Двадцать третьего марта 2010 года Следственный комитет при прокуратуре Российской Федерации возбудил уголовное дело в отношении вице-мэра Москвы Александра Рябинина. По данным следствия, в декабре 2009 года Рябинин за согласование проекта постановления правительства Москвы о строительстве объектов в Левобережном районе столицы получил взятку в виде нежилого помещения площадью двести квадратных метров на улице Бахрушина. Недвижимость была зарегистрирована на имя дочери Рябинина, которая якобы планировала открыть в новом помещении модный бутик. Лужков немедленно взял Рябинина под свою защиту, а прокурор Москвы Юрий Семин отменил постановление Следственного комитета о возбуждении уголовного дела. Некие «закрытые источники» в московской мэрии сообщали прессе, что Рябинин — человек, особо приближенный к Лужкову и Батуриной, а значит, трогать его — крайне опасно… Возможно, «дело Рябинина» тихо скончалось бы, если бы не началась шумиха вокруг самого Лужкова. Уголовное дело в отношении Рябинина было вновь возбуждено после публикации сведений о доходах: выяснилось, что Рябинин — самый богатый чиновник в московском правительстве, в 2009 году он заработал свыше двадцати трех миллионов рублей. Преследование Рябинина, по мнению ряда аналитиков, было организовано в том числе и с целью нажима на Юрия Лужкова, это стало одной из акций устрашения мэра, не желающего уходить в отставку.
В апреле 2010 года с жесткой критикой Лужкова выступил в Думе лидер Либерально-демократической партии Владимир Жириновский. После того как с ежегодным отчетом перед депутатами выступил премьер Путин, Жириновский взял слово и передал председателю правительства папку с «компроматом на московское правительство». «Огромные проблемы с коррупцией, прежде всего в Москве. Лужкова надо отправить в отставку. Сам он никогда не напишет заявление… Я, конечно, не Руцкой с его чемоданами компромата. Но есть факты обмана дольщиков со стороны власти в Москве, факты мошенничества. Все это требует расследования», — заявил Жириновский. Пока Жириновский выступал, Путин листал папку с компроматом на Лужкова. Владимир Путин вступился за Лужкова, правда, сделал это несколько иронично: «Коллеги здесь критиковали очень сильно Москву. Мы, правда, Москву сегодня не обсуждаем — было высказано, что московское правительство очень коррумпированное, что они все растащили, а потом Владимир Вольфович заявил, что Лужков хочет отдать за границу самые жирные куски. Вы себе можете такое представить, чтобы Лужков хотел отдать самые жирные куски кому-то за границу?! Я думаю, что Владимир Вольфович заблуждается». Как стало известно, в переданной Путину папке содержались в том числе материалы, относящиеся к деятельности вице-мэра Москвы Александра Рябинина. Также в «досье Жириновского» вошли материалы по «незаконному сносу» гостиницы «Россия», по убыточной для городского бюджета приватизации недвижимости, о финансовых злоупотреблениях при строительства четвертого транспортного кольца, а также о том, что собственником «Трансвааль-парка», который обрушился в феврале 2004 года, являлись коммерческие структуры, якобы аффилированные с компанией «Интеко» Елены Батуриной.
Как гласит известный афоризм, «ищите женщину». Присутствовал «женский след» и в развернувшейся в 2010 году травле Юрия Лужкова. Политик, чья жена считается самой состоятельной женщиной в стране, всегда будет находиться в крайне уязвимом положении: ему придется либо постоянно оправдываться, либо демонстративно не замечать обвинений в лоббировании семейных бизнес-интересов. Высокопоставленному чиновнику куда предпочтительнее иметь жену-домохозяйку. Юрий Лужков и Елена Батурина поженились в 1991 году. В этом же году Елена вместе с братом Виктором начали заниматься бизнесом. Впоследствии Виктор Батурин ушел из бизнеса, став злейшим врагом родной сестры. Дело Елены Батуриной начиналось с небольшого кооператива по производству пластмассовых изделий — мебели, посуды и фурнитуры. Постепенно закрытое акционерное общество «Интеко» из маленькой производственной компании выросло в мощный холдинг, работающий на строительном, финансовом, нефтехимическом рынках. И все годы нахождения Юрия Лужкова у власти не смолкали разговоры о том, что именно он является основным «мотором» в развитии компании «Интеко». Эти обвинения вновь прозвучали во время развернутой против Лужкова информационной кампании осенью 2010 года.
