Шло время, а Одинцова все стояла на палубе… Она смотрела на оживленное движение речных судов, которые порой расходились, едва не сталкиваясь бортами. Где-то выше по течению произошло столкновение или какая-то другая неприятность – оттуда доносились громкие возмущенные крики. Возникла пробка, владельцы лодок грозно потрясали кулаками в адрес виновников задержки.
Одна из лодок привлекла её внимание. У нее был квадратный парус, а на корме виднелась надпись «Веселый заяц». Рулевой, юноша лет двадцати, заметил, что она смотрит на него, и весело помахал ей рукой. Но молодую женщину заинтересовал не он, а пассажир, сидевший рядом с кормчим. Крепкий парень с надвинутой на глаза шляпой. Он напомнил ей…
Паровая машина «Ханны» глухо зарокотала и зашипела, гребные колеса заработали на малом ходу. Капитан предпринял попытку маневра, и борт парохода на несколько футов отодвинулся от причала, давая понять соседним лодкам, что пароход собирается отчалить. Экипажи ближайших лодок возмущенно замахали руками и подняли настоящий гвалт.
И снова глаза Марии оказались устремленными на человека, беспечно сидевшего у руля плоскодонки. Сдвинув мягкую шляпу со лба, он с любопытством наблюдал за происходящим и, похоже, получал удовольствие от поднявшейся кутерьмы. Молодая женщина вгляделась пристальнее, но яркое солнце слепило глаза и мешало как следует рассмотреть черты его лица. Она прищурила глаза, чтобы солнце не так сильно било в них. В это время человек оглянулся и стал разглядывать палубу парохода, на которой стояла Мария. Ее сердце рвануло из груди.
– Николай!!!
Она закричала и метнулась к белому, свежевыкрашенному поручню.
– Николай! Это я! Я, Маша! Мария! Николай!
Ее голос эхом разнесся по воде.
Мария кричала изо всех сил. На какой-то миг их глаза встретились. Он недоуменно смотрел на Марию, отказываясь верить своим глазам. А может, это ей только кажется! Проклятое солнце! Ничего нельзя разглядеть!
– Коля, это я! Мария! Я здесь! Кооо-ооля!!!
Никогда в жизни она не кричала так громко и отчаянно. Теперь на нее смотрели не только люди из лодок, но и пассажиры парохода. Мужчина в одной из плоскодонок улыбнулся и весело присвистнул.
Одинцова видела, что губы Николая шевелятся. Наверное, он кричит ей что-то в ответ. Она же не слышала ни звука, потому что люди в других лодках тоже кричали. Они были измотаны и взбудоражены длительной задержкой, так что их внимание с легкостью переключилось на хорошенькую девушку, в смятении чувств пытающуюся докричаться с борта парохода до мужчины в лодке. Кто-то принялся свистеть, кто-то размахивал руками, а один парень, ловко балансируя на краю своей посудины, что есть силы завопил:
– Эй, красотка! Пусть он катится ко всем чертям! Чем я тебе плох?
– Или я! – подхватили с другой стороны.
– А как насчет меня?
Пароход тронулся с места, палуба резко качнулась, так что Мария едва удержалась на ногах.
И тогда, движимая яростью и безудержным порывом, недолго думая, перекинула ногу через поручень. Потом другую.
На какой-то миг она дрогнула, но тут же, не давая себе времени испугаться и закричать, с силой оттолкнулась от борта и стремглав полетела вниз. Мельком увидела чье-то перекошенное от страха лицо и сразу же почувствовала такой сильный удар, словно упала на камень, а не в воду.
Раздался громкий всплеск, и Маша подумала, что сейчас пойдет ко дну.
Но тут же сильные руки подхватили ее и одним рывком вытащили из реки, как мешок с провиантом.
* * *
– Маша! Глупая девчонка! Как только тебе это в голову пришло?
Николай обнял ее. Лодка плавно покачивалась на волнах. Одинцова прижалась к его груди и тихо всхлипывала. Они сидели в крошечной каютке, напоминавшей увеличенную собачью будку. Мария дрожала от холода. Ее одежда все еще была влажной, несмотря на то что жарко пригревало солнце.
Перед ними раскинулась голубая речная гладь, сверкающая и переливающаяся на солнце. Зеленые кроны деревьев низко склонялись к воде вдоль правого берега реки. На горизонте возвышалась скалистая гряда, увенчанная шапкой белоснежных пушистых облаков. Блондин, наконец, расслабился и любовался окрестностями.
Он помог женщине подняться, улыбнулся и сказал:
– Похоже, что мы вместе плывем в Ном. Не так ли, моя милая?
– В Ном?! А зачем?
– Как зачем, Маша? Я ведь должен зарабатывать на хлеб, а ремесло проводника в этом смысле не самое худшее. А эту лодку я купил у одного старателя, который построил ее еще на озере Бэннет. Она несколько грубовата с виду, но ход у нее отличный. Как она тебе нравится? Кстати, где твой муж?
– Мой муж?
– Ну да, Дмитрий, надеюсь, здоров?
– Он умер.
– Прости, – запнулся голубоглазый. – Ладно, сейчас не время об этом говорить.
Мария захотела подняться, но лодка закачалась, и она схватилась за руку мужчины, чтобы не упасть. Он резко крикнул ей:
– Сядь на место! Лодку опрокинешь!
– Но…
– Сядь, я тебе говорю.
Купеческая дочь нахмурилась, но покорно опустилась на мешки с провизией. Ее тело ныло от боли, правая рука онемела, а плечо, казалось, было вывернуто из сустава. К утру, можно не сомневаться, на ней не окажется живого места от синяков и ссадин.
– Машенька, теперь у нас есть время. Расскажи мне обо всем по порядку.
Глубоко и печально вздохнула, а потом, забыв свою обиду на Николая, принялась рассказывать. Слушая ее, блондин менялся в лице. Его взгляд стал тяжелым, губы побледнели и сжались.
Потом он молча обнял её и поцеловал.
* * *
…А потом лодка пристала к берегу, и там, в палатке, которую они разбили, Мария узнала о том, что произошло с Николаем после того, как они расстались.
– Да я и не думал погибать! – с веселой усмешкой поведал он. – Да, я был тогда в форте Святого Михаила, но, видать, Бог или удача были на моей стороне. Как раз в тот вечер я пошел посидеть к приятелю в его хижину. Само собой, я лишился снаряжения, и, что хуже, погибла моя собачья упряжка – там один вожак, Блэк Принс, обошелся мне в двести долларов серебром. Но как видишь, я жив и здоров, а остальное – дело наживное…
Потом… Они упивались своим счастьем бережно, стараясь не обронить ни крупицы. Мария была на вершине блаженства. Каждый поцелуй Николая, каждое его прикосновение огненной лавой растекалось по жилам, проникало в каждую клетку ее тела. Что бы там ни было, они будут любить друг друга сегодня, сейчас, не думая о будущем! Поэтому они станут проживать каждый миг вдвоем, как последний, отдавая себя друг другу без остатка!
– Я ведь был уверен, что навсегда потерял тебя. Ты осталась с Дмитрием, чтобы погубить свою жизнь, пытаясь его спасти. Я был зол на тебя, очень одинок и подавлен, мне некуда было стремиться. А потом я встретил одну девушку в тамошнем варьете… Может, ты слышала о ней. Ее зовут Кейт Митчелл.