– Бейсик? – умилилась Алла. – Ну хоть один нормальный в вашей семье нашелся! То-то я гляжу, он к нам даже не вышел! И правда, что ему тут делать? – Тимофеева с грустью оглядела стол и жалобно проговорила: – Надя, ну хоть булочка-то с маслом у тебя найдется?
Надежда вздохнула и потащилась на кухню.
Алка увязалась за ней и там, на свободе, произвела полную ревизию холодильника. Однако ничего интересного она там не обнаружила, кроме подсохшего куска сыра и нераспечатанной упаковки крабовых палочек. Слопав все десять штук и закусив их булкой с маслом, она малость успокоилась.
За чаем Петюнчик отвлекся от специфической беседы и сделал комплимент Надежде – похудела, мол, похорошела и прекрасно выглядит. Его законная супруга нахмурила брови и отложила очередную шоколадную конфету.
В целом вечер прошел в теплой и дружественной обстановке.
Сан Саныч не любил откладывать дела в долгий ящик. Он занялся ноутбуком буквально на следующий день, в воскресенье. Компьютер оказался в полном порядке, очевидно, его последний владелец был не простым пользователем, а понимал немного и в программном обеспечении.
– Передай Алле, – сказал он жене, – там осталось несколько файлов от прежнего владельца. Какие-то статьи и фотографии. Фотографии я бы стер, потому что много места в памяти занимают. Впрочем, думаю, ей и так хватит для ее книги. Может, ты сама завтра посмотришь?
– Посмотрю, если время будет, – ответила Надежда.
Показалось ей или нет, что муж пренебрежительно хмыкнул – дескать, какие у тебя могут быть особенные дела? И времени свободного навалом… Но она сжала зубы и отвернулась. Так жить нельзя! Еще немного, и у нее разовьется самый настоящий комплекс неполноценности. Нужно немедленно чем-то занять голову, иначе она превратится в злобное, завистливое и вообще невозможное существо. И так уже ловит себя на том, что все время брюзжит. Это безобразие!
На следующий день выдалась свободная минутка, и Надежда подсела к ноутбуку. Машина была отличная, да не тому, как говорится, досталась, потому что Надежда подозревала, что благие Алкины намерения – это, конечно, дело святое, но вряд ли ее нетерпеливая подруга сумеет сотворить что-либо путное, несмотря на огромный опыт работы завучем старших классов.
Надежда тут же упрекнула себя в зависти и злопыхательстве и от этого слегка расстроилась, однако не стала зацикливаться на плохих мыслях, а обратилась к файлам компьютера.
В некоторых были какие-то наброски, обрывки текста с непонятными рисунками, видимо, отрывки научных статей. Вполне вероятно, что бывший владелец ноутбука использовал его для научной работы. В последнем файле – только фотографии, сделанные, надо полагать, цифровым аппаратом и занесенные в компьютер. Некоторые любят так делать – можно послать знакомым в другой город или даже в другую страну по электронной почте, да и хранить гораздо удобнее. Надежда же предпочитала старый традиционный способ, когда фотографии складываются в альбомы, а потом долгими зимними вечерами их можно рассматривать, не торопясь и с любовью вспоминая летний отдых.
Фотографий было штук десять. Надежда от скуки стала их просматривать, прежде чем стереть. Какая-то компания на отдыхе. Но не на море, а где-то у нас, в средней полосе, потому что деревья видны самые что ни на есть наши – береза, елка. Цветы, опять же, самые простые – ноготки, петунья, львиный зев… Кусок дома торчит… Обычный деревянный дом, большой и старый. Очевидно, компания приехала на выходные к кому-то на дачу.
Надежда пересмотрела фотографии более внимательно, по одной открывая их на экране. На первой вся компания была в сборе и позировала на лужайке возле клумбы с однолетними георгинами, которые очень подходяще называются «веселые ребята». Всего шесть человек – трое мужчин и три женщины.
Если собрались четыре пары, на фотографии должно быть семь человек, восьмой снимает.
Интересно, есть среди них хозяева дачи? И кто тогда снимает? По идее, если собрались четыре пары, на фотографии должно быть семь человек, восьмой снимает. Но может быть, бабушку престарелую попросили кнопочку нажать или соседа…
Однако компания была какая-то неоднородная. Наверное, не друзья, а родственники, размышляла Надежда. Справа мужчина лет сорока пяти, а может, и больше, но ничего себе сохранился. Загорелый, подтянутый, борода аккуратно подстрижена. Обнимает девицу. Девица всем хороша – стройная, загорелая, стрижка короткая и очень модная, очки темные поверх волос – сняла, видно, чтобы глаза на снимке были видны. Но он-то ее обнимает, а она к мужику этому не слишком льнет, самостоятельно себя держит. Стало быть, не жена, да вообще молода для жены-то. Но и не любовница, те как раз норовят повиснуть, любовь свою показать, особенно на людях…
Снова Надежда поймала себя на злопыхательстве. Совершенно незнакомые люди, она их в жизни не видела, понятия не имеет, кто такие, а уже злословит. Хорошо хоть про себя, а не вслух.
Еще на фотографии была средних лет женщина: чуть за сорок, худая очень, одета в простое платье, на шее блестит какое-то украшение. Улыбается в объектив, а глаза усталые. Невеселые такие глаза.
Женщина стояла с другого края, слева. А между нею и той красоткой-девицей еще одна девчонка. Тоже молодая, но попроще, не такая эффектная, как блондинка с короткой стрижкой, которую мужик с бородой обнимает. И еще двое на корточки присели во втором ряду – мужчина лет за сорок и парень в синей футболке и шортах, лица его не видно, куст шиповника закрывает.
Все остальные фотографии были сняты как бы случайно. На них никто не позировал, все были в естественных позах и, как отметила Надежда, не всегда даже знали, что их снимают. Очевидно, у хозяев было такое хобби – снимать своих гостей в самые неподходящие моменты. Вот, например, та самая красавица блондинка болтает о чем-то не со своим кавалером, а с другим мужчиной скромного вида, что на общем снимке внизу сидел.
Место совсем глухое, кусты буйно разрослись, похоже, где-то на задах участка. У Надежды у самой возле сарая так густо малина растет, что можно запросто человек пять упрятать.
Значит, эти двое пошли в укромное место, чтобы там спокойно поговорить. Хотя по их позам не скажешь, что они спокойно разговаривают. Мужчина смотрит на красотку волком, а та, видно, шипит что-то ехидное. В этот момент камера их и застала.
А вот другая пара отношения выясняет. Та самая девица попроще и парень, чье лицо закрывал куст шиповника. Теперь Надежда разглядела его как следует. Лицо у парня какое-то растерянное, опрокинутое. Смотрит он на свою девушку ошеломленно, чувствуется, что очухается сейчас – и не то на колени перед ней бросится, не то, наоборот, по физиономии зафитилит. Стоят они возле дома, крыльца отсюда не видно, зато сверху, из окна, смотрит на них та женщина с усталыми глазами и видно очень внимательно слушает, о чем они говорят.
В общем, подозрительная какая-то компания, все друг с другом ссорятся. Такие выходные могут очень плохо кончиться.
Так и вышло, сообразила Надежда. Убили девушку. Вот эту самую красавицу блондинку с короткой стрижкой. Точнее, так утверждал случайный попутчик Надежды. Она зажмурилась и попыталась вспомнить все, что говорил ей две недели назад мужчина, сидевший напротив.