощупал пульс Вильяма и покинул комнату.

А в коридоре его ждала Жанин, и, если все пройдет хорошо, она должна была поменять его ключ на Франкена.

А Вильям лежал в своей комнате и знал, что сейчас происходит.

И что у них будет только одна попытка выбраться наружу.

И они собирались воспользоваться ею этой ночью.

44

Она действительно не имела его подготовки, если подходить к этому с формальной точки зрения, но у нее хватало своих плюсов по сравнению с ним.

Или, точнее говоря, она была хорошо тренирована, а он нет.

Чтобы производить меньше шума, они бежали по коридорам босиком, Жанин впереди, показывая дорогу. И сначала расстояние между ними составляло десять шагов, но оно постоянно росло, и Вильяму периодически приходилось выкладываться по максимуму, чтобы не потерять Жанин, когда она поворачивала за следующий угол.

Воздух обдирал ему легкие при каждом вдохе. Словно кто-то водил теркой вниз и вверх по горлу, но тем самым он получал очередную порцию кислорода, и поэтому у него не было выбора. А он не бегал уже десять лет, возможно, больше, и сейчас участвовал в забеге, где ставкой вне всяких преувеличений являлась его жизнь.

Именно так все обстояло. Он бежал ради собственной жизни. И пожалуй, ради жизни других людей тоже.

И ему требовалось продолжать, какую бы боль это ни причиняло, несмотря на камни, впивавшиеся острыми гранями в его нежные пятки, на дрожь в коленях и лишние килограммы и дыхание, стоившее огромных усилий. И пусть легкие кричали ему: «Прекрати!», словно это могло помочь. Ему требовалось продолжать, каких бы мучений это ни стоило, ведь рано или поздно кто-то должен был обнаружить, чем они занимаются, и, не успей они выбраться наружу на тот момент, все пошло бы прахом.

Была ночь.

Когда они покидали свои комнаты, за окнами уже воцарилась темнота, она пришла на много часов, и, если бы им только удалось спуститься по проходам вниз, в отделения, где никто из них никогда не был, но которые в их понятии находились там, если бы им только удалось добраться туда, они, пожалуй, смогли бы раствориться во тьме и, считай, сделали бы главную часть дела.

А оставшееся, пожалуй, уже не составило бы большого труда.

И они продолжали бежать, Жанин впереди, легко и непринужденно, длинные волосы развевались у нее за спиной, и Вильям за ней, стараясь не отставать.

Прижимая ключ Родригеса к одному приемному устройству за другим, миновали дверь за дверью.

И пока все работало, как им и требовалось.

И оба молили про себя все земные и небесные силы не бросать их на произвол судьбы еще немного, еще хотя бы чуть-чуть.

Порой всякие мелочи способны привести к серьезным последствиям, и в данном случае такую роль сыграла папка с документами.

Она принадлежала Морису Франкену, лежала в Синем зале ратуши, и дело было среди ночи, и ни один человек не читает подобной ерунды в такое время.

Но Франкену не спалось.

Он зарезервировал себе пару часов на сон, но жизнь вошла в новую фазу, и мысли крутились в его голове, отказываясь уходить, как бы он ни пытался избавиться от них. И в конце концов он сдался и решил еще раз прочитать толстую подборку бумаг со всевозможными решениями и рутинными процедурами, которые уже начал проводить в жизнь и которым ему требовалось следовать шаг за шагом в ближайшие дни.

И тогда он обнаружил, что бумаг нет в его комнате.

Ему даже не пришлось особенно напрягать мозг, он сразу понял, где смотрел все это в последний раз, и, лежа под теплым одеялом, потратил еще пару минут на переговоры с самим собой.

Сможет ли он заснуть, если все-таки передумает? Или мог с таким же успехом заняться этим?

Он уже знал ответ.

И в итоге встал с кровати, натянул брюки и рубашку, морщась, когда холодная одежда коснулась голого тела, и, взяв свой электронный ключ, отправился в долгое странствование к подземному офису.

Только когда он добрался до тяжелой стальной двери, преодолев бессчетное число ступенек на пути в подвал, забытая папка сыграла свою роль.

Внезапно он понял, что не может идти дальше.

Он прижал свой кусочек пластмассы к приемному устройству, как делал много раз ранее, изо дня в день, из года в год, но зеленый светодиод отказывался гореть. Взамен он слышал действовавшее на нервы жужжание, а красный светодиод мигал, тоже не прибавляя удовольствия.

Он пребывал не в лучшем настроении. Был ужасно уставшим от событий последних дней, пусть и не смог заснуть, и сейчас, оказавшись среди ночи полуодетым на полпути вниз в сыром замке перед дверью, которую не мог открыть, был готов взорваться от негодования.

Уже ища в телефоне имя, он знал, что разбудит ее.

Но ничего не поделаешь.

Это была ее работа.

Эвелин Кейс проснулась от звонка и, увидев мигающее имя Франкена на экране телефона у себя на тумбочке, ответила сразу же.

– Здесь что-то не так с замком, – сказал он не представившись.

– Не так? – переспросила она, хотя и прекрасно все слышала. Просто еще не проснулась до конца и пыталась выиграть время, чтобы прийти в себя.

И Франкен повторил свои слова, рассказал, что почему-то не может попасть в центральную часть здания, и прочитал код, выгравированный на табличке рядом с дверью, цифра за цифрой, чтобы Кейс знала, где он находится.

А Кейс устало слушала его, но делала то, что от нее требовалось. Запустила небольшое вспомогательное устройство, находившееся рядом с ней и подключенное к электронной системе безопасности. С его помощью она хоть как-то могла контролировать ситуацию на расстоянии, хотя в случае серьезного сбоя ей, естественно, пришлось бы спускаться к себе в отдел. Но она надеялась, что сейчас ничего подобного не произошло и скоро она сможет спокойно спать дальше.

И, сев на край кровати, прямо в темноте, обратила взор к небольшому экрану.

И замерла как громом пораженная. Словно поняла, что стоит на пороге бури, и сознательно хотела отсрочить ее начало хоть на пару секунд.

– Точно где, ты сказал, находишься? – спросила она, пусть уже и знала.

И Франкен прочитал содержание таблички, расположенной у кодового замка еще раз. Естественно, это были те же самые цифры, которые и раньше, и само собой она знала, что они будут такими.

И закрыла глаза.

Догадалась, что про сон в эту ночь уже может забыть.