Антон покривился, но все же допил шампанское, и ему принесли еще. Внезапно в душе юноши зазвучал знакомый бодрый мотив, и все вокруг стало радостным и интересным. Но самое главное – рядом сидела Даша. Она показалась Антону неотразимой. Юноша выпил еще бокал. Ему принесли третий, он выпил и третий. Такого удивительного веселья Петрищев никогда раньше не испытывал.
– Пойдем потанцуем, – предложила девушка. Антон, пошатываясь, встал с места и, обняв партнершу за талию, улетел в мир грез и музыки. – А что ты мне подаришь? – спросила Даша, прижимаясь к Петрищеву.
– Все, что хочешь! – воскликнул Антон и расцвел дурацкой улыбкой.
– Я хочу шубу, – шепнула Даша.
– Значит, шубу, – согласился Антон.
– Я хочу шубу из белой норки. Это очень редкий и дорогой мех, – продолжала шептать Антону танцовщица, все больше к нему прижимаясь.
– А мне плевать! Хочешь из белой – будет из белой, – заверил Петрищев. – У меня денег полный шкаф.
– А еще я хочу колье, – сказала Даша так тихо, что Антон не услышал.
– Говори громче. Тут музыка, – посоветовал он.
– Я сказала, что хочу колье, – повторила Даша значительно громче и деловитее.
– Будет тебе колье, – согласился Антон.
– А еще я хочу… – Даша стала думать, что бы еще такое попросить. – А еще я хочу на Багамы.
– А что такое Багамы? – не понял Петрищев.
– Ты что, не знаешь? А Тир сказал, что ты солидный… – удивилась Даша.
– Мало ли чего Седой наплетет, – Антон старательно ставил ноги в такт музыке, опасаясь наступить на ножки Даши.
– Багамы – это острова. Там теплое море и шикарно… – объяснила девушка.
– А я могу интегрировать многочлен, – неожиданно сообщил Антон.
– Ты о сексе? – не поняла красотка.
Музыка внутри Петрищева мгновенно смолкла: «Опять дура», – подумал он и, тоскливо дотоптавшись до конца мелодии, посадил Дашу на место.
– Договорились? – поинтересовался Седой.
– Мне пора. Родители волнуются, – сказал Антон, вставая.
– А моя шуба? А мое колье? А Багамы? – заволновалась Даша.
– Тира проси, – буркнул Антон на ходу.
– Ты не расплатился за вечер, – остановил его Седой.
Антон полез за бумажником:
– Сколько?
Официантка подала Петрищеву счет. Он поглядел на бумажку. С числами у Антона было все в порядке, поэтому он быстро понял, что бокал шампанского тут стоит тысячу рублей. Восемь бокалов – восемь тысяч. Но под чертой, после слова «всего», значилось десять двести.
– А две двести за что? – спросил Антон.
– Двести за вход. Две – за программу, – ответила официантка, получила деньги и, обворожительно улыбнувшись, грациозно развернулась и поплыла по светящемуся полу. Под развевающимися фалдами ее фрака Петрищев успел разглядеть розовый прыщик.
Репетиция во Дворце молодежи подходила к концу. Вика очень устала. Она никогда так долго подобными делами не занималась. Когда-то, еще в шестом, Вика посещала кружок бального танца. Она уговаривала и Петрищева записаться на занятия и ходить вместе с ней. Но Антон продемонстрировал полное отсутствие музыкальной памяти, и ему отказали. Чтобы не обижать друга, Вика тоже ходить в кружок перестала. Но сегодня ей полученные там навыки пригодились.
Долговязые красотки попрощались и разошлись. Красавец Толик предложил Вике ее подвезти. Вика устала и поэтому легко согласилась. За Элеонорой приехал на белом «Мерседесе» муж, и она, махнув рукой из машины, укатила. В микроавтобус уселись вместе с Викой и водителем красавец Толик и оператор.
Санитарная «Волга» с затемненными стеклами продолжала стоять рядом. Когда микроавтобус тронулся, «Волга» поехала за ним.
– Странные мужики, – подумал вслух водитель Паша. – Торчали тут, вроде девчонок хотели поглядеть. Девчонки разошлись, а они за нами поперлись. Уж не пасут ли вас, Анатолий Эдуардович? А в белые халаты вырядились для отвода глаз?
Толик оглянулся и, увидев прилипшую к ним машину, изрек:
– Мало ли на свете идиотов?
– На идиотов они не похожи, – возразил оператор Рудик. – Скорее на уголовничков или оперов. Я ментов от ворья не всегда отличаю…
Все стали оглядываться и отыскивать среди машин знакомую «Волгу». Она то отставала и терялась из виду, то прилипала к микроавтобусу.
Вика на разговор мужчин внимания не обращала. Она вновь думала о своем друге. Это был первый выходной день, который они провели врозь. И хотя новых впечатлений девушка получила много, настроение у нее снова испортилось. Вику довезли до подъезда. Она попрощалась и, кивнув новым знакомым, направилась к себе. «Волга» медленно подкатила к парадному и замерла, выключив фары. Сидящих в машине микроавтобус больше не интересовал.
Поднявшись в квартиру, Вика первым делом спросила у мамы: «Антон звонил?», и, получив отрицательный ответ, закрылась в своей комнате. Ей очень хотелось набрать номер Петрищева и поделиться с ним удивительными новостями. Но девушка себя пересилила: «Вот стану «королевой», тогда он попляшет, поймет, кого потерял. А я в его сторону даже не посмотрю», – строила Вика планы мести. И если, прощаясь после первой репетиции с руководителями конкурса и «кобылками», – так называли долговязых девушек Элеонора и Толик – Вика не была уверена, что придет на праздник во Дворец молодежи, то сейчас она твердо решила использовать свой шанс.
Наконец Вика уснула. Ей снился белый зал, в котором играла музыка и от потолка струился золотистый свет. Вика взмахнула руками и полетела. Она поднималась все выше и выше, а внизу стоял маленький Петрищев и что-то кричал.
– Лети за мной! – позвала Вика.
Антон оторвался от пола. Вот он все ближе и ближе. Когда Петрищев подлетел, Вика поняла, что ее друг совсем маленький. Таким Антон Петрищев был в детском саду. «Что же я с ним буду делать?» – с ужасом подумала Вика. Ведь ее кавалер – дитя. И, словно отвечая на ее тревожные мысли, Антон закричал:
– Вика! Подожди! Я хочу делать с тобой куличики. Почему ты улетела от нашей песочницы?
«Вот, – подумала Вика, – он желает играть в куличики, а я собралась за него замуж», – и проснулась. Она взглянула на часы. Стрелки показывали час ночи. Вика лежала с открытыми глазами и не могла уснуть. Внезапно до ее слуха донесся шорох и легкое постукивание. Звук явно доносился из квартиры. Вика встала с постели, босиком прошла в смежную комнату и поглядела на мамину кровать. Мама спала, отвернувшись к стене, и тихонько посапывала. Шорохи и постукивания продолжались. Тогда Вика зажгла свет и вышла в коридор. Она заглянула на кухню – никого. Затем открыла дверь в туалет, и тут произошло что-то ужасное. Вика истошно закричала. Странный тип в черной маске, отпихнув девушку, метнулся к выходной двери и, с грохотом распахнув ее, вылетел на лестничную площадку. На крик Вики из своей комнаты вышла мама. Зинаида Михайловна глядела на белую как простыня дочь и ничего не могла понять.