– Мы еще посмотрим, чье воображение более воспаленное, – скривился я. – Предупреждение твое учту, охрану усилим. Выставим на крышу пулемет на всякий пожарный. То-то будет потеха, коли гости непрошеные пожалуют.
– Ты никак тут жить собрался? – ахнул Тимур. – В своем ли ты уме? Тут же со дня на день ад начнется, когда зэки друг на друга кинутся, а если еще и договорятся, так вдвойне хуже.
– И что ты предлагаешь?
– Бежать.
– Как? Ты же сам говорил, что город практически перекрыт?
– Вот именно что практически, – хитро прищурился Горин. – Идея у меня есть на этот счет просто замечательная, а увидев сегодня твою оружейку, так и вовсе блестящая. Пойдем спокойно, никто и не рыпнется. Ты мне только адресок тот подкинь, где остальные стволы лежат, а я уж расстараюсь.
– Так, – я открыл вторую банку и протянул ее своему собеседнику. – Вот именно с этой минуты прошу поподробнее.
Выезжать на последнюю в этом городе спасательную операцию решили опять же затемно, дабы проблем себе не создавать. И так пятки горят, а тут еще мертвяки слоняются. С Гориным переговорили много. Обсуждали и продовольствие, и медикаменты. Планировали возможные точки для создания коммуны, в основном в Выборгском направлении.
– Места там замечательные, – вещал Тимур, закинув ногу на ногу. – Хвойный лес, песочные пляжи, выход на воду. Помяни мое слово, если и возобновится торговля или перевозки пассажирские, то точно на воде. Самое безопасное сейчас место.
План у капитана был дерзок и абсурден, но именно из-за своей наглости и нелепости мог сработать. Предполагалось собрать группу, чем больше, тем лучше, и, нарядив их в форму местного ОМОНа, двинуть колонной на выезд из города.
– Машин на хранении у меня шесть, – пояснял капитан. – Два бэтээра на ходу, два в спешном ремонте и два «Урала». Формы и бронников предостаточно. Кого хочешь нарядим, а вот со стволами напряженка. Мужики, когда по семьям побежали, автоматы с собой не преминули прихватить. С ними и спокойнее вроде, а у нас теперь недостаточно. Вот сколько у тебя сейчас человек?
Я быстро посчитал в уме.
– Если все срастется, то десять, но ребенок и три женщины.
– Дети не в счет, они отдельно в бэтээрах поедут, чтоб шальную пулю не словить. Бабу под бронником и в шлеме с маской за мужика выдать легче легкого. Ну а теперь представь картину маслом. По городу, в направлении укреплений криминала местного двигается колонна с отрядом полиции особого назначения количеством в шестьдесят рыл. Представил?
– Представил, – кивнул я. – Только вот смысла в этом особого не вижу. Ты же сам говорил, что у тебя семьдесят процентов насквозь цивильные, да и мои рекруты за бойцов тертых вряд ли сойдут. Не умеем мы воевать.
– Да воевать и не придется, – потирая руки, успокоил Тимур. – Ты сам подумай, кто в здравом уме и трезвой памяти на такую толпу спецуры дернется? Сами ворота откроют и проход дадут, а докладывать, что девки у нас под шлемами, нам без надобности. Подойдем четырьмя «восьмидесятыми» и двумя «Уралами», да так чтобы гроздьями свисали с брони и оружием светили, и вежливо так попросим показать, где у них тут библиотека. Под стволы переть не будем, а так, порисуемся. Дадим десять минут на раздумье, по истечении которых пообещаем на британский флаг порвать, они и растают. Ну как тебе?
– Опасно, – поморщился я. – Ну а как если пошлют нас по матушке и из всех стволов палить начнут. К ним тоже не особо и подберешься, чай, бетон, а не картонные коробки.
– Трусы, трусы они, – хлопнул себя по колену капитан. – С трусов и спрос невелик. Чего ради им под пулями ложиться, когда можно угрозу к чертям собачьим из города выпустить, к тому же сама угроза, даже наоборот, хочет их зону влияния покинуть.
– Авантюрист вы, ваше превосходительство, – улыбнулся я. – Другие-то планы отхода есть?
– Думали, – серьезно кивнул мой собеседник. – Четыре стороны у нас, и эта самая простая. Вот смотри, – вытащив из кармана разгрузки карту, капитан начал показывать свою идею предметно. – С одного конца лавина шатунов. Завязнем в бою и только поиздержимся. Сунулись мы как-то туда, еле ноги унесли, так что это направление сразу вычеркиваем. Со второй стороны попросту не проехать. Завалы из автомобилей по всем направлениям, будто специально кто-то каверзу мерзкую устроил. Там не столько опасно, сколько работы на месяц, а за тот месяц может много чего нехорошего приключиться. Третья сторона вроде бы всем хороша, окромя одного.
– И чего же?
– Бункер там.
– Какой? – насторожился я.
– Самый взаправдашний, правительственный бункер, где вся городская верхушка отсиживается. Все подступы к нему, все улочки и закоулки простреливаются, и та банда, на которую вы нарвались, поверь мне, цветочки. Дальше стоит публика посерьезнее, и с нашими силами нам там делать нечего.
– А если договориться? – настаивал я. – Мы же на их владения не претендуем. Проскочить бы мимо поскорому и на том спасибо.
– Договориться пробовали, – пожал плечами Тимур, – даже парламентеров посылали, только вот не вернулся оттуда никто.
– Вообще?
– Вообще. Рации молчали, техники, на которой ушли, не видно, да и сами бойцы как сквозь землю провалились.
– Значит, север?
– Север, – кивнул капитан. – На нашей стороне преимущество, видимая численность и мнимый профессионализм. По сути – это высшей степени наглость и игра на доверии госпожи удачи, но шанс есть, и я его упускать не собираюсь. В принципе я же тебя не принуждаю. Вольному воля. Коли хочешь в этой выгребной яме сидеть, так флаг тебе в руки, ну а ежели захочешь к нам присоединиться, то не прогоним.
– Хорошо, – вздохнул я. – Выложу завтра вечером своим людям твой план, попытаюсь обосновать и, кого смогу, уговорю. Плохо только, что еще люди в городе остались. Уверен почему-то, что вот помощи им уже не дождаться.
– Не расстраивайся, Константин, – капитан похлопал меня по плечу. – Всех на этом свете не спасешь. Кому могли, тому помогли. Никто упрекнуть потом не сможет, что по норам сидели и на все это безобразие сквозь пальцы смотрели, да и план мы с тобой выполнили по максимуму.
В машину сели трое. Я на пассажирское, на всякий пожарный нацепив бронежилет, за рулем по сложившейся уже традиции Марк и Марик на заднем сиденье. Оба, кстати, бронежилетами пренебрегли. Марк, сославшись на лишнюю тяжесть, а Марик просто забыл его взять из оружейки.
– Красавец, – отчитывал я админа, когда ворота поползли вбок, выпуская наш внедорожник на улицу, – голову бы еще забыл в тумбочке, как проснулся.
– Я случайно, командир, – канючил Марик, сжимая цевье автомата.
– Знаю я ваше случайно, – отмахнулся я.
С тех самых пор, как на общем застолье меня выдвинули в командиры группы, называли меня в основном старшим или командиром, что, с одной стороны, не могло не льстить, признали все-таки мои таланты, а с другой – иногда напрягало. Остались, впрочем, и те, кто хоть и признавал мое старшинство, но продолжал называть по имени, за что я им был весьма признателен. Одним из них был, естественно, Марк, самый старый мой товарищ из всей честной компании, собравшейся под крышей нашей теперь уже точно временной базы, ну а второй, естественно, была Женя. Авторитетов девчонка почти не признавала, но голоса ра-зума слушалась и особых неприятностей не доставляла.