– Но я же не собираюсь расспрашивать открыто… Как вам такое в голову пришло? У нас нет времени на осторожность: Оливер сумеет задержать суд не больше чем на день-другой.
Дальнейшие протесты замерли на губах детектива.
– А когда модистки открывают свои заведения? – спросил он. – И еще, ради бога, скажите, что мне там может понадобиться?
– Шляпка, – невозмутимо ответила мисс Лэттерли, захлопывая перед уходом свой ридикюль.
Уильям бросил на нее свирепый взгляд.
– Для вашей сестры, матери, тети… для кого хотите, – пояснила его гостья.
– А что я потом буду делать с двумя дюжинами женских шляпок? И если вы не перестанете дерзить мне…
– Вам незачем их покупать! Обещайте подумать, а потом… – начала было девушка, но умолкла.
– …спросите, не знает ли кто хорошего гинеколога, умеющего делать аборты! – окончил он за нее.
Эстер вздернула подбородок:
– Ну, нечто вроде того.
Монк наградил ее красноречивым взглядом и открыл дверь.
Было без четверти семь. На ступеньках мисс Лэттерли обернулась и посмотрела прямо в глаза сыщику, а потом чуть заметно улыбнулась уголками рта, скорее поощряя его, чем вселяя в него надежду или радость.
Уильям смотрел ей вслед, не испытывая того отчаяния, которое мог бы чувствовать, учитывая абсурдность их предприятия.
* * *
Первая попытка что-либо выведать о преступных врачах сложилась жутко. Заведение, в которое пришел детектив, открылось в десять часов, хотя работающие там цветочницы, вышивальщицы, ленточницы и гладильщицы были на месте с семи. Женщина средних лет с жестким внимательным лицом пригласила Монка войти и поинтересовалась, чем может услужить ему.
Тот попросил показать ему шляпку, которая подойдет его сестре, стараясь не глядеть на выставленное разнообразие шляпок из соломы, фетра, полотна, перьев, цветов, лент и кружев, занимавших углы комнаты и полки вдоль ее стен.
С высокомерным видом хозяйка попросила посетителя описать внешность сестры и сказать, для какого случая ей необходим головной убор.
Уильям попытался описать ей облик Бет и ее лица.
– Цвет волос, сэр, – сказала женщина, едва скрывая скуку. – Ваша сестра темноволосая, как вы, или белокурая? У нее большие глаза? Высокая она или низкая?
Сыщик выбрал усредненный вариант, ругая Эстер за то, что она послала его с этим идиотским поручением.
– Каштановые волосы, большие голубые глаза, – ответил он поспешно. – Примерно вашего роста.
– А куда она собирается пойти, сэр?
– В церковь.
– Понятно. В Лондоне, сэр, или где-нибудь за городом?
– За городом, – сказал детектив удивленно. Неужели его нортумбрианское произношение оказалось столь явным, невзирая на годы самоконтроля? И почему он не назвал Лондон? Разницы никакой, а объяснить, куда именно собирается его вымышленная сестра, было бы намного легче… Ведь шляпку-то он не собирался покупать!
– Понятно. Быть может, вы посмотрите эту? – Хозяйка подвела Уильяма к нескольким весьма непритязательным сооружениям из соломы и ткани. – Мы, конечно, можем украсить их в соответствии с вашими вкусами, – добавила она, заметив выражение его лица.
Румянец окрасил щеки Монка: он чувствовал себя полным дураком и снова мысленно выругал Эстер. Ничто, кроме праведного гнева на сэра Герберта, не могло удержать его здесь.
– А что-нибудь голубое есть? – поинтересовался он.
– Как вам угодно, – с явным неодобрением пожала плечами его собеседница. – Но это такой банальный цвет, вам разве не кажется? А не хотите ли сочетание зеленого и белого? – Взяв букетик белых искусственных маргариток, она приложила их к бледно-зеленому соломенному капору с зеленой лентой. Это сочетание показалось сыщику настолько свежим и изящным, что он, даже вздрогнув, вспомнил летнюю лужайку, а на ней маленькую Бет.
– Очаровательно! – вырвалось у него.
– Я распоряжусь, чтобы ее доставили вам, – немедленно отозвалась женщина. – Шляпка будет готова к завтрашнему утру. Мисс Ливерседж присмотрит за всеми деталями, и вы можете обговорить с ней счет.
Через пять минут, заплатив за капор, детектив оказался на улице, гадая, каким образом переправить шляпку в Нортумберленд. Он от души выругался: капор подошел бы и Эстер! Но уж ей-то Монк намеревался делать подарки в последнюю очередь.
Следующая мастерская оказалась менее дорогой и более загруженной. Закипавшее в душе «покупателя шляпок» раздражение удержало его от комплиментов искусству здешних мастериц.
Но Уильям не мог провести весь день, разглядывая шляпы. Следовало выполнить поставленную задачу, сколь бы сложной она ни была.
– Дело в том, что дама, о которой идет речь, беременна, – решился он начать разговор.
– Тогда ей вскоре придется какое-то время проводить дома, – заметила продавщица, обдумывая практическую сторону дела. – Значит, шляпка нужна ей лишь на несколько месяцев или даже недель…
Монк скривился.
– Если только она не сумеет… – сказал он и многозначительно повел плечами.
Женщина оказалась весьма догадливой.
– Значит, у нее и без того много детей? – предположила она.
– Целая куча.
– Жаль. Выходит, сэр, она не рада событию?
– Ни в какой мере, – согласился детектив. – Кроме того, оно может поставить под угрозу ее здоровье. Есть же предел силам… – Он отвернулся и продолжил совсем тихо: – Предполагаю, что если бы она знала, какие можно предпринять шаги…
– А может ли она позволить себе… помощь в этом вопросе? – осведомилась его милая собеседница столь же негромко.
Монк повернулся к ней лицом.
– О, конечно – в разумных пределах.
Женщина исчезла и возвратилась через несколько мгновений со сложенным листком бумаги.
– Передайте это вашей даме, – предложила она.
– Благодарю вас. Я так и сделаю, – кивнул сыщик, остался на месте, не торопясь уходить.
Продавщица улыбнулась:
– Пусть она скажет им, кто дал вам адрес. Этого достаточно.
– Понимаю. Благодарю вас.
Идти по выданному ему адресу на закоулки Уайтчепел-роуд Монк не спешил. Он отправился в ту сторону пешком, на ходу тщательно продумывая историю, с которой явится в это заведение. Съехидничав про себя, сыщик подумал, что можно было бы взять с собой Эстер и сказать, что это именно она нуждается в помощи… Увы, как ни хотелось ему это сделать – воистину была бы сладчайшая месть! – у нее были чересчур важные дела в госпитале.
Теперь ему уже нельзя было ссылаться на воображаемую сестру. Лекарке нужна сама женщина, так что за один заход к ней ничего не сделаешь. И она будет разговаривать с мужчиной, лишь если будущая пациентка слишком молода и будет тянуть до самого последнего момента – или уже слишком известна в свете, чтобы рисковать репутацией.