Механик задумчиво стоял, глядя в землю.
Маркиз, чтобы подтолкнуть его, напомнил:
– Тебе же босс сказал – сделать все, что я попрошу!
– Так-то оно так… – тоскливо протянул мастер, – а все ж таки… какая машина, говоришь?
– Черная «BMW» девяносто шестого года, третья серия, – уверенно отрапортовал Леня, – разбили левое крыло, может, меняли у вас и красили…
– Может, и меняли, – неохотно ответил механик, – а только другу вашему от этого все равно пользы никакой не будет… ничего он с этой машины не получит…
– Что, больно крутые хозяева? – осведомился Маркиз. – Так друг мой тоже не колхозный счетовод, ты только скажи, кого трясти, а они уж между собой как-нибудь сами разберутся!
– Да ничего не крутые! – отмахнулся мастер. – Парнишка молодой… да он такой безбашенный, что ни день – новая машина, то угонит, то перепродаст… и «бээмвуха» эта чужая была, оттого он и драпал с места аварии… ну зачем вам про него узнавать, все равно никакого толку не будет! Нет у него денег… Да и не знаю я ничего – ни как его зовут, ни где он ошивается…
Маркиз понял: мастер не хочет выдавать хозяина черной «BMW», потому что тот регулярно по дешевке поставляет в автосервис ворованные детали, но Леня не мог дать задний ход – от этой информации зависела жизнь Лолы!
Он надвинулся на механика и вполголоса проговорил:
– Хочешь, свистну сейчас своему карликовому волкодаву? Он у меня натаскан, мужикам знаешь, что откусывает? Клац зубами – и нету, можешь на пенсию досрочно выходить!
Механик испуганно покосился на джип, откуда доносились довольные повизгивания, и пробормотал:
– Ладно, черт с вами… Мишка его зовут, Мишка Барабан.
– И где этого Барабана найти можно? – продолжил Маркиз. – В каком оркестре он играет?
Мастер помялся, тяжело вздохнул и наконец протянул:
– Тут неподалеку, на Измайловском, заведение такое есть – «Юрский парк» называется. Зайди туда, подойди к бармену и скажи, что Барабан нужен. Мол, Василий прислал из автосервиса.
– Ну, спасибо тебе, мужик! – Леня похлопал мастера по плечу.
– Но ты ведь не легавый? – запоздало поинтересовался Василий.
– А что – разве похож?
– Вообще-то нет, – мастер почесал в затылке, – но иногда бывает, что и не разберешь!
Леня подошел к джипу и постучал пальцем в стекло:
– Пу И, развратник, ты скоро там?
Из-под капота вылез перемазанный машинным маслом Гоша и сочувственно проговорил:
– Да не торопите вы своего зверя! Он же таким серьезным делом занят! Себя на его место поставьте – вам бы понравилось, если бы вас в подобной ситуации торопили?
– Пора и честь знать! – отмахнулся Маркиз. – Я его, паршивца, давно раскусил!
Действительно, дверца джипа чуть приоткрылась, и оттуда, жизнерадостно тявкая и виляя хвостом, выскочил Пу И. На его шкодной морде было написано блаженство.
Леня подхватил песика под мышку и направился к своей машине, провожаемый уважительными взглядами механиков.
К стеклу джипа прижалась огромная морда покинутой мастино. Собака с грустью смотрела на своего маленького приятеля, удаляющегося из ее жизни навсегда, и Маркизу даже показалось, что на глаза кошмарной зверюги навернулись слезы.
Заведение с помпезным названием «Юрский парк» оказалось невзрачной полуподвальной забегаловкой, стены которой не слишком умелый художник разрисовал изображениями злобных голодных динозавров.
Единственными посетителями заведения в этот час были двое сильно потертых мужичков, которые трудились над графинчиком водки и гнусавыми голосами рассказывали друг другу, какими выдающимися людьми они были в недавние времена советской власти.
– Меня Самсон Самсоныч по имени знал! – горделиво сообщал плешивый мужичок, пытаясь подцепить одноразовой пластмассовой вилкой кривой маринованный огурец.
– А со мной Прохор Поликарпыч за руку здоровался! – вторил ему заросший до глаз черной щетиной приятель. – За руку, ты понимаешь!
– И бутылка водки стоила два восемьдесят семь! – с подлинным пафосом воскликнул плешивый и вытер рукавом непрошеную слезу. – Два восемьдесят семь, ты понимаешь?
– Я-то понимаю, – горячо поддерживал приятеля заросший, – а вот они, они никогда не поймут! – И он обвел широким жестом пустое помещение, так что совершенно непонятно было, кто такие «они».
– А сейчас мы с тобой никому не нужны! – горестно воскликнул плешивый и с заметным трудом выговорил трудное слово: – Не-вос-требованы! Вот ведь, блин! Не-вос-требованы! А были – главные люди! А маленькая стоила вообще – рубль сорок девять! Рубль сорок девять, ты понимаешь?
– Понимаю! – радостно согласился заросший и неожиданно звучно икнул.
Леня осторожно прошел мимо «невостребованных» и приблизился к стойке, за которой унылый долговязый бармен равнодушно протирал высокий стакан. Стакан уже сверкал нестерпимым блеском, но бармен все еще был неудовлетворен и продолжал свое бесконечное занятие.
Маркиз облокотился на стойку и негромко сказал бармену:
– Мне Барабан нужен.
Парень поднял на него сонные рыбьи глаза и неприятным гнусавым голосом протянул:
– Музыкальными инструментами не торгуем. Музыкальный магазин на Московском, напротив Техноложки.
Закончив эту фразу, он опустил глаза и продолжил протирать абсолютно чистый стакан.
– Парень, не выпендривайся! – Маркиз перегнулся через стойку. – Да брось ты свой стакан, дырку протрешь! Мне Мишка Барабан нужен, я от Василия из автомастерской!
Глаза бармена испуганно забегали, он пригнулся к стойке и суетливо забормотал:
– Не знаю никакого баклажана! Первый раз слышу! И чего тебе тут вообще надо, только честным труженикам отдыхать мешаешь! Заказывать ничего не заказываешь, а разнюхиваешь тут, как легавый! Нет у нас никакого баклажана! Нет и никогда не было!
– Не Баклажана, а Барабана! – огрызнулся Леня. – А заказывать что-то в твоей забегаловке мне здоровье не позволяет! Оно у меня одно, а в твоем гадюшнике в лучшем случае гастрит заработаешь!
С этими словами Маркиз развернулся и уверенной походкой направился к дверям.
Когда он проходил мимо унылых выпивох, ностальгировавших по прежним благословенным временам, те уже от цен на водку плавно перешли к ценам на пиво.
– Жигулевское стоило тридцать семь копеек! Тридцать семь, ты понимаешь? – надрывался плешивый. – А ведь еще бутылку можно было сдать!
Леня подошел к своей машине и подумал: стоит посидеть в ней и подождать, не произойдет ли возле «Юрского парка» что-нибудь интересное, например, не побежит ли на редкость любезный и обаятельный бармен предупредить пресловутого Барабана о том, что им кто-то интересуется, но в это время произошло совсем другое событие, к которому Маркиз оказался внутренне не готов.