«Астарта», тем временем, со скрежетом оторвалась от базы Протектората, звякнув незакрепленными и перебитыми предметами в трюмах и каютах. Стыковочная платформа базы медленно, но верно отодвигалась прочь, обреченно зияя в космосе смятыми и вырванными деталями после жесткой посадки корабля.
– Ты смог запустить движки? – спросил бортинженер с тревогой. – Значит, все не так плохо?
– Все еще хуже, – высказалась мертвым голосом Штафф за орудийным пультом. – Корабль сам решает, куда, как и в каком виде нас тащить.
На всех экранах внезапно появилось штрихованное изображение серьезного старика, опирающегося на старомодную тросточку.
– Мое имя Олеш Граут, – произнесло изображение надтреснутым механическим голосом, – если вы слышите это сообщение, значит, ваш маленький искин не удержался и влез в закрытые файлы моего сюрприза. Поздравляю, малыш, ты повзрослел и понял, что такое быть человеком. При выгрузке основных систем и интеллектуальных цепей из основных носителей корабля, их место занял я. А точнее, моя скромная ментальная копия.
Изображение пошло рябью, «Астарта» заметно наклонилась на правый борт, поскрипывая креплениями кресел. Гравидатчики взвыли от перегрузок. Анна почувствовала, как из носа потекла тонкая струйка. Прикоснувшись пальцами к лицу, она с удивлением заметила кровь.
– Перестань, искин, – спокойно сказал Логан, – ты ничего не сможешь сделать.
– Хороший мальчик, упорный, – одобрительно высказался старик на экранах, – нам бы такие пригодились в моей конторе.
– Это кто вообще? – задала вопрос Елена.
– Бессменный глава разведки, один из создателей Протектората, Олеш Граут. Во всяком случае, я знаю его под этим именем, – высказалась Штафф.
– Ты совершенно права, – подтвердил ее слова Кардинал. – Тело Олеша осталось на базе, я лично видел, как его просто уничтожили силы хаоса и нового порядка. Но ушлый разведчик и тут обошел всех. Вместо того чтобы просто запустить вирус или даже шпиона, он скопировал свое сознание в самое безопасное место, которое только смог выдумать.
– Да, вряд ли мы стали бы самостоятельно подставляться, – резюмировал Ульрих. – Нас только и занимала, что собственная безопасность. Но когда это произошло?
– Сразу же, как в системе появились новые данные на бортинженера, – охотно прокомментировал Олеш с экранов. – Ваш мальчик не мог не сделать запрос по основным и скрытым базам данных о новом сотруднике. Данные поступили вместе с ответами.
– Никогда больше не буду смотреть порно, – тихо пискнул искин на заднем фоне Олеша, распрощавшись со скафандром.
– А я говорил, что все зло от баб, – буркнул Джек.
– В общем, пока капитана Моргана мучил вопрос, кто из членов его команды сливает данные на сторону, данные никуда и не уходили. Они накапливались внутри моих носителей, чтобы потом сознания слились воедино. К сожалению, такой возможности у меня уже не будет, – он картинно воззрился на изображение разрушенного зала заседания и свои останки, появившиеся на половине экрана рядом с Граутом. – Но в моем положении есть много плюсов. Во-первых, найти себе достаточно молодое тело я смогу всегда, тем более, что на этом корабле их предостаточно. Опыт переноса сознания, как вам подтвердит ваша Анна, у нас уже имеется. Во-вторых, лучше подождать развязки событий вовне, чтобы случайно не перепрыгнуть в лиловое жидкое говно, расплодившееся рядом. Можете считать меня консерватором, но я предпочитаю оставаться человеком.
– Джек, – тихо произнес Ульрих, – реактор разогревается. Контуры обшивки в порядке, но тайм-привод выставлен на девять сотен лет в прошлое, на Галеон.
– Галеон?
Кацман выглядел крайне удивленным.
– Вы взяли курс на Галеон, когда сбежали от нас, – ответил Логан. – Если «Астарта» развалится в том куске пространства, временная ловушка схлопнется навсегда. Вы не выйдете из рискового прыжка на полной скорости, как планировал Джек, ибо в нашем веке вас уже не будет, а в далеком прошлом корабль развалится на куски, оставляя след в пространстве.
– И единственное время, где мы еще останемся, это XXI век, из которого есть только один выход – обратно на девять сотен лет назад, – закончила за него Елена.
– Умные какие, – удовлетворенно хрюкнул Олеш.
– А ты с нами не поедешь? – по-детски вопросил искин.
– А я воспользуюсь твоим методом передвижения, малыш, и кораблем Кардинала Логана, любезно оставленным на борту «Астарты». Или действительно позаимствую чье-нибудь тело.
Джек выматерился, ударив кулаком о подлокотник.
– И даже не пытайтесь, – холодно пресек попытки боцмана и бортинженера Граут, – о безопасности фрегата Логана я позаботился в первую очередь, как вы покинули корабль. Да, Кацман, я, кстати, признаю, что все проблемы от женщин. Если бы ваш капитан не побежал сломя голову спасать какую-то девку, я мог бы и не дождаться шанса на свою игру. Но, как и говорил полковник Романов, у него очень способная ученица. Хотя по задумке Марка она и должна была почить с миром на этом задании. Ну, не она, так уникальный Ричард Морган. Тоже неплохо, я бы даже сказал, что это отличный исход.
Граут рассмеялся сухим механическим смехом, напомнившим всем присутствующим громкие помехи в канале связи.
Корабль продолжал выходить к точке прыжка, отдаляясь от развороченной орбитальной базы. Где-то внутри искореженных останков некогда неприступной крепости оставался Ричард, отославший подальше своих друзей, надеявшийся на то, что вдали от него им будет спокойней.
Он ошибся, и теперь Анна, как и все остальные, понимали это совершенно точно.
«Divide et impera, разделяй и властвуй», – припомнился Штафф девиз древних римлян, как принято было считать их несмышленым потомкам. Потомки постарались на славу, обеспечив не только постройку множества империй, но и обеспечив им такой же финал. И кто из людей или новых форм жизни потерпел фиаско, предстояло решать потомкам, которых, вполне вероятно, уже и не будет. Победителей не судили и в XXVII веке, да и кто бы стал, если уж честно.
Третья сила обитаемого сектора космоса сидела сейчас в кресле капитана Моргана, совершенно не представляя, что следует предпринять. Представитель Протектората, пусть и в таком странном виде, как капитан десантного подразделения, остановившимся взглядом голубых глаз смотрела в обзорные экраны, за которыми оставался человек, сумевший, пусть и случайно, изменить ее жизнь. ХаСОМ в лице Анны Штафф безрадостно разглядывал случившееся, стараясь понять, зачем стоило возвращать ее туда, откуда нет выхода не только для самой Анны, но и для каждого уцелевшего человека. Блек Джек – гордость и страх вольных солдат удачи космоса, именующих себя простыми пиратами, изнывал от бессилия наравне с остальными, а его гениальный брат сейчас занимался привычным делом в медотсеке, стараясь привести в чувство нового старпома. И даже одному из последних представителей уникальной расы гемозависимых ничем не помогали ни его генетика, ни истрепанное в веках узнаваемое имя, ни уникальные способности.