Идущий на Север. Долина Башен | Страница: 34

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

А они не боятся.

Суровый мир, суровые законы.

Мне нравится на Ванкоре. Тут пока всё больше по-честному. Не успели наизобрести прорывных технологий манипулирования. И к жизни относятся просто, и к смерти.

Наконец Зораф подошел к нам, хлопнул меня по плечу, пожал руку Геллерту. Торговец очень обрадовался, узнав, что охотник за головами едет со мной – такое усиление! Выдал ему на радостях десять монет.

Тут доченька опять крикнула, папаша торопливо поспешил к ней.

Я сочно сплюнул на землю: показалось, что брусчатка зашипела под кислотой.

– Сил уже нет… Долгие проводы – лишние слёзы.

– Умеешь ты красиво сказать, вольный странник! – друг восхищённо качнул тяжёлым подбородком. – Тебе романы писать можно, может, тогда и я хоть один прочитаю! Чего переживаешь? Сейчас тронемся.

– Да надоело мне тут до смерти. Ещё дожди…

– А я вообще не понимаю, какой чёрт дёрнул тебя покинуть уютную тёплую Маймечу! Сидел бы себе на набережной, смотрел бы на корабли из прибрежного кабачка мадам Луани и ждал, когда тебе сотворят вторую зажигалку. Да и подешевле там будет. Тебе же здесь ничего больше не надо было?

«Хреново маскируюсь, расслабился».

Интересно, что будет, расскажи я своему новому другу о карте-контроллере? Да ещё и с пояснениями: что это такое и зачем она нужна? Сильные у него лапы, вон, как метательным копьём работал… А в каждом крупном городе при церквях есть лечебницы, да ещё и приют. В том числе и для таких странных людей, как я. Вздохнул бы Геллерт тяжко, погладил бы меня по голове на прощание, смахнув слезу, вызвал бы жандармов, и прощай. Упекут вашего покорного слугу в весёлый дом.

Тут и конец сюжета.

Как вам? Вот и мне не хочется. Думать тебе надо, Марк, думать…

Поехали.

Длинная лента дороги кажется бесконечной, особенно в начале пути. Она исчезает за горизонтом, куда и катится, поднимая пыль огромными колесами, наша изящная крытая повозка, запряженная четверкой лошадей. Это потом дорога начнёт разбиваться на фрагменты разговорами, неожиданными встречами, всякими событиями и наблюдениями. Поначалу же просто дуреешь: это сколько же нужно пропилить?

А ещё всё вокруг одинаково, надоедает, порой смертельно. Особенно когда идёшь один, что и происходило со мной в большинстве переходов на Ванкоре. Приедаются эти жёлтые и серые серпантины дорог, связывающие между собой города, посёлки и деревни, включая и те поселения, которые давно канули в Лету.

Беседы не клеились. Устав на сборах и проводах, экипаж молчал.

Кони шли неспешно, хотя даже мне казалось, что они не прочь пробежаться от души. Но Гика им свободы не давал.

Я даже поспал маленько.

* * *

Проснулся легко, ничего не затекло. И сразу глянул в окно!

Солнце уже готовилось садиться за одну из покрытых густой травою просек огромного леса, сбоку всё выше поднимались серые скалы – какой-то горный хребет…

Массивы развесистых, с высокими стволами дубов наверняка были молчаливыми свидетелями величественных прохождений самых разных войск, неспешных шествий длинных торговых караванов и быстрых рывков разбойников с большой дороги, а также нападений на путников диких зверей и нечисти. Они простирали свои узловатые сучья над мягким ковром ещё зелёного дёрна, лежащего по обочинам дороги. Местами к дубам примешивались чёрный горный бук, роскошный орешник и почти везде – густой подлесок из разнообразных кустарников, не пропускающих низкие лучи заходящего солнца.

Временами деревья расступались, образуя убегающие вперёд аллеи, в глубине которых может прятаться кто угодно. В таких местах лучше закрывать двери нашего дилижанса…

Как я не любил проходить подобные участки пешком!

Вот и сейчас… Через приоткрытую переднюю дверцу показалась очередная гигантская аллея, закрытая сверху почти полностью. Жутковато. Воображение тут же создаёт картины дикой жизни мистического векового леса.

– Наружу пойду, с возницей посижу, мало ли, – сухо кашлянув, предупредил я девушку. Давно не разговаривал, одни размышления. – Ты закройся.

– И не подумаю! – сразу взволновалась она. – Оставь дверь открытой, Марк!

С задней площадки на меня вопросительно глянул охотник за головами. Удобно он там устроился: развалился, сложив огромные сапожищи на перекладину, боевому коню приходится разглядывать подмётки.

Я показал рукой вперёд. Геллерт приподнялся, глянул, кивнул, подтянув поближе свой тяжеленный боевой топор. Страшная это штука, если в умелых руках – очень хорошее оружие, как против человека, так и против больших хищников. Щит и копьё приторочены к седлу боевого коня.

Красноватые лучи заходящего солнца, легко пробиваясь сквозь уже опадающую листву, отбрасывали дрожащий свет на сучья и поросшие мохом стволы, поблёскивающие пятна падали на траву. Показалась большая поляна овальной формы – расширение дороги. Чёрт, листвы всё равно много, темновато тут…

– Подожди, веник отодвину, – буркнул Гика, нагибаясь вправо.

Это особый веник.

Дерьмовеник. Здоровенный такой, с черенком.

Перед тем как покинуть постоялый двор, что стоит с внешней стороны крепостного периметра Бикады, возничий аккуратно отмёл накопившиеся кучки лошадиного помёта в траву – площадь перед воротами вымощена булыжником, ещё не высохшим после дождя. Так положено: следи за чистотой сам, за эту брусчатку ты ничего не платил, здесь городской санитарный сбор уже не действует, никто за тобой убирать не собирается. Вот на грунтовке – валите на здоровье.

Отличная иллюстрация для разрушения старой мифологемы.

На Земле читатель или зритель до сих пор радуется, когда вы начинаете рассказывать ему о перманентно первобытном состоянии общества и диких нравах во все прошлые времена, чаще всего он охотно согласится с любым вашим бредом. Читателю и зрителю приятно осознавать, что он-то уж точно не таков! Он чистюля, аккуратист от рождения, человек цивилизованный, воспитанный должным образом. Раньше были дикари. Ну, кроме собственных прапрадедов, конечно. А вот за границей… Задумываться потребителю не хочется, проверить он не может, это вполне понятно. Рядовой читатель вообще никогда не бывал в тех краях, где можно увидеть прошлое, у него нет машин времени, как и других способов перемещения по эпохам.

Что сидит в головах, каков шаблон? Безусловно, это низкокачественное, вредное питание с бациллой, убогие ночлеги, повальная нищета и разорение, встречаемые на каждом шагу. Никто толком не моется, одежда жуткая, пыльная, обтрёпанная… Вокруг тебя кислые рожи дегенератов. Пьянство, разврат и прочие пороки – как норма.

И грязь, акцентированно. Грязь и вонь, особенно в городах.

Самая расхожая сценка: трое весёлых молодых людей благородного вида в относительно нарядных платьях с трудом продвигаются по узкой улочке средневекового города… Под ноги страшно смотреть. Подходят эти мушкетёры короля ближе, тут дверка и открывается – под скрип ржавых петель и суставов из проёма выдвигается зловещая старушка с крючковатым носом. В руках она держит мерзкого вида таз, на который даже смотреть страшно. Хлесть! И протухшие помои летят прямо под ноги героев.