– Морду ему набью.
– Таинственному Сергею? – с интересом уточнила Лана. Надо же, запомнила!
– Кто он такой, этот вестник наших неудач? – Геллерт нахмурился.
– Товарищ старый, – вздохнул я тяжко. – Хороший мастер, видишь, как основательно закупорил.
– Руки ему оторвать надо, могу помочь.
– Спасибо…
– Такие руки жалко, он мастер, – справедливо заметила девушка.
Я безнадёжно поколупал железо пальцем. Чёрт, надо бы заусенец обрезать, пока не загноилось, всё забываю…
– Лана, отправляйся во двор, – приказал я, – помаленьку снимайте с Гикой всё имущество и начинайте таскать сюда. Сейчас и мы подойдём.
– Всё вообще?
– До последнего ценного. Еду, питьё, тёплые вещи, личное имущество… Зараза…
– Может, пусть лежит в карете? Чего таскать-то? – усомнился Геллерт.
– Произойти может всё что угодно.
– Нечисть ждешь?
Пошатнулись мои материалистические убеждения. Предчувствую. Кивнул.
Гигант с силой хлопнул себя по бедру.
– Ничего не боюсь из живого! Людей не боюсь, и твари мне не страшны, готов выйти на бой хоть с мерзким куртом, хоть с агамброй, что умеет стрелять длинным языком. А вот нечисти боюсь до жути…
– Почти все люди так же, – успокоил его я.
– Скажи, а на твоей родине много нечисти?
Вот это спросил! А я теперь уже и сам не знаю…
Дверь была окована на славу, с налёта такую не вышибешь. Местные постарались. Широкие полосы металла, проходящие по наборному массиву из дуба столь часто, что дерево едва проглядывало, украшены широкими шляпками заклёпок, расположенных вкривь и вкось. Зато часто.
С правой стороны по центру врезан внутренний замок под бороздчатый ключ, самый обычный, без креатива, можно повозиться. Воровская практика имеется, и я не сомневался, что смогу его вскрыть максимум за полчаса.
А толку-то!
Крайние к обрезу дверного полотна полосы металла, надёжные скрепы толщиной не менее пяти миллиметров, были в двух местах намертво приварены к закладным деталям, вбитым в чуть ноздреватый камень башенной стены. Отлично исполненным, идеально гладким и ровным швом плазменной сварки. Четыре шва, по два с каждой стороны.
– Пожалуй, я не откажусь от твоей помощи, Гел. Вместе его выпорем.
Всего-то сантиметров двадцать сварки! А чем взять?
Натуральная засада. Чувствовал я, что удаче моей придёт полный бенц…
– Помнишь ли, друг, есть у Гики кувалда?
Охотник за головами подумал и отрицательно покачал головой.
– Только лом, кирка и лопата… Топор ещё, небольшой. Пила!
– Пила… Это уж точно не пригодится. Проклятье! Ещё немного, Гел, и я начну сыпать хулу на Пречистую голову самого Ванка!
– Не сходи с ума, друг! – разволновался Геллерт не на шутку. – В ответ ты привлечёшь все небесные кары, и уже на наши головы… Давай, я принесу вина! Нет! Лучше будь здесь и разведи очаг, а я помогу друзьям перетаскать имущество, тогда и выпьем. Нам всем нужно остыть, хорошенько поесть и уж тогда подумать, как быть с проклятой дверью. Ты прав, поистине эти язычники прокляли место, так давай же найдём верное решение спокойно!
Дров в доме не было, ни единой щепочки, поэтому я, чертыхаясь, уныло поплёлся за ним, чтобы взять топливо в дилижансе. Принёс, быстро сложил обычным колодцем, наколол тесаком лучин, приготовил огниво и распалил огонь, тут же усевшись рядом в глубокой задумчивости.
Через крышу внутрь пятнадцатиметровой башни не проникнуть, это исключено. Я не альпинист, остальные тоже. Да и нет у нас подходящей верёвки, способной выдержать вес человека.
– Гика, ты умеешь лазить по стенам?
– Хозяин, всё что угодно, но быть ящерицей я отказываюсь.
Пилить? Нечем. Срубать? Только что и остаётся… Зубила нет, поэтому будем гробить топор. А колотить по нему чем? Значит, с замаха.
Ребята дисциплинированно таскали груз и меня не беспокоили – руководство думает. А нечего думать, таскать надо! Вслед за соратниками я вышел на улицу.
В боковых отверстиях странной трубы играли красноватые всполохи – прямо дульный тормоз-компенсатор. Без выхода для пули.
И больше никаких огней вокруг.
Вдалеке раздался приглушённый звук.
На фоне неба едва виднелись свирепые отвесы безымянного горного хребта – на сотни метров вверх бежит внимательный взгляд, а зацепиться ему не за что. Пока было светло, я заметил, что в неких местах подошвы покрыты осыпями. Ночью с перепадом температур камни срываются и катятся вниз.
Говорят, что природа всегда красива. Позволю себе не согласиться с таким утверждением, потому что сочинил его романтик, большую часть жизни проводящий на диване. В гробу я видел такой вариант красоты, не воодушевляет меня ночное упорство бездушной каменной активности, жутко смотреть на мёртвое, осыпающееся. Ну вот, ещё и туман из ущелий попёр! Тягостный и беспросветный.
Как раз под настроение.
Через три ходки я успокоился.
Над пламенем очага висел медный чайник, потихоньку закипала вода. Мы таскали и складывали вещи в угол.
Всё правильно сделал Злобин.
Выбранное им хозяйство в нынешнем состоянии не самое приметное, так же, как и не самое комфортное для проживания местечко. По соседству с ним стоят дворы поинтересней, с уцелевшей оградой, побольше, посолидней. Тем не менее была вероятность, пусть и малая, что кто-либо из сбежавших захочет вернуться – от ностальгии, из принципа, как разведчик в конце концов! И если уж для нас вскрытие такой двери стало серьёзной проблемой, то для искателя приключений из числа случайно забредших авантюристов и для бывших местных жителей, прибывших для разведки, подобное препятствие просто непреодолимо.
Раздался жуткий скрежет – Геллерт легко тянул тяжеленный стол ближе к очагу.
– Лана, собирай на стол, детка, думать лучше на сытый желудок, – в сложный момент моей растерянности он взял командование на себя.
Хлопнула и закрылась дверь, Гика вытянул руку, показал инструмент и пояснил:
– Пила!
– М-мм…
– Зачем ты его дразнишь? – возмутилась девушка.
Стульев не было, а лавки прикреплены к стенам.
– Сейчас, – пообещал охотник за головами, отдирая одну из них. – Хватит?
– Рви следующую, – решил возничий.
Еда в рот не лезла, проблема начисто отбила аппетит. Без всякой охоты закинув пару кусков хлеба и запив вином, я нетерпеливо предложил:
– Так что, пробуем?
– И верно. Коли твоя башка пуста от рождения, значит, работай руками, – Геллерт встал и схватил топор. Все тут же вскочили и потянулись следом.