– Хорошо. – С предохранителя пистолет она смогла снять только с четвертого раза.
– Ладно, – скрипуче продолжил Джей Ти. – Это полуавтоматический «вальтер» калибра 5,6 мм, точно такой же, какой был у тебя раньше. Оружие не слишком мощное и не слишком точное, но небольшое, надежное и малозаметное. Если ты стреляешь из него на близком расстоянии, то обязательно куда-нибудь попадешь. Для тебя это означает следующее: позволь нападающему подойти поближе, прицелься в грудь – это самая большая мишень – и уж если начала стрелять, то не останавливайся. Потому что оцарапать кого-то из этой пукалки – все равно что оцарапать льва: только разозлишь, и всё.
– Очень многообещающе.
– Совмести прорезь прицела с мушкой, найди цель, глубоко вдохни, начинай медленный выдох, где-то на половине выдоха задержи дыхание и медленно нажми на спуск. О’кей. Пошла.
Тесс спустила курок. Первый раз это заняло у нее целую вечность. Ее руки тряслись, а локти застыли, но сам спусковой крючок двигался мягче, чем она ожидала. Боек глухо щелкнул по пустому патроннику. Она стала с энтузиазмом, быстро и резко нажимать на спуск. Это было все, что необходимо при стрельбе из пистолета с возвратным механизмом.
– Прими мои поздравления. Ты только что попала в облако, – сообщил ей Джей Ти.
Он научил ее снаряжать обойму, а потом показал, как отводится затвор после того, как расстрелян последний патрон. Нажав на кнопку, Тесс освободила одну обойму, и теперь можно было вставлять новую. Просто. Доступно. Надежно. В обойме шесть патронов, плюс один в патроннике, что дает ей семь попыток.
Тесс вставила беруши, надела защитные очки и нацелилась заряженным пистолетом на жертвенные тюки с сеном. Она выстрелила – и подпрыгнула в воздухе, испугавшись звука выстрела, как кролик.
– Хочу дать небольшой совет, – сказал Джей Ти, растягивая слова. – Перед тем как выстрелить, открывай глаза.
– Я так и сделала.
– Конечно. Попробуй еще раз. Имей в виду, что боек уже взведен после первого выстрела, так что давить слишком сильно не стоит. Не забывай задерживать дыхание, когда давишь на спуск. В противном случае, когда ты вдыхаешь, твоя рука автоматически идет вверх или вниз – если в этот момент ты выдыхаешь. Эти движения ты должна сократить до минимума. Если поможет, можешь представить вместо мишени мою голову. – Он нежно ей улыбнулся.
Тесс шесть раз нажала на спусковой крючок. Какая-то пуля все-таки попала в сено, а вот мишень так и осталась нетронутой.
– Детка, а я и не знал, что тебе так жалко мишени.
– Заткнись.
Тесс не ощущала себя ни задиристой, ни самоуверенной, ни готовой к словесной перепалке. Как можно было промахнуться семь раз из семи?
Она попыталась подумать о втором дыхании. Попыталась представить себе свою дочь. Даже вспомнила о той ночи в подвале, когда ее рука сжимала коровье сердце, а она была уверена, что сжимает сердце человека.
От таких воспоминаний ее закачало.
Джей Ти поддержал ее под локоть.
– Может быть, отложим до завтра? – тихо спросил он.
– Нет, нет. Я должна это сделать.
– Стрелять из пистолета не так уж и сложно.
– И я должна этому научиться, – сказала Тесс, собираясь с силами.
Помолчав, Джей Ти пожал плечами и сказал:
– Тебе решать. Я просто учитель.
Он отпустил ее локоть, и женщина осталась стоять одна. Диллон вставил в пистолет свежую обойму и протянул его Тесс.
Она выстрелила первый раз. Спусковой крючок нажимала рывками, поэтому не попала даже в тюк сена. В ярости женщина спустила курок еще раз и, наконец, попала в край тюка. Следующий выстрел тоже оказался удачным.
Еще четыре выстрела, каждый последующий точнее, чем предыдущий, но в мишень она так и не попала.
Затвор пистолета отскочил, в ушах у нее звенело. Тесс продолжала нажимать на спусковой крючок до тех пор, пока Джей Ти не забрал у нее пистолет. Лицо ее было серого цвета, глаза высохли. Она не могла смотреть на него. Вместо этого уставилась на тюки сена, не понимая, как умудрилась так облажаться.
– Что ты собираешься со мною делать, Тереза? Изобьешь, покалечишь? Застрелишь? Мы оба знаем, что для этого у тебя кишка тонка. Ты даже своему папаше не могла сопротивляться. Не могла защитить свою мать. Ты ничто, Тереза. Абсолютное ничто, и ты полностью принадлежишь мне.
Не надо. Не надо. Не надо. Она хотела навсегда избавиться от него.
– Анджела, – твердо произнес Джей Ти. – Ты слишком много думаешь.
– Клянусь, я ни о чем не думаю!
– Помни о втором дыхании. Что бы ни крутилось у тебя в голове – забудь об этом. Просто забудь.
– Нет у меня никакого второго дыхания!
Внезапно Диллон разозлился.
– Ты действительно хочешь этого, Анджела? Ты все это серьезно? Да забудь ты про этот пистолет – воспитывай лучше силу воли. Я знаю, что ты девушка сильная, но это касается только тех случаев, когда надо терпеть, а этого недостаточно. Спорю, что если этот Джим ударит тебя – ты утрешься. Спорю, что когда тебе угрожают, ты предпочитаешь свернуться клубком и замереть. Это твой способ выживать. И в этом нет ничего плохого, если только твоя главная цель – выжить. Но ты пришла ко мне и сказала, что хочешь научиться чему-то большему, чем умение ждать и терпеть. Ты хочешь драться. Так учись драться! Прекрати зажмуриваться и широко открой свои глаза. Прекрати вздрагивать при каждом звуке. Мне начхать, что говорила тебе твоя мамочка, но поверь, что мир не будет принадлежать сирым и убогим. Он будет принадлежать тем, кто сможет пробежать всю дистанцию и не упасть в самом конце.
– Таким, как ты, – горько произнесла Тесс.
– А ты думаешь, что я еще не упал? Chiquita, ты плохо смотришь.
Одним изящным, непрерывным движением, он заменил пустой магазин на полный и навел дуло пистолета на цель. Его рука вытянулась – все это заняло не более секунды. После этого он вновь повернулся к женщине и нажал на спуск. Тесс вздрогнула от звука, однако Джей Ти остался неподвижным. Он продолжал нажимать – бум, бум, бум – Железный Человек в действии. Магазин опустел.
Диллон опустил руку вдоль туловища.
Центральный круг мишени просто перестал существовать.
– Боже мой, – прошептала Тесс.
– Прекрати моргать и дергаться, – он вложил рукоятку пистолета ей в руку. – Сконцентрируйся. Может быть, тебе стоит научиться кого-то ненавидеть? Мне это в свое время помогло.
– Хорошо, – согласилась Тесс.
Ненавидеть она умеет. Она ненавидела отца всякий раз, когда тот поднимал на нее руку. Она ненавидела Джима за то, что тот дал ей надежду, что спасет ее, а после бросил в пучины ада, по сравнению с которым жизнь в доме отца показалась ей раем. И она ненавидела себя, потому что позволила им обоим издеваться над собой, потому что ей понадобились двадцать четыре года ее жизни, чтобы понять, что в жизни за все надо бороться, а она все еще не знала как.