– Ходят слухи, что с будущего года урежут финансирование на модернизацию, – опять заговорил о работе Глеб.
– Дураков на свете много. – Илья потянулся к бутылке, наполнил рюмки. Варя покачала головой – не надо.
– Может, ты мне объяснишь, почему зарубают наши разработки, а толкают импортные? Почему? Наши и дешевле, и лучше.
– Уже объяснил, – засмеялся Илья. – Потому что дураков много.
– Я раньше тоже делила людей на дураков и умных, – улыбнулась Катя.
– А теперь? – удивился Глеб.
Варя тоже удивилась, но промолчала. Она до сих пор делит всех на дураков и умных. Умный знает, чего хочет, и умеет устраивать свою жизнь. А дураки… Дураки, имея трехкомнатную квартиру в центре, так и не собрались ее сдать.
– Теперь делю на тех, кто испытывает дискомфорт, когда доставляет другим неудобства, и тех, кому нравится неудобства доставлять.
– Ты у меня философ, – засмеялся Глеб.
– Дело не в том, что кто-то специально создает неудобства, – поправил Илья. – А в том, что собственные удобства они ставят гораздо выше всего остального. Я так хочу, мне так удобно, и плевать, что вы об этом думаете. Когда кто-то включает громкую музыку, он это делает не потому, что хочет насолить соседям. Он это делает потому, что ему хочется слушать громкую музыку. Он всю неделю работал и сейчас хочет отдохнуть. И имеет право, между прочим…
Варя нашарила висящую за спиной сумку, достала телефон, взглянула на часы. Вот тоска-то! Поторопить Илью, что ли? Сказать, что голова разболелась?
– Сейчас пойдем, Варюша, – заметила ее манипуляции Катя.
Варя не ответила.
А из Глеба муж получился лучше, чем из Ильи. Жаль, что Варя в свое время не обратила на него внимания. Впрочем, он на нее тоже внимания не обращал, а она не приучена бегать за мужчинами.
Когда стали прощаться, Катя опять вспомнила о квартире.
– Варя, мы подумаем, что делать с трешкой. Может, правда сдать. Или продать.
– Да мне-то какая разница? – удивилась Варя. – Это ваша квартира. И вообще сегодня об этом говорить не стоит, сегодня нужно вспоминать твою маму. А ты все время говоришь про наследство.
Варя отвернулась от золовки и наткнулась на взгляд мужа. Ей очень не понравилось, как смотрел на нее Илья.
– Я устала, – объяснила Саша собаке. – Вот отдохну, и пойдем гулять.
Она с удовольствием пообедала, потом с не меньшим удовольствием улеглась с планшетом на диван.
– Отстань, – оттолкнула она пса, когда тот попытался устроиться рядом. – Отстань, мне жарко.
Тошка настаивать не стал, лег рядом с диваном. Ему тоже жарко, он часто дышит, высунув язык. Кажется, в оздоровительной системе цигун есть упражнение, в котором имитируется дыхание собаки. Если верить древним восточным мудрецам, помогает от всех болезней.
Саша начала читать детектив, который на этот раз почему-то ее не увлекал, хотя автора она любила и обычно прочитывала новую книгу мгновенно. Она отложила планшет, полежала, уставившись в потолок, и потянулась к телефону.
– Пап, – жалобно попросила Саша, – у меня две просьбы.
– Давай, – усмехнулся отец. – Чем смогу, помогу.
– Первое. Узнай, пожалуйста, кому принадлежит синий «Опель», номер… – Саша продиктовала номер.
– Зачем? – как она и ожидала, просьба отцу не понравилась.
– Папочка, узнай, пожалуйста. Помнишь, я тебе говорила, что моя подруга беспокоится за сестру. Так вот сестру, кажется, подставили на дороге, – сказала она полуправду. – Узнай, пожалуйста.
– Саша, я тебе объяснял, что каждым делом должны заниматься профессионалы?
– Объяснял, – покаялась Саша.
– Пусть обращается в полицию.
– Конечно, – согласилась она. – Надо обратиться в полицию. Так ты узнаешь?
– Узнаю, – буркнула трубка. – Что еще?
– А еще нужно узнать, был ли в воскресенье наезд на пешехода со смертельным исходом. Около… – Саша назвала деревню вблизи Машиной дачи.
– Что?! – возмутился отец. – Она сбила человека насмерть?!
– Ну конечно, нет. На машине нет ни одной царапины. Я же тебе объясняю, это подстава.
– Я не желаю, чтобы ты лезла в это дело!
– Я никуда не лезу, – заверила Саша. – Правда, пап. Ну, узнай. Пожалуйста.
– Ладно, – сдался отец и пригрозил: – Но если наезд был, ей придется отвечать.
Саша положила трубку, опять принялась за детектив и опять отложила.
Папа все узнает, она не сомневалась.
Бабушки не стало, когда Саше исполнилось десять лет. Мама рыдала, покачиваясь на стуле и уронив голову в ладони. Отец ее не успокаивал. Он сел рядом с Сашей, сжавшейся в углу дивана, и гладил ее по голове, прижимая к своему плечу.
Вечером он сидел у ее постели, чего давно уже никто не делал, и только тогда Саша заплакала.
– Папа, – проговорила сквозь слезы Саша, – я боюсь, что ты тоже умрешь.
– Не бойся, – совершенно серьезно покачал он головой. – Я всегда буду с тобой, пока тебе нужен.
– У тебя опасная работа.
– Моя работа не опаснее любой другой. В авариях погибает куда больше народу. Но если ты хочешь, я уйду из милиции.
– Хочу, – сказала Саша. – А где ты будешь работать?
– Что-нибудь придумаем.
Через пару месяцев отец стал заниматься адвокатской практикой.
– Наконец-то! – радовалась мама. – Наконец-то он начал хоть немного думать о семье. Мужчина должен зарабатывать деньги. И вообще… Охота ему общаться со всяким отребьем!
– Мама, – удивилась Саша, – но он и теперь общается с тем же отребьем.
– Это совсем другое! – отрезала мать…
Так и не позвонила Гоше, вспомнила Саша и опять потянулась к трубке.
– Ну где ты пропадаешь? – жалобно спросил он.
– Я работала няней, – объяснила Саша. – Воспитывала девочку.
– Воспитала?
– Угу.
– Приезжай.
– Устала очень, Гошенька. Давай в другой раз.
– Саш, – чуть помолчав, спросил он, – ты меня любишь?
Он часто это спрашивал. Обычно бывает как раз наоборот, женщина требует, чтобы ей постоянно объяснялись в любви.
Саша удивилась не вопросу. Она удивилась, что он спросил это совершенно серьезно. До сих пор в вопросе все-таки присутствовал элемент шутки.
– Конечно, – ответила Саша.
Конечно, она любит Гошу. Правда, раньше она ехала к нему, несмотря на усталость, даже после ночной смены, а теперь ехать не хочется.