Она умолкла и свесила голову на грудь.
– Что еще за жруны? – полюбопытствовал Борзенков у журналиста.
– Да так, мутант нового типа… – поморщился Рузин при воспоминании о слизнегаде. – Не захватили его с собой, уж извините, не до того было.
– Новый мутант? Вы… э-э-э… уверены, Виктор Викторович? – заинтересовался градоначальник.
Журналист не ответил. Его не оставляла какая-то мысль. В голове вертелись словно обломки гигантского пазла, не желая складываться в общую картинку. Но прежде чем он сложил головоломку, задал свой вопрос Дракон.
– Прости, милая, – вдруг негромким доброжелательным тоном осведомился он. – А какой нынче будет год?
– Год… – пробормотала она. – Да бог весть, у нас в селении батюшка говорил, что сто сороковой от конца Великого Шабаша…
– А от Рождества Христова? – севшим голосом спросил оказавшийся тут же монашек из обители.
– Того даже ученые люди уже не знают. А святые отцы говорят, что, может, две тысячи пятидесятый, а может, и две тысячи сотый от Рождества Спасителя… Или еще какой…
– Ё… – произнес Шамиль, закатив глаза. – Видать, крыша у девки с концами поехала!
– Ну, тогда и у всех нас поехала, – прокомментировал Зеленый.
И, сдернув с плеча «трофейный» карабин, продемонстрировал его присутствующим.
Старый вытертый металл, кустарной явно работы ложе, и на затворе недвусмысленная надпись, повергшая всех в ступор: «Сделано в РФ. Ижевский оружейный завод» и ниже дата – «2012 г.».
– Охренеть! – только и нашелся что сказать обалдевший от всего этого Портнов.
– Господа! – патетически воскликнул Бакланов. – Отдайте ее нам, ученым, я вас умоляю. Такой бесценный материал, сущий клад! В конце концов, ей же надо где-то жить, так чем наша лаборатория плоха!
– Не пойдет! – выскочила вперед Ника Ложкина, как раз дежурившая с товарками на пристани. – Какая еще лаборатория? Она вам что, кролик для опытов? Она человек!!! Может, сразу в клетку?! Может, еще чучело из нее сделаете, во имя вашей б…й науки?! – пошла она в атаку.
– И в самом деле! – заслонил собой девушку Рузин. – Это что-то не то вы говорите!
– Почему для опытов? – возмутился Семен Семенович. – Вы что, не понимаете – это же хронофеномен! Вы что, не видите, что здесь явная компетенция Центра Аномальных Явлений?! Ну, скажите же им, Александр Кириллович!
От волнения, переполнявшего его через край, биолог закашлялся.
– Так, господин старший лейтенант, – сурово насупил брови майор, – это уж позвольте Совету разбираться, чья и где компетенция. А пока гражданка Наталья… э-э… до, так сказать, выяснения всех обстоятельств поживет в доме Василисы Борисовны.
– Но за ней надо наблюдать, ее следует лечить! – запротестовал Бакланов.
– Вот там и станете делать все это самое, – подвел черту в прениях Портнов. – Точка! Всем разойтись, граждане. Не мешайте патрулю сдавать дежурство!
* * *
Известие о появлении девицы неизвестно из каких краев и времен могло бы стать темой для пересудов верейского населения и даже сюжетом для кабельного телевидения (не в новостном выпуске, а темой полноценного ток-шоу), если бы не то, что случилось следующим утром.
На передовые посты дозоров вышли турист из Мариуполя Олег Буйнов и сталкер Бармаглот – два члена команды катера «Смелый», пытавшиеся прорваться наудачу сквозь белую мглу (их уже молча похоронили).
Хотя оба были голодные и оборванные, но тут же потребовали доставить их в мэрию.
Сообщенное ими дежурившей там мадам Ложкиной произвело столь убойное впечатление на крепкую, битую жизнью бизнесвумен, что она даже расплакалась прямо на глазах у набежавших помощников.
«Смелый» прошел в бесконечном тумане не семьдесят и даже не сто километров, а почти четыреста, истратив большую часть топлива и ориентируясь лишь по гирокомпасу. И вышел из тумана у самого Наро-Фоминска, хотя хитроумный прибор показывал, что они двигались ровно на запад, не отклонившись от курса ни на метр.
Шквал выбросил суденышко на берег, и им пришлось добираться до Вереи пешком, отбиваясь и от мутантов, и от людей.
Многоумные научники, обычно выдававшие по десятку гипотез за раз, теперь были единодушны – от известного мира их отделяет не пресловутый туман, а пространственно-временное искривление, и даже рассчитали его примерный радиус.
Тогда-то стало ясно – они не просто отрезаны от Большой земли каким угодно туманом. Нет, между их здешним миром и Московской Зоной встал непроходимый барьер. И совершенно не важно, запрятало ли их в исполинский «карман», как это вроде случалось в Припяти, утащило ли в другой параллельный или перпендикулярный мир, как говорили легенды сталкеров, или случилось еще что-то…
Важным было лишь одно – можно ли вернуться, и если да, то как и когда?
И очень уж не хотелось, чтобы единственным возможным ответом был самый простой и жестокий – «никак» и «никогда».
Как-то так получилось, что в жилище Борзенкова, бывшем коттедже верейского сити-менеджера, Виктор еще никогда не бывал. Все их встречи проходили либо в мэрии, либо вообще на местах. И теперь он с любопытством оглядывался.
Коттедж из кедрового бруса, стены, обшитые вагонкой, витые лестницы, двери, блестящие лаком. Новые окна-стеклопакеты, хорошая кожаная мебель. Горела люстра, на застеленном простой скатертью обеденном столе на блюде красовалась большая буханка теплого домашнего хлеба. Рядом расположилась салатница с винегретом, на тарелочках разложены тонко нарезанная ветчина и тушеные моллюски. Хорошее угощение припас для гостей градоначальник. Не кашей и дрожжами из биореакторов, какие начали выдавать по талонам в общественной столовке. А когда гости расселись, появилась даже бутылка настоящего французского коньяка «Camus» – старые запасы.
– М-м?.. – осведомился Портнов.
Мол, не мало ли? Мэр понял.
– Ну, так сказать, чисто символически, – пояснил хозяин, – грамм по двадцать на нос. Не больше. А вот водочки – это пожалуйста.
Вкушая мидии и запивая обжигающим напитком из крошечных, чуть больше наперстка, хрустальных рюмок, гости явно прикидывали между делом, о чем пойдет разговор. А ведь вопросы, видимо, будут серьезные. Не просто ж дегустировать местных мидий и кушать водочку их шеф позвал? Их, десяток человек, ответственных лиц, уважаемых в Верее. И не только в Верее. Тут же присутствовали трое глав соседних кланов – Стакан из Зубова, Дубина из Шустикова и Фреза – руководитель субботинского клана.
Впрочем, не будем гадать. Подождем.
Коньяк был допит, морепродукты и мясо съедены, винегрету тоже отдали должное.
И вот настал черед разговора…
– Я пригласил вас сюда, друзья, чтобы обсудить кое-какие важные вопросы, – вкрадчиво повел речь Борзенков. – Для начала хочу узнать, все ли полностью понимают наше положение? Это важно уяснить, ибо от того, как мы это усвоим, зависит наша поведенческая модель в той или иной ситуации.