– Чем вы тут занимаетесь, ребята? Да, у нее неплохие ноги, но вы неудачно выбрали время.
Габриэль медленно поднялся. Тане было стыдно из-за намеков Эйдана и плохо от страха перед попавшим в кровь ядом. Чтобы перестать об этом думать, она принялась рыться в багажнике, доставая цепи из-под мешков Зимы и Полуночи. Тана пыталась выглядеть занятой, пряча лицо от Эйдана. Взявшись за цепь, она провела по ней большим пальцем и заметила, что звенья перевиты стеблями шиповника.
Даже сейчас она помнила, что это одна из вещей, которые должны отпугивать вампиров. Скоро она сама узнает, что правда, а что пришло из множества страшных историй, не имеющих никакого отношения к реальности.
– Эй, – окликнула она тех, кто сидел в машине. Вышло слишком громко и резко. – Есть у кого-нибудь замо2к?
Полночь выскользнула наружу.
– Думаю, в багажнике должен быть. Взяли его с собой на случай, если понадобится запереть место, где мы поселимся. Сейчас посмотрю. – Она подошла к Тане и остановилась, глядя на нее. – Все в порядке?
Тана кивнула, вытерев щеку тыльной стороной ладони. Она даже не заметила, что плачет. Полночь обернулась к Эйдану и Габриэлю, потом снова посмотрела на Тану, будто пытаясь что-то понять по выражениям их лиц.
– Его можем связать мы, – сказала она наконец. – Если ты хочешь. Тебе не обязательно это делать.
– Нет, – ответила Тана, волоча цепь к Габриэлю. – Я в порядке.
– Все в порядке, все просто замечательно, – сказал вампир, складывая руки на груди, как Бела Лугоши [7] в черно-белых фильмах; его глаза горели безумием. – Все в полном порядке, как рассыпанный песок.
Интересно, сколько усилий ему потребовалось приложить, чтобы поговорить с ней? Чтобы… как он это сказал?.. Поддерживать мысли в порядке. И насколько он безумен сейчас после этих усилий? Тана представила, как он будет разговаривать с охраной, и вздрогнула.
Неужели она станет такой же, как он – странной и далекой, словно звезда в небе?
Габриэль позволил Эйдану и Тане обернуть его цепями и туго скрепить их старым велосипедным замком Зимы. Потом, опутанный серебристым металлом, с трудом подошел к пассажирскому сиденью и тяжело упал на него.
Все сели обратно в машину, но Полночь на этот раз ухитрилась пробраться в середину, оказавшись рядом с Эйданом. Зима бросил на нее возмущенный взгляд, который Тана заметила в зеркале заднего вида.
Она чувствовала себя очень странно и держала руль дрожащими руками. Узнав, что на ее ране запеклась синеватая корка, она почувствовала, как распухает воспаленная плоть вокруг укуса, как инфекция распространяется по телу, и в венах течет не кровь, а ледяная каша.
Но в то же время теперь, когда она столкнулась с неизбежным, ей почему-то стало легче. Можно больше не бояться. Инфекции внутри нее все равно, боится она или нет.
За поворотом показался пропускной пункт – несколько пластиковых конусов на дороге и полицейская машина с включенной мигалкой.
– Скажи им, что я такой же, как вы, – произнес Габриэль, когда Тана сбросила скорость.
– Думаю, они заметят, что ты не такой же, – рассмеялся Эйдан.
– Нет, – сказал вампир, – скажи, что ты меня знаешь. Что я такой же, как вы, один из вас. Что я тоже был на вечеринке. Скажи им.
– Стоп, – раздался сзади голос Зимы. – Что? Он хочет сказать, что не был на вечеринке? Вы что, встретили его на дороге? Подобрали автостопщика, который случайно оказался вампиром?
Габриэль перевел взгляд на Зиму.
– Ты знаешь меня, – сказал он, и у Таны по спине прошел холодок. – Ты знаешь, кто я, с того момента у торгового центра, когда я повернулся и свет упал мне на лицо.
– О чем он? – спросила Полночь.
– Не знаю, – глухим голосом ответил Зима. – Ни о чем.
– Мы скажем, что его зовут Мейнард Мак-Смоллет, и он из школы через два города от нас, – усмехнулся Эйдан. – Никто его толком не знал, он держался сам по себе, но напился быстрее всех, потому что никогда не мог отказаться от кружки пива. Или Родрик Спун? Родди. По прозвищу Родстер. Он играл на клавишах в группе, но его выгнали из нескольких школ за поджоги. Да, это даже лучше. Что думаешь, Габриэль?
Но времени на обсуждение не осталось, они подъехали к полицейскому. Тот постучал в окно тяжелым черным фонарем. Тана опустила стекло, чувствуя, как громко и глухо стучит сердце.
Коп был средних лет, с сединой в коротко остриженных темных волосах, его форма не была похожа на форму местных полицейских. Обветренное лицо исказила гримаса отвращения, когда он заглянул в салон.
– Разворачивайтесь, ребята, никаких экскурсий. Давайте, езжайте отсюда…
Он направил фонарь внутрь машины и застыл, когда свет выхватил из темноты алые глаза Габриэля.
Тот ухмыльнулся, оскалив зубы.
– Видите? Мы не туристы, – сказал Зима с заднего сиденья.
Охранник отступил назад:
– Ребята, вы ненормальные. Вы сами поймали эту тварь?
– Он был… он наш друг, – сказала Тана, надеясь, что ее голос звучит убедительно. – Только что обратился. Мы везем его к воротам.
– Вам лучше выйти из машины, – охранник потянулся к поясу и снял с него что-то. Тана была уверена, что это пистолет, но он поднес ко рту рацию. – Теперь я им займусь. Господи, вы даже намордник на него не надели.
– Все в порядке. Мы сами его отвезем, – Тана посмотрела на темную дорогу впереди. В таком месте могло случиться все что угодно. Затем перевела взгляд на Габриэля, не сводившего глаз с горла охранника.
– Иди сюда и надень на меня намордник, – медовым голосом проговорил Габриэль.
– Выходите из машины, – приказал охранник. – Все. Быстро!
Тана вздрогнула. Если она сейчас нажмет на газ, то снесет конус и, возможно, зацепит бок машины охранника, но сможет проехать дальше. Она набрала в грудь воздуха и приготовилась. Тяжелый «форд» разгоняется не быстро, но остановить его нелегко. Кроме того, у них будет фора. Может быть, они даже успеют добраться до ворот, и их не арестуют.
Но прежде чем она успела что-то сделать, Зима наклонился вперед.
– Эй! – крикнул он. – У нас есть права. По закону мы можем получить за него награду. Если вы думаете, что запугаете нас, попробуйте еще раз.
Тана удивленно взглянула на Зиму.
– Черт! – шепнул Эйдан. – Как думаешь, он будет стрелять в нас? Я бы обошелся без этого.
– Твои друзья, да? – оскалился охранник, наклонившись к окну и глядя на Габриэля. – Ты знаешь, что они хотят сделать, эти твои друзья? Они тебя продадут. Трупаки вроде тебя редко приходят по своей воле.