– Я вовсе не генерал! – в ярости воскликнула Индия, вновь теряя самообладание. – И с чего это вы вообразили, что я не видела мужского зада?
– Если вы его видели, это означает, что мне еще многое предстоит узнать о вас, леди Ксенобия…
Очевидно было, что он беззастенчиво издевается над ней!
– Итак, мы с леди Аделаидой рады будем увидеть вас здесь… ну, приблизительно через неделю. – Индия проигнорировала насмешку. – К тому времени я уже буду четко представлять, что именно предстоит сделать.
– Хорошо. И еще кое-что, – вспомнил Дотри. – В комнате Летиции кровати не требуется. Она будет спать со мной.
– Как? Ей не нужна своя кровать? – Индия ушам своим не верила. – Что за чушь? В спальне вашей супруги кровать будет непременно! Что, если она не захочет спать с вами?
– Мы будем спать вместе. – Дотри вновь скрестил руки на могучей груди.
– Но ваша жена…
– Знаю. Заслуживает намного лучшей партии, нежели ваш покорный слуга.
– Много лучшей партии! – рявкнула Индия.
– Что?
– Вы выразились грамматически неверно: следует говорить «много лучшей партии»!
Дотри вновь громогласно расхохотался, однако Индия продолжала гнуть свою линию:
– Леди должна иметь право на уединение, даже если супруг почитает ее своей собственностью и относится к ней соответственно!
– Похоже, вы полагаете, что Летиция не пожелает спать со мной, – вкрадчиво произнес Дотри. – Боже правый, Индия! Какое же у вас мрачное представление о браке! От души советую: когда будете принимать предложение руки и сердца, хотя бы изобразите удовольствие! – Индия развернулась и поспешила вон из гостиной, услышав за спиной: – Я уже научился читать по вашим губам! Не вы ли говорили леди Аделаиде, что никогда не бранитесь? Или речь шла о ее потрясающем дворецком-джентльмене?
Но сейчас Индии было не до того, чтобы выбирать слова.
– Три недели с леди Ксенобией в качестве жены! – смеялся ей вслед Дотри. – Нельзя выдумать лучшей прелюдии к моей семейной жизни с Летицией!
20 июня 1799 года
Гостиница «Рожок и олень»
На следующее утро, едва рассвело, Индия растолкала Аделаиду, и они поехали в Старберри-Корт.
– К чему такая спешка? – зевала по дороге Аделаида. – Я вовсе не спешу вновь увидеть пикантные статуи покойного Джаппа!
– Мне слишком много всего предстоит сделать! Я не могу терять ни минуты.
Индия вошла в уже знакомый холл, охваченная радостным возбуждением. За ней плелась сонная Аделаида.
– В утреннем свете статуи выглядят просто омерзительно, не правда ли?
Видимо, проникшие в дом птички облюбовали головы и прочие части тела скульптур в качестве насестов – все статуи были щедро испещрены белыми отметинами известного происхождения. Но Индии до этого не было никакого дела. Сначала следовало провести инвентаризацию во всех комнатах и лишь после приступать к уборке, для чего нанять девушек из ближайшей деревни.
Аделаида вплыла в холл, брезгливо приподнимая юбки. Она обожала сопровождать Индию из дома в дом в первую очередь потому, что получала возможность подолгу гостить у хозяев. Для Индии на первом месте был успех ее дела, Аделаида же предпочитала добрую компанию.
– Моей репутации ничего не грозит. Я прекрасно со всем справлюсь: уже к полудню вокруг будут виться рабочие, садовники, служанки!
– Верю тебе, милая. – Аделаида ткнула пальчиком, затянутым в перчатку, в одну из статуй: – Полагаю, это копия. Это гипс, а вовсе не мрамор, фи!
– Почему бы тебе не вернуться в гостиницу, крестная? Ты могла бы прислать экипаж назад с горничной, и славно понежиться в постели, читая книжку.
– Но не могу же я оставить тебя здесь одну?
– Но Мари с минуты на минуту будет здесь! А поскольку щедрый Дотри снял для нас всю гостиницу целиком, твое присутствие лишь порадует хозяина и его жену: не могут же они весь день сидеть сложа руки!
– Но…
– Я настаиваю, – твердо сказала Индия, беря крестную под руку и ведя ее в сторону экипажа. – Увидимся вечером за ужином, дорогая. И скажи хозяину гостиницы, что я буду благодарна, если он пришлет мне сюда что-нибудь перекусить.
Когда Аделаида уехала, Индия вновь вошла в холл. Ей нравилось гулкое эхо собственных шагов в пустом помещении. Радостное возбуждение переполняло ее. Целиком отремонтировать и обставить огромный дом, а еще нанять штат превосходной прислуги – лучшей лебединой песни перед тем, как оставить карьеру, и придумать нельзя!
Ксенобия придаст усадьбе величественный вид дома «с традициями», здесь будет потрясающе красиво и не менее удобно! Удивительно, но оставшиеся предметы меблировки совершенно не соответствовали порочной репутации покойного Джаппа. Правда, в одной из спален стены и вправду оказались оклеены ярко-алыми обоями, но в этом виновен был скорее дурной вкус, нежели склонность к разнузданному разврату. А если над постелью Джаппа и висел некогда полог из кричаще-красного бархата, то ткань давным-давно была кем-то украдена…
Индия достала пачку бумаги. На одном листке она составляла список всех предметов, найденных в доме, а на другом записывала свои идеи: какие обои нужно купить, что из мебели приобрести. В течение следующего часа Индия обследовала ящики на кухне. Выдвигая их один за другим, она морщила носик при виде слежавшейся пыли, потом обследовала кладовую дворецкого, но везде видела лишь пустые запыленные полки – разумеется, и выстланный войлоком ящичек, в котором обычно хранится столовое серебро, был пуст…
Когда прибыли три деревенские женщины, нанятые для работ по дому, Индия пообещала удвоить им плату за усердие. Тут явилась и ее горничная, Мари, и с радостью предложила свою помощь. И они все вместе принялись таскать мебель со второго этажа вниз, а кое-что даже выкидывали прямо в окна, в чем им помогал один из лакеев Аделаиды.
«Дорогой мистер Дотри.
К этому письму прилагается список пригодной к употреблению мебели, обнаруженной в доме. Наиболее ценный экземпляр – это шкафчик изумительной красоты из экзотического дерева с перламутровой инкрустацией в виде лебедей. На нем клеймо самого Жана-Анри Рейзенера, одного из известнейших французских краснодеревщиков.
Как видите, список весьма короток, поскольку большинство предметов меблировки либо обветшали, либо, увы, украдены. На следующей неделе я займусь приобретением необходимого. Вещей понадобится немало. Счета будут приходить на Ваше имя. Я занимаюсь также подбором обоев и обивок.
Искренне Ваша, леди Ксенобия Индия Сент-Клер».
«Дорогая леди Ксенобия.
Приятно узнать, что Вы не провалились сквозь прогнивший пол и не свернули Вашу прелестную шейку. Лебеди, одни лишь лебеди… а куда вы подевали Леду? Не могу сказать, что нежно люблю лебедей. Известно ли вам, что взрослые самцы кусаются так, что легко могут сломать ручку ребенку?