– Боже мой, Ладошка, что ты такое говоришь!
– Кстати, мама, помочь ей сможешь ты.
– Каким образом?
– Ты к этой истории с Пашкиной женитьбой отношения не имеешь, Ксюха тебя обожает, ей явно сейчас хреново, она чувствует себя одинокой и непонятой, а ты могла бы попытаться вызвать ее на откровенность. Посочувствовать ей, пожалеть… Может, с профессиональной точки зрения это не очень правильно, но с общечеловеческой вполне может сработать. Кстати, дам тебе один совет, чтобы подобраться к ней, попробуй наехать на меня. Не сообщать радостно, что Ладошка выходит замуж за красавца генерала, а поделиться со старшей дочерью своими опасениями по поводу неосмотрительности младшей…
– Ладошка, ты с ума сошла!
– Я-то нет, а вот Ксюха… И потом, это будет как бы интродукция, повод для задушевной беседы. Она сейчас зациклена на себе и своих горестях, и твои волнения по моему поводу могут показаться ей недостойными ее великой печали. Ксюха вообще склонна жалеть себя, а тут… Короче, я разрешаю тебе ругать меня вместе с ней как угодно! Лишь бы привести ее в чувство!
– Ну, мне это не слишком нравится, но, похоже, это и впрямь выход. Но я должна собраться с духом.
Восьмого марта, когда мы с мамой завтракали, раздался звонок домофона.
– А это не твой генерал?
– Без звонка? Вряд ли!
Я крикнула в трубку домофона:
– Кто?
– Мне нужна госпожа Гудилина, Лада Владимировна!
– Это я! А вы кто?
– Мне приказано доставить вам подарки!
Я нажала на кнопку. Приказано? Значит, это от генерала! Я даже подпрыгнула от радости. И выбежала на площадку. Подъехал лифт. Оттуда вышел молодой человек в военной форме. Он держал в руках какие-то пакеты и длинную коробку.
– Вы Лада Владимировна?
– Да. А вы от генерала Столетова?
– Так точно!
– А генерал когда возвращается?
– Не могу знать!
– Ладно! Спасибо вам большое!
– Разрешите идти?
– Разрешаю!
Я забрала у него подарки и помчалась в квартиру.
– Ладошка, кто это был?
– Мама! Этой мой генерал прислал подарки к Восьмому марта! Иди скорее, будем потрошить!
Мама тут же примчалась.
– Ой! Что это? Ну, в коробке, скорее всего, цветы. Открывай!
В коробке действительно лежали изумительные светло-красные розы. Крупные, свежие.
– Ох, красота! – воскликнула мама. – А в пакетах что?
– Даже не глядя скажу! – заявила я.
– Ну?
– В одном конфеты, а в другом шампанское!
– Нормальный набор, – засмеялась мама. – Но с одним пакетом ты ошиблась. Тут не шампанское, а «Бейлис»! А тут и впрямь конфеты. Ты ему говорила, что я обожаю «Бейлис»?
– Да вроде нет… А может, и говорила. Мам, давай по рюмашке «Бейлиса» за здоровье моего генерала!
– А лед у нас есть?
– Вроде был.
– Ты прежде всего напишешь своему генералу, что подарки получила и мы обе пьем «Бейлис» за его здоровье! Немедленно!
Я так и сделала.
Однако мое сообщение зависло.
– Не проходит, – сказала я маме.
– Наверное, он в самолете. Но как бы там ни было, а это очень мило с его стороны.
– Ага! Мам, а принес молоденький парнишка в военной форме, краснел, бледнел, говорил все эти «так точно!», «не могу знать!». Так забавно!
– Наверное, адъютант его превосходительства. У него есть адъютант?
– Понятия не имею.
– Ну, должен быть… У меня была ученица, дочь генерала, и там точно был адъютант.
– Значит, говоришь, его превосходительство? Ну надо же! Кто бы мог подумать, – счастливо засмеялась я.
Опять зазвонил домофон.
– Кто?
– Лада Владимировна, извините, я забыл отдать вам конверт!
– Поднимайтесь! Там еще какой-то конверт!
Я почему-то встревожилась.
Выскочила на площадку. Молодой человек, весь пунцовый от смущения, сунул мне в руки конверт и отдал честь.
– Ладошка, что там?
Я открыла конверт, там лежала бумага, отпечатанная на компьютере.
– «Госпожа Гудилина! Вас просят десятого марта сего года прибыть к десяти тридцати по адресу… Форма одежды парадная! Генерал-майор Столетов».
– И что ж это значит, мама?
– Дитя компьютеров, проверь, что находится по этому адресу, хотя я, кажется, и так знаю.
– И что?
– Элементарно! ЗАГС!
– Погоди, я проверю! Черт, и вправду ЗАГС! Дикая идея!
– Да почему? Очень красиво и романтично. Скорее всего, он прилетит ночью или рано утром, как раз успеет к этому часу. Он же занятой человек. Подадите заявление, и он помчится на свою службу.
– Но почему форма одежды парадная? Зачем подавать заявление в парадной форме?
– А в самом деле? Нет, Ладка, тут что-то другое!
– Что?
– Я полагаю, что вас прямо там сразу и распишут.
– Ой!
– Что? Испугалась?
– Нет! Просто мне в голову не пришло! А вообще очень похоже на него… Отдал приказ, добавил для непонятливых «это не обсуждается», и все!
– Чему ты радуешься, чудачка? – смеялась мама.
– Мам, а ты считаешь, он сперва должен был просить моей руки у тебя?
– Что за чепуха! Вы более чем взрослые люди. Знаешь, я думаю, он боится…
– Что ты его не одобришь и станешь меня отговаривать?
– Может быть.
– Мам, а давай ты десятого пойдешь со мной.
– Господи помилуй! Зачем?
– Ну… Как без мамы в такой день…
– Нет! Это абсурд! Вот после ЗАГСа, пожалуй, вам надо бы приехать сюда. Ой, я же не смогу, у меня занятия. Тогда вечером.
– Ох, мама, я подозреваю, что предстоит какое-нибудь свадебное путешествие…
– А тебя и спросить не надо?
– Не надо! Мне все равно куда, лишь бы с ним, мамочка!
– Так влюбилась?
– Нет. Так полюбила. И знаешь, мне его иной раз даже жалко бывает… Он ужасающе одинокий человек. Не доверяет женщинам. Боится быть откровенным. Он очень ранимый, настрадавшийся в жизни. Невероятно честный…
– Ладка! Ты тут нарисовала портрет просто идеального героя. Так не бывает. А недостатки у него есть?