– То есть вы полагаете, ваше преподобие, что здесь есть скрытый смысл? – спросил я.
– Истинно. Только он сокрыт и от меня.
– Равно как от всех остальных, смею полагать, – почесав затылок, в полнейшем замешательстве добавил я.
Шерлок Холмс рассеянно выпил чашку китайского чая – единственное, что он позволил себе в тот день, – и вновь разжег трубку, бывшую спутницей самых глубоких его размышлений.
– Интересно… – начал он, откинувшись в кресле и неотрывно глядя в потолок, – но ведь кое-что могло и ускользнуть от вашего спенсерианского ума. Давайте-ка взглянем на эту задачу с точки зрения чистого разума. Все части нашей загадки – предстоящий отъезд далай-ламы, Ледяной храм, изображение мандалы, эти зашифрованные стихи – так или иначе связаны с Шамбалой. Вот что должно стать для нас отправным пунктом.
– Не слишком ли он туманен, сэр? – усомнился я.
– Что ж, давайте попробуем его уточнить. Чем больше я размышляю об этих стихах, тем менее непонятными они мне кажутся. Несмотря на то что послание в них явно зашифровано, нетрудно заметить, что перед нами ряд указаний.
– Это путеводитель по Шамбале! – торжествующе воскликнул я.
– Путеводитель?
– Похоже, здесь говорится, как до нее добраться. О первом далай-ламе есть легенда, что он там бывал. А значит, мог составить и описание ведущего туда пути.
– Гм. А что еще заставляет вас так думать?
– Ну, в этом послании есть слова, говорящие о том, что оно содержит что-то вроде указаний для путешественника. Вот, скажем… в двенадцатой строке слово «обойдите»… посмотрим, что тут дальше… ага, «направление» в восьмой строке… А еще тут упоминаются «горы», «стены» и «град».
– Хорошо, Хари, хорошо! Но, с позволения сказать, можно было бы и лучше. Ваша теория не выдерживает критики. Взгляните-ка на десятую и одиннадцатую строки… «Обогните трижды Гору Огня, дважды кольцо Адамантовых Стен» – ну и на другие подобные отрывки. Даже если допустить, что все эти места существуют, мы ведь все равно никуда не придем, если станем накручивать вокруг них круги.
– И правда, мы же будем возвращаться туда, откуда начнем… – смутился я.
– Вот именно. В этом послании круги упоминаются слишком часто. А значит, едва ли оно может оказаться описанием пути к реально существующему месту.
– Вы правы, мистер Холмс, – поддержал его лама Йонтен. – Скорее всего, послание носит символический характер. Круг, или колесо, – сакральный символ основоположений нашей веры, воплощающий причину и следствие, рождение и смерть, а если задуматься, то и весь цикл человеческого существования. Возможно, в послании далай-ламы говорится именно об этом: не исключено, что это просто рассуждение религиозного толка на метафизическом языке, доступном только посвященным.
– Нет, что-то здесь не так, ваше преподобие, – покачал головой Холмс. – Да разве такой неисправимый грешник, как Мориарти, станет прилагать столько усилий, чтобы украсть текст религиозного содержания? Нет. В послании наверняка зашифрованы какие-то указания, сулящие профессору изрядную выгоду. Судя по тому, что он нам говорил, он ищет некий неистощимый источник силы.
– Но что это за источник, мистер Холмс? – поинтересовался я.
– Ваши вопросы чересчур прямолинейны, Хари, – ответил Холмс, погрозив мне трубкой, – и к тому же сыплются на меня подобно пулям.
– Простите, сэр, я не хотел… – начал было я, но Холмс остановил меня.
– Ответ на ваш вопрос найдется только в Ледяном храме. И я убежден, что мы не сможем сделать больше ни одного вывода, не побывав там.
– Что ж, мистер Холмс, – ответил ему лама, – мы будем там через неделю, когда его святейшество направится туда для медитации. Но это только если нас не опередит регент: если он арестует меня, поездка сорвется.
– В таком случае, чем раньше мы отправимся в путь, тем лучше, – решительно сказал Шерлок Холмс. – А что, если мы слегка изменим планы далай-ламы?
– Но тогда мы нарушим традицию, – возразил лама. – Ведь день, когда его святейшеству надлежит отправиться в путь, был специально избран государственным астрологом.
– Что ж, сэр, – произнес Холмс, и в голосе его прозвучали металлические нотки, – вам тоже придется сделать свой выбор. Или мы бежим отсюда вопреки всем традициям, или же вам предстоит увидеть конец всего, чему вы служили, – и не в последнюю очередь вашего хозяина.
Некоторое время лама Йонтен молчал, низко склонив голову и с тихим ритмичным постукиванием перебирая четки. Наконец он сел и покорно обратился к Шерлоку Холмсу:
– Конечно же, вы правы, мистер Холмс. Когда мы отправляемся?
– Чем скорее, тем лучше. Мы не должны забывать, что Мориарти тоже может направить свои стопы в сторону храма, если он вообще в состоянии перемещаться после сегодняшнего происшествия. Как вы думаете, его святейшество будет готов отправиться в путь завтра?
– Завтра… – простонал лама Йонтен. – Это невозможно!
Но конечно же, и это было возможно.
На следующее утро, едва забрезжил рассвет, от задних врат во внешней ограде Парка сокровищ отъехала маленькая кавалькада и двинулась вдоль пустынных берегов реки Кьичу. Удаляющуюся цепочку лошадей и людей видели только несколько водоплавающих птиц (по-тибетски они называются дамча). Я ехал рядом с мистером Холмсом, сразу вслед за далай-ламой и ламой Йонтеном. Впереди скакали Церинг, Кинтуп и десять тибетских солдат. Мистер Холмс настоял, чтобы нас было немного: он совершенно верно почувствовал, что, окажись нас больше, передвигаться мы будем медленнее, а отъезд наш наверняка не пройдет незамеченным.
Юный далай-лама и не думал возражать против внезапного решения мистера Холмса. Напротив, он отнесся к идее с необыкновенным воодушевлением и попросту пренебрег многочисленными сомнениями главного секретаря. Но следует отдать должное и ламе Йонтену: он быстро избавился от своих первоначальных сомнений и тут же занялся приготовлениями к путешествию, коих оказалось великое множество. Поскольку с нами ехал сам далай-лама, мы никак не могли обойтись без удобств, и необходимо было найти и собрать приличествующие случаю шатры, спальные принадлежности и провиант. Однако же к тому часу, на который был назначен отъезд, все было готово.
Ледяной храм Шамбалы находится примерно в сотне миль к северу от Лхасы, так что, даже если мчаться во весь опор, до него было не меньше трех дней езды. Храм прячется в толще ледникового льда, зажатого в тисках глубокой расселины в Трансгималайской гряде. Тибетцы называют эту горную цепь Ньенчен-тханг-лха, по имени древнего добуддийского горного бога, который вершил здесь правосудие. Обычно храм сокрыт ледником, и даже вход в него наглухо закупорен мощной стеной льда. Но по какой-то причине, которая до сих пор не установлена, эта глыба льда, перекрывающая вход в храм, раз в полвека тает и рушится, позволяя тем самым попасть внутрь храма. Тибетцы верят, что таяние ледяной стены знаменует наступление времени, которое боги Тибета считают благоприятным для воцарения нового далай-ламы. Они верят также (несмотря на отсутствие каких бы то ни было научных доказательств), что вход в храм неукоснительно открывался для каждого воплощения далай-ламы, хотя три последних воплощения так и не смогли вовремя в нем оказаться. Потому-то жизнь их оборвалась трагически рано, а в стране наступили тяжелые времена.