В 2010 году стали много писать о том, что Елена Батурина активно скупает недвижимость в Австрии. Журналисты сообщали, что чете Лужкова и Батуриной принадлежит один из самых дорогих отелей в австрийском местечке Аурах — Grand Tirolia. Там же, в Аурахе, супруги приобрели и два дома, причем стоимость каждого — свыше десяти миллионов евро. [252] «Елена Батурина часто отмечает здесь праздники, — рассказали нам соседи. — На ее фейерверки любуются все местные жители. Приезжает она всегда на черных “мерседесах”. И сразу вокруг дома выставляется охрана. Когда ее мужа сняли, тут началось столпотворение — приехало столько журналистов! Теперь, говорят, Батурина подыскивает более укромный дом в Китцбюэле. Несмотря на пошатнувшееся положение, Елена Николаевна продолжает твердо шагать по альпийской земле. Самая богатая женщина России заинтересовалась замком в Вельдене, выставленным на продажу одним из местных банков. Изумительной красоты здание оценивают в шестьдесят миллионов евро. Несмотря на возможные траты в сто миллионов евро, которые понадобятся для перестройки замка-отеля, Батурина уверена, что вложения окупятся сторицей», — пишет корреспондент «Экспресс-газеты».
Словом, к тому моменту, когда каналу НТВ дали «высочайшее» поручение развернуть информационную войну против Лужкова, в прессе было опубликовано уже предостаточно компромата. Львиная доля черного пиара была обнародована еще в 1999 году, когда Сергей Доренко «мочил» блок «Отечество — вся Россия». Канал НТВ так проанонсировал свое «Дело в кепке»: «Почему Москва задыхалась от дыма, а ее мэр спасал своих пчел? Как жена мэра стала самой богатой женщиной России?» Всем было понятно, что разоблачительными публикациями и телесюжетами Лужкову подается сигнал из Кремля — как черная метка. Никак не добавило объективности передаче «Дело в кепке» участие в ней Сергея Доренко, который десять лет назад выполнял заказ Бориса Березовского, организуя информационную травлю Юрия Лужкова. А ведь передача, как явствует из финальных титров, была подготовлена при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям! Ситуация выглядела весьма невыгодно: получалось, что «дело Березовского» в новой России живет и побеждает — его «цепной пес» продолжает атаковать московского градоначальника, но теперь уже при явной государственной поддержке!
Информационная кампания против Лужкова была срежиссирована не слишком умело. Прежде всего, было заметно, с какой поспешностью стряпался компромат. Да, впрочем, он и не стряпался даже, а компилировался из ранее известных материалов. Это, по сути, было избранное из антилужковских публикаций, которых всегда было предостаточно. «Атака на Лужкова велась грязно: непрофессионально, то есть и неквалифицированно, и неточно. Максимум агрессии, минимум фактов, работа по аналогиям при полном отсутствии причинно-следственных связей», — указывает Сергей Черняховский в газете «Завтра». [253] Фильм «Дело в кепке» не имел ничего общего с журналистским расследованием. Никаких новых обвинений не прозвучало, сенсаций не случилось, что служит верным подтверждением политического заказа. Это был, так сказать, компромат без компромата. Главный редактор «Русской службы новостей» Сергей Доренко рассказал, что давал интервью для фильма «Дело в кепке» буквально накануне эфира, а значит, монтаж происходил в авральном режиме — за несколько часов до показа. «Они позвонили в тринадцать или четырнадцать часов, приехали в шестнадцать и морочили мне голову до полшестого… — говорил Доренко. — Я не знал, что это фильм. Меня спросили: ну как вы оцениваете деятельность Лужкова? Я думал, это еженедельная программа…» [254] Если делать информационный материал по принципу «максимум агрессии, минимум фактов», то лучше Сергея Доренко мастера не подберешь. Журналист Игорь Игнатов в те сентябрьские дни заметил, что «Лужкова “мочат” ритуально, с “демонстрацией язв”. В конце концов, его можно было бы просто (вернее, конечно, не слишком просто — за ним все-таки порядка шести десятков “крупных семейств” стоит) снять одной подписью президента. Но его “мочат”, не снимая, смакуя изящные формы и красивое лицо его супруги, которая вроде как даже и не супруга мэра, не “половина”, не “часть одного тела” (“православному” Лужкову следовало бы знать о таких трактовках), а сугубо “суверенная личность”, “очень способный бизнесмен”, прости Господи… Это уж так совпало, что ее муж — Лужков. И это “совпадение” ой как сладко посмаковать можно!» [255]