– Фу, как это банально – пьяная драка, – Данилов скривил губы. – Я дерусь только на трезвую голову. Напился я совершенно по другому поводу.
– Какому?
– Секретному! – Данилову еще в семь лет надоели материнские допросы, устраиваемые по любому поводу. – Давай перестанем играть в «Следствие ведут знатоки», а? Хватит вопросов!
– Еще кофе? – неисправимая Светлана Викторовна задала новый вопрос.
– Давай, – согласился сын. – Гулять так гулять!
После кофе он ушел в свою комнату, распахнул двери, ведущие на балкон, впуская свежий воздух, взял в руки футляр, в котором хранилась скрипка, сел на диван и долго не открывал футляра, предвкушая любимейшее из развлечений и размышляя о том, что бы сейчас сыграть. Наконец открыл, достал скрипку со смычком и за полчаса исполнил несколько отрывков из «Времен года» Вивальди, сознательно выбирая места потруднее.
Окончив играть, Данилов убрал скрипку и растянулся на диване, намереваясь хорошенько, как сам выражался, «задать Храповицкого», но сон его был недолгим.
– Володя! – Светлана Викторовна старалась не будить сына после суток, а если и делала это, то только по серьезному поводу. – Володя! Тебе с работы звонят!
– Кто? – не разлепляя век промычал Данилов.
– Ты считаешь удобным спрашивать? – Светлана Викторовна ткнула его трубкой радиотелефона. – Ответь и узнаешь!
Поняв, что насилие неизбежно, Данилов смирился и взял трубку.
– Да! – сказал он, поднося ее к уху. – Данилов слушает.
Светлана Викторовна ушла к себе.
– Идиот! Скотина! Сволочь! – Он не сразу узнал, кому из женщин принадлежит этот голос.
Ничего не шелохнулось в душе Данилова, и призраки прошлого не начали рваться на свободу. Было только удивление – за что его так ругают? Что он мог сделать?
«Сафонов умер от кровоизлияния в мозг, вызванного ударом, и это звонит его жена!» – обожгла было безумная догадка, но Данилов сразу вспомнил, что Сафонов холост.
– Ты всю жизнь вынуждаешь меня совершать идиотские поступки! И в молодости, и сейчас!
Картина прояснилась.
– Чего еще можно ждать от идиота, Елена Сергеевна?
Данилов был воплощением хладнокровия.
– Ты не мог сказать, как было дело?! Рассказать мне про жалобу?! Почему я должна узнавать подробности от Оксаны Даниловны?! Почему ты передал мне свою объяснительную через кого-то?! Почему не пришел сам?!
– Я теряюсь от такого обилия вопросов, – вздохнул Данилов. – А заявление вам Люся передала?
– Я порвала и объяснительную, и заявление!
– Жаль, – Данилов снова вздохнул. – А я только нашел себе непыльную работенку в нашей поликлинике! Там очень вежливый главный врач. Мне он понравился. Никогда не тыкает подчиненным и не хамит им. Весьма достойный человек!
– Да катись ты к…! – назвав один из самых распространенных, известных всем в России адресов, который тем не менее нельзя найти на карте, Елена Сергеевна отсоединилась.
– Года меняют лица… – сказал трубке Данилов. – Или как там было у классика?
– Ту-ту-ту… – отвечала трубка.
Данилов нажатием кнопки отключил ее, положил на пол рядом с диваном и снова заснул.
Проснулся он через три с половиной часа, свежим и бодрым, впору снова на работу идти.
«Что теперь будет с работой? – подумал Данилов. – Однако – ситуация».
Вспомнив, что сегодня на полусуточной двенадцатой бригаде работает Эдик, он решил попозже вечерком, около половины двенадцатого, позвонить ему.
– Володя! Обед на столе! – позвала Светлана Викторовна.
На кухне Данилова ждала лазанья.
– Давно мы не ели итальянской еды! – радостно потирая руки, Данилов сел за стол и схватил в руки вилку с ножом.
По размеру лазаньи было видно, что перед ним не разогретый полуфабрикат, а приготовленное матерью блюдо. Светлана Викторовна обожала делать всяческие начинки.
– С чем сегодня? – с видом истинного гурмана осведомился Данилов.
– Телятина и грибы, – ответила мать.
– М-м-м! – подобно дирижеру, начинающему концерт, Данилов взмахнул приборами над тарелкой.
– Добавки? – спустя три минуты предложила Светлана Викторовна.
Сын молча кивнул, не имея никакой возможности говорить с набитым ртом…
За кофе Светлана Викторовна не выдержала и поинтересовалась:
– Володя, зачем тебе звонили с работы?
– Напутал с картами вызовов, – соврал Данилов, не желая начинать долгого разговора, чреватого появлением головной боли. – Записал не то и не туда.
– А кто звонил?
– Диспетчер Сиротина.
– Такая настырная! – Светлана Викторовна осуждающе поджала губы. – Я говорю, что ты только что лег спать, а она мне: «Будьте любезны, разбудите Владимира Александровича». Слушай, а откуда она знает, как меня зовут?
– Кто ж на подстанции не знает, как тебя зовут? – развел руками Данилов. – Я же постоянно о тебе рассказываю!
– И что же ты рассказываешь?
– Например, про то, как вкусно ты готовишь!
– Льстец и лгун! – припечатала Светлана Викторовна, но дальше продолжать разговор не стала – вот-вот должен был начаться один из множества ее любимых сериалов.
Как только на кухне заработал телевизор, Данилов отправился в свою комнату с недопитой чашкой кофе. История двух родных сестер, разлученных с рождения, которым по замыслу коварных сценаристов, было суждено встретиться не раньше сто пятидесятой серии, не интересовала его совершенно.
Однако посмотреть какой-нибудь фильм хотелось. Из своих, любимых. Данилов порылся в своей фильмотеке и остановился на старой доброй «Касабланке».
Когда Рик вместе с Луи скрылся в тумане, сказав: «Я думаю, Луи, это начало прекрасной дружбы», Данилов переключил телевизор на один из каналов, где как раз передавали сводку спортивных новостей, а после прогноза погоды вышел в коридор, за мобильником, который так и остался лежать в сумке. По пути заглянул в комнату матери, чтобы пожелать ей спокойной ночи. Вернувшись к себе, включил телефон и нашел в записной книжке номер Эдика.
– Вова, приветствую! – в голосе Эдика сквозило удивление.
– Привет! Я не очень поздно?
– Да нет, я поужинал и сижу, балдею под соул.
– Как дежурство?
– Нормально! – тоном старого морского волка доложил Эдик. – Астматический статус, некупируемая мерцалка, ножевое ранение грудной клетки с пневмотораксом и еще так, по мелочи.
– А как там дела на подстанции?
– О! – вдохновился Эдик. – Я сам не застал, по вызовам мотался, но Валька Санникова рассказывала, что Новицкая устроила с утра натуральный Перл-Харбор…