Перспектива впечатляла.
Я подумала и осторожно… села. Вот теперь я отчетливо видела темные брюки магистра и белую перехваченную широким поясом рубашку. Когда успел переодеться?
– Я просил встать, Дэя, – не пошел на компромисс лорд-директор.
И я заставила себя взглянуть в его смеющиеся глаза, чтобы тихо, с надеждой и верой в лучшее спросить:
– Вы ведь сейчас шутите, да?
Мне молча протянули ладонь. И вот почему, во имя Бездны, мне не спалось?! Почему?
Упорно продолжаю сидеть и старательно не замечать протянутую руку. Мне насмешливо сообщили:
– Я ведь могу и настоять, Дэя.
Это вместо ответа на мой вопрос? Очень весело… И все бы ничего, но почему-то снова и снова в мыслях: «Я на поцелуях не остановлюсь, родная…». С судорожным вздохом я вложила руку в его ладонь. Сильные пальцы медленно сомкнулись, сжимая властно и уверенно. И точно так же магистр заставил подняться.
Едва мои босые ноги коснулись пола, я вдруг со всей отчетливостью вспомнила, что под платьем, на этот раз синим, у меня тоже совсем ничего нет. Ощущение собственной беззащитности просто сводило с ума.
– Страшно? – коварно поинтересовался лорд-директор.
Недоверчиво взглянув на него, я вдруг подумала, что он действительно шутит. Просто шутит, и зря я себе тут напридумывала. Мы сейчас просто перенесемся в академию и…
– Еще рано бояться. – Длинные пальцы коснулись моих волос, отводя прядь от лица. – А вот теперь можешь начинать.
– Начинать что? – не поняла я, как зачарованная глядя в его черные мерцающие глаза.
– Бояться, Дэя. – Он медленно, словно специально пугая этой медлительной неотвратимостью, склонился к моим губам и добавил: – Тебе уже страшно, родная?
И не дал мне ответить, просто не позволил, целуя нежно и в то же время так властно. И я замерла, боясь сделать вдох, боясь пошевелиться и боясь напомнить, что, по сути, Риан не имеет никаких прав так делать… Уже не имеет.
Кстати – да!
– Мм-м, – простонала я, не в силах сказать что-то более вразумительное.
Еще одно нежное касание – и магистр остановился, насмешливо-вопросительно глядя на меня.
– Хх-хватит, – прошептала я. – Вы… вы… вы мне уже не жених и…
Медленно темнеющий взгляд и почти угрожающее:
– Не стоило об этом напоминать. Поверь, в данной ситуации злить меня было совершенно излишним, любимая.
И не успела я сказать хоть что-то, как лорд Риан Тьер, схватив за запястье, стремительно подвел меня к окну, за которым бушевала стихия. Это чтобы мне стало еще страшнее?! Видимо, так, потому что в следующее мгновение обе мои ладони магистр поднял вверх и приложил к окну, чуть выше уровня моей головы… Потеплