– Арамчик сказал, что Марыся лежит на тахте голая. Язык у нее вывалился, лицо посинело. Молодая женщина умерла насильственной смертью. – Сообщил Антронник и снова перешел на армянский.
Цыганков сразу оценил обстановку исходя из личных интересов. Марыся мертва, значит добыть денег, чтобы откупиться от брата Владлена не у кого. Продать золотистый джип Цыганков возможности тоже не имел. Машина принадлежала его заокеанскому компаньеону Майклу Дублину, и Илья пользовался ей по доверенности. Марыся погибла и жизнь самого Ильи Самсоновича Цыганкова повисла на волоске. Не дрожидаясь, пока взволновонное семейство о нем вспомнит, он молча вышел на лестничную площадку, спустился вниз, сел в машину и поехал искать защиты к следователю Абашину на Петровку. Иного выхода у владельца частной картинной галереи Ильи Самсоновича Цыганкова не оставалось.
* * *
Никита Васильевич Бобров сидел в кресле и смотрел на труп. Он помнил эту молодую женщину, красивую и самоуверенную в галлереи на Остоженке. Она имела все о чем мечтала. Деньги, роскошный лимузин с водителем и огромную квартиру в самом центре Москвы. И даже теперь, посиневшая с вывалившимся языком, она лежала на дорогой шкуре редкого зверя. Марыся Шагрова сама жила по волчьим законам и по тем же законам жизнь закончила. Обыск двигался к концу. Две армянки, приглашенные в качестве понятых из нижней квартиры, старались не замечать тахту, укрытую тигровой шкурой. Вид задушенной соседки их пугал. Никита Васильевич вздохнул, поднялся и медленно побрел по комнатам. Запах изысканных французских духов вызывал у полковника легкую тошноту. Боброву было грустно. Обстановка и весь антураж жилья задушенной шлюхи наводил мысли Никиты Васильевича на странный филосовский лад. Ничего существенного кроме разрезанного на две части снимка, он здесь не обнаружил. Да и эта улика скорее относилась к преступлению совершенному самой хозяйкой квартиры, нежели к ее убийце. Парный портрет академика Понтилеева и его брата, разрезанный пополам, являлся косвенным доказательством причастности покойной гражданки Шагровой к убийству Кирилла Понтелеева.
«Выходит, Ерожин был прав, когда подозревал Шагрову, и зря он от этой версии ушел». Подумал Никита Васильевич. Но Марыся свое уже получила. Если ее метод заманивание в сети старцев и можно было считать криминальным, то в нем хотя бы просматривался элемент артистизма, а выстрел в Кирилла превращал молодую аферистку в самую обыкновенную преступницу. Бобров всегда утверждал что красивых преступлений не бывает. Преступник всегда омерзителен, как бы элегантно он не старался выглядеть. Пролковник вернулся в гостиную, где стояла тахта с телом задушенной Марыси, уже прикрытым простыней и снова уселся в кресло. Он отогнал от себя банальные жалостные мысли, которые возникали при виде красивого женского тела, изуродованнного убийством. Вроде мыслей о том, что эта молодая женщина могла составить счастье достойного мужчины и жить счастливой сама, рожая ему детей и создавая домашний уют. Красота это Божий дар и уход из жизни молодой красивой женщины всегда печален. Полковник извлек из кармана мобильный телефон и набрал номер Ерожина.
– Петр, твою красотку Марысю задушили. И я нашел в ее квартире улики, подтверждающие участие Шагровой в убийстве Понтелеева. Это карточка Кирилла. – Сказал он Петру Григорьевичу, но тот восе не удивился.
– Я разобрался с делом Кирилла Понтелеева. Марыся тут не причем. И ее смерть еще больше убеждает меня в этом. Когда произошло убийство?
– Часов шесть назад по предварительному осмотру нашего медэксперта.
– Все сходится. – Усмехнулся Петр Григорьевич: – Примерно в это время я позвонил одному человеку. Думаю, что это мой звонок ускорил развязку.
– Не мог бы ты не темнить? – Разозлился пролковник.
– При встрече все выложу. – Пообещал Ерожин.
– Ты где?
– Я в деревне Горохово, это восемьсот верст на Юг от Москвы. Завтра на рассвете пилю домой. В шестнадцать буду в офисе. Приходи точно в шестнадцать ноль, ноль. У меня для тебя сюрприз.
– У тебя вечно сюрпризы. – Без особого оптимизма ответил Никита Васильевич.
– Пока чутье меня не подводило. Не подведет и теперь. Ты, Никита Васильевич свяжись с отделом экономических преступлений. Пусть пошлют группу на восьмую автобазу, перекроют там весь кислород и получат информацию какие грузовики вышли на линию. Эти грузовики надо срочно перехватить. Их водители развозят пакеты с нелегальным, очень дорогостоющим грузом. Завтра, пока буду пилить по трассе, я бы хотел иметь представление о результаты этой операции. А убийцу Понтелеева и Марыси я тебе выложу на блюдечке. Это одно и тоже лицо. – Ерожин на мгновенье задумался: – В поселке Красная Пахра есть дом Ксении Михайлдовны Роговой. Предполагаю, что это дом, крепостть. Брать его придется штурмом.
– А зачем его брать? – Удивилсяч Бобров.
– Уверен, что груз, который ваши ребята перехватят в грузовиках поступает оттуда. – Пояснил подполковник.
– Какой груз? О чем ты? – Попытался уточнить Никита Васильевич, но Ерожин от ответа ушел:
– Распотрошат грузовики, поймут. – Сказал он и попращался. Никита Васильевич попробовал добиться более исчерпыващего ответа, но сыщик пообещав все объяснить на Чистых Прудах, связь прервал. Полковник задумался. – Если бы речь шла о наркотиках, Ерожин бы попрасил подключить другой отдел. В управлении целый этаж занимался ловлей наркодельцов. Но он говорил об отделе борьбы с экономическими преступлениями. Уж не банки ли грабят водители автобазы?» Никита Васильевич убрал трубку в карман, проследил как армянки расписались в акте обыска и вышел из квартиры. Он никогда не прощался со своими сотрудниками и те к этому давно привыкли. Усевшись рядом с водителем, полковник приказал везти его в управление.
Валентин Андреевич Шмаков, начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями, выслушал Боброва внимательно:
– Твоему Ерожину стоит верить? – Поинтересовался он, когда Никита Васильевич изложил суть дела.
– Я не первый год знаю подполковника Ерожина. Нюх у него собачий. На моей памяти не было случая, чтобы он трезвонил зря. – Ответил Бобров. Шмаков кивнул и сразу вызвал своих сотрудников. Через час к воротам восьмой автобазы подкатил микраавтобус «ЗИЛ» и две «Волги». Во всех кавбинетах конторы и гаража мгновенно были отключены телефоны. По путьевым листам установлены маршруты движения грузовиков. Последняя фура сорок минут назад выехала из ворот. Ее перехватили на посту у Кольцевой автодороги.
Никита Васильевич пил крепкий чай в своем кабинете.
– Пустишь? – Спросил Шмаков, заглядывая в дверь.
– Ты уже и так вошел. – Усмехнулся Никита Васильевич. Чай пить будешь?
– Не до чая. С меня причитается. В грузовике, который мы остановили на выезде из Москвы, найден пакет с валютой. Пол миллиона дролларов в банковской упаковке. Сейчас идет проверка купюр. Мне сдается, что доллары фальшивые. Спасибо тебе Бобров и передай мои слова подполковнику Ерожину. При случае познакомь меня с этим мужиком. – Улыбнулся Шмаков и крепко пожав руку Боброву, побежал в свой отдел. Он ждал результатов обыска второй фуры. Ее только что задержали на посту возле Малого Ярославца. Никита Васильевич выбежал в корридор, остановил коллегу и дал ему адрес Ксении Михайловны Роговой в Поселке Красная Пахра.