Умение лгать, очевидно, не входило в число талантов леди Уинифред.
– Это кошка, – невозмутимо произнесла леди Эспли. – Она похитила ее с постоялого двора.
Люсьен, похоже, не слишком удивился услышанному.
– Пусть ее отнесут на конюшню, Фредди.
– Я же тебе говорила, – поддразнила ее леди Эспли.
Леди Уинифред ответила ей гримаской.
– Я ее не похищала, я ее спасла. И это не кошка, а котенок. Он не сможет о себе позаботиться в конюшне.
– Но мы не можем держать кошку в доме, – возразил Люсьен.
– Отчего же?
– Мой лакей плохо переносит кошек.
Лорд Гидеон, который в сторонке тихо беседовал с дворецким, подал реплику:
– Кинкейд? Ничего подобного.
Люсьен, не удержавшись, напомнил:
– Кинкейд поехал навестить свою мать.
– Какое это имеет значение? – вмешалась леди Уинифред. – Я же не прошу твоего слугу возиться с Гвенни.
– Гвенни? – Эспли возвел глаза к потолку и застонал. – Господи, ты назвала кошку именем тетушки Гвен? Я думал, мы покончили с традицией давать животным имена членов нашей семьи.
– Она уверяет меня, что это честь, – сказал лорд Гидеон.
– Так оно и есть, – заверила его леди Уинифред. – Мне нравится ваша тетушка и нравится этот котенок.
Леди Эспли рассмеялась и похлопала Люсьена по руке.
– Я уверена, что твой камердинер отрицательно реагирует только на шерстяные ткани или на натуральную шерсть. Фредди, обещай, что будешь держать Гвенни подальше от шуб и лакеев.
– Я очень постараюсь.
– Фредди, – предостерегающе произнесла леди Эспли.
– Это кошка, – начала оправдываться леди Уинифред. – А за кошками практически невозможно уследить.
Лорд Гидеон, прищурившись, посмотрел на жену.
– Надеюсь, ты не собираешься держать животное в наших комнатах.
– А как иначе я смогу уследить за ней?
– Верно. – Он взял корзинку у жены и передал ее стоявшему неподалеку лакею.
– Прикажите конюшему, чтобы он за этим котенком присматривал.
Леди Уинифред возмущенно нахмурилась, глядя на мужа, но даже на расстоянии Анна видела, что ее недовольство было наигранным.
– У него и без котенка забот хватает. Где же твоя супружеская солидарность?
– Где-то заблудилась вместе с твоим супружеским послушанием. – Он наклонился и чмокнул ее в губы. – Говорят, они идеально уживаются.
Леди Уинифред засмеялась, но ее следующие слова заглушил голос Макса, приближавшегося к Анне из коридора.
– Что ты там делаешь?
Позже она будет чувствовать ужасающую неловкость из-за того, что Макс застал ее за подслушиванием. Однако в тот момент она больше боялась быть замеченной Хаверстонами. Она переводила взгляд с Макса на парадный вход и обратно. Поскольку никто, по-видимому, не заметил Макса, она проскользнула в дверной проем, схватила его за руку и утянула его за собой через другую дверь в небольшую гостиную.
– Что, черт возьми, ты делаешь? – смеясь, спросил Макс.
– Ш-ш-ш. – Анна выглянула в дверной проем и обнаружила, что, если встать на цыпочки и пытаться смотреть поверх огромного цветочного вазона, отсюда она сможет увидеть кусочек холла. – Здесь почти все семейство.
– Гидеон и леди Эспли?
– И леди Уинифред.
– В самом деле? – Он глянул за угол, улыбнулся и снова повернулся к Анне. – А почему мы здесь шепчемся?
– Я… – Анна закусила губу, отчаянно пытаясь найти ответ на вопрос, который позволил бы уклониться от истины. Ей совсем не хотелось признаваться Максу в своих страхах.
– Конечно, нет необходимости шептаться, – попыталась оправдаться Анна. – Я не слышу, о чем они говорят, значит, и они не могут нас слышать, впрочем, гости вполне могли слышать вас, когда вы подходили и говорили довольно громко…
– Так почему же мы прячемся, милая? – продолжал допытываться Макс.
– Потому… – Она обвела глазами комнату, словно пытаясь найти ответ. Ответа не было. – Потому что… Понимаете… Я…
– В чем дело?
Анна опустила плечи, сдаваясь.
– Ни в чем. Это просто смешно.
– Это не смешно, если это вас расстраивает. И еще больше должно расстраивать, если об этом нельзя сказать откровенно. – Он пожал плечами, когда она в замешательстве посмотрела на него. – Иногда вас очень трудно понять, с этим не поспоришь.
– Это называется держать себя в руках. Миссис Кулпеппер большой сторонник того, чтобы ее воспитанницы держали себя в руках. – Анна принялась теребить складки юбки. – Она бы страшно расстроилась, если бы сейчас увидела меня.
– Идите сюда. – Он мягко взял ее под локоть и, втянув в соседнюю комнатушку, прикрыл за собой дверь. – Сядьте.
– Я не хочу сидеть. – Когда Анна нервничала, она не могла усидеть на месте.
– Тогда стойте, – уступил Макс. – Но скажите мне, что именно вас беспокоит. Разве вы не хотите познакомиться с остальными членами семейства?
– Я не знаю, – несколько необдуманно ответила она и поморщилась, услышав свой ответ. – Конечно, хочу. Не знаю, почему я так сказала. Только… Только раньше я никогда не разговаривала с настоящими леди, я просто не знаю, как себя вести.
– Не преувеличивайте, вы практически ежедневно общаетесь с вашей воспитательницей миссис Кулпеппер.
– Это другое дело, она почти член семьи. – Анна сжала кулаки с расстроенным видом. – Я имею в виду, член той семьи, которую я знаю. И, кроме того, она не принадлежит к высшему свету, как эти дамы. Возможно, в свое время все обстояло иначе…
– И все же у вас есть некоторый опыт общения с представителями высшего света, – попытался успокоить ее Макс. – Даже в Андовер-Хаусе вы общались с некоторыми джентльменами, конечно, если не слишком строго подходить к определению понятия «джентльмен».
– Это не то же самое. Мужчины другие. Они…
– Привлекательны? – подсказал он.
– Нет, это относится только к вам. Они просты. Прошу вас, не сердитесь, – торопливо добавила она, когда Макс поднял брови. – Я лишь хотела сказать, что проще разговаривать с человеком, с которым у тебя есть общие интересы… Нет, это не совсем то. – Чтобы успокоить руки, она обхватила плечи. – Лорд Эспли любит литературу и обожает свою семью. Я уверена, что у него обширные интересы, но литература и семья – это две его страсти. И обе темы мы в основном и обсуждаем. Все очень просто. Более того, если я забываюсь и вдруг ненароком перебиваю его, он, как истинный джентльмен, делает вид, что не замечает этого. А что, если леди Эспли захочет поговорить о… – Она задумалась, пытаясь подобрать какую-нибудь особенно страшную тему разговора. – О занавесках или о чем-нибудь в этом роде? А что, если ей захочется обсудить моду или, не дай бог, посплетничать? Что, если я вдруг ляпну что-то такое, что повергнет даму в шок? Что, если…