— Зато я вожу, — сказал Луи Сезар и опустился на низкое сиденье так непринужденно, словно всю жизнь гонял на спортивных автомобилях. — Ты все равно пьяная.
«Хотела бы я быть пьяной!»
— Я выпила всего два пива, и то ради воды, которая в нем есть.
— Если тебе нужна была вода, почему же ты не выпила ее?
— Не люблю воду.
— Дорина, садись или останешься здесь!
Я села и подумала, что интересно было бы послушать, как он станет докладывать Сенату о случившемся. Ведь мы за один день угробили авиалайнер стоимостью в миллион долларов. Я устроилась рядом с водителем, а два наших спутника разместились на заднем сиденье. Один из них был пилот, который заснул после сеанса гипноза, проведенного Луи Сезаром, а второй — единственный темный маг, но не Джонатан, которому повезло пережить взрыв. Если это можно назвать везением.
На том, чтобы захватить его с собой, настоял Луи Сезар, но своим нынешним состоянием маг был обязан мне. Ступня торчала у него из шеи, а глаза теперь в буквальном смысле были на затылке. Я минут пять послушала его крики, насладилась ими сполна и стукнула мага, чтобы лишить его сознания.
— Кто же такой этот Джонатан? — спросила я, как можно шире открывая заслонки кондиционера.
Солнце палило так, что зной почти ощущался на вкус. Шоссе перед нами сверкало словно шкура черной змеи. Жара была того сорта, о какой трубят газетные заголовки, а встревоженные обыватели делают мрачные предсказания по поводу глобального потепления. Я прихватила с собой упаковку с оставшимся пивом, но бутылка в руке уже потела не меньше меня.
В ответ на свой вопрос я лишь ощутила, что машина понеслась быстрее, и благоговейно процитировала:
— «Если нам предстоит работать вместе, то надо немного получше узнать друг друга».
— Маг не имеет никакого отношения к нашему делу.
— Ты рисковал своей жизнью, пытаясь его убить, и он не имеет никакого отношения к делу?
В ответ я услышала лишь глухое молчание. Взгляд Луи Сезара был сосредоточен на дороге, но я ясно видела в зеркале его глаза, совершенные органы зрения, в радужной оболочке которых отражалось малейшее чувство. Лицо вампира было бесстрастным, словно у каменной статуи, холодным и застывшим. Но когда он думал об этом Джонатане, в его глазах загорался огонек.
— Я сказала, что ты рисковал своей жизнью.
— Это не твое дело.
— Неужели? А мне кажется, что совсем наоборот. У Черного круга не было никаких причин нападать на самолет. Да, конечно, лайнер принадлежал Сенату, да, идет война. Но они ведь не просто напали на лайнер и сбежали. Маги дожидались нашего возвращения.
— Мы уже знаем, что где-то окопался предатель.
— Да, и не только это... — Но тут меня перебил болезненный стон мага, донесшийся с заднего сиденья.
Учитывая его общее состояние, я решила, что не стоит лупить пленника по башке всю дорогу до МОППМ. Там кто-нибудь наверняка захочет допросить его. Я отыскала в рюкзаке дротик со снотворным, и маг гарантированно погрузился в беспамятство до самого конца путешествия.
Развернувшись на сиденье, я ощутила на себе пристальный взгляд Луи Сезара.
— Теперь мы знаем и кое-что еще, — продолжила я. — Приходится признать, что Драко работает вместе с Черным кругом, иначе получается, будто у нас два предателя. Один информирует о наших перемещениях дядюшку, а второй передает те же самые сведения магам. Лично мне очень сложно в такое поверить.
— Но ничего невероятного в этом нет, — упрямо возразил Луи Сезар. — В последнее время известно несколько случаев, когда вампиры, принесшие клятву верности мастерам первого уровня, умудрялись нарушить слово и предать хозяина. Некоторые даже пытались убить своих покровителей.
От пива на моих джинсах остался мокрый кружок. Я потерла его, пытаясь переварить сенсационную новость.
— А почему я ни разу об этом не слышала?
— Сенат хранит все в тайне из опасения, что в случае огласки многие вампиры, недовольные своим положением, начнут искать способ разорвать связь с хозяином. — Он посмотрел на меня. — Ты понимаешь, насколько это опасно?
Я задумчиво кивнула. Почти полная невозможность для любого вампира избавиться от контроля со стороны старшего позволяла поддерживать в вампирском мире спокойствие и порядок. Так было всегда, с минимумом отклонений. Каждый мастер, вплоть до членов Сената, нес ответственность за созданных им вампиров. Единственным исключением, как мне казалось, являлись вампиры, достигшие первого уровня мастерства.
«Интересно, сколько из них будет сохранять верность хозяевам, если появится альтернатива? Почему-то мне кажется, что таких лояльных останется совсем немного».
— Что предпринимает в связи с этим Сенат? — спросила я.
Если Черный круг отыскал способ освобождать волю этих кровососов, то может начаться хаос. Сотни или даже тысячи вампиров, не связанных обязательствами, будут поступать по своему произволу, не подчиняясь никаким законам, за исключением только грубой силы.
— Ведет расследование. У нас есть причины считать, что метод, использованный темными магами, теперь им недоступен. Однако никому не известно, сколько вампиров попали под влияние магов. Едва ли их число будет велико, но нам, к сожалению, пока удалось обнаружить не всех.
Да, чем дальше, тем веселее.
— Все это очень интересно, но ты так и не объяснил, кто такой Джонатан.
— Этот маг никак не связан с нашей миссией.
— А мне показалось, что он по уши в ней увяз. Наконец-то на лице Луи Сезара сменилась целая
гамма эмоций — гордость, упрямство, пронзительная боль. Но он все равно не ответил. Я давным-давно усвоила этот самый урок. Стоит показать свою больную мозоль, и на нее сейчас же кто-нибудь наступит. Джонатан, судя по всему, был самой больной мозолью Луи Сезара. Но я должна была узнать подробности. Нравилось мне это или нет, только мы с французом оказались в одной упряжке. Больше всего на свете я ненавидела сражаться с врагами, о которых ничего не знала.
— Этот удар был направлен не на меня, — продолжила я откровенно. — Драко уже оставил мне подарок, помнишь? Он прикончил моих помощников и натянул мне нос. Стал бы он устраивать подобное представление, чтобы убить меня спустя какой-то час? Ему для чего-то надо, чтобы я жила и боялась. Во всяком случае, пока. Так что он не приказывал уничтожить самолет. Маги взорвали его по собственному почину.
Я подождала, но в ответ на мои безупречно логичные выкладки Луи Сезар лишь сильнее сжал руки на руле.
— Лично я не имею с Черным кругом никаких дел. У них нет причин посылать за мной целый карательный отряд, — продолжила я. — Значит, они пришли за кем-то другим, а нас в команде всего двое.
Повисла долгая пауза.
— Джонатан — мой личный враг, — сообщил наконец француз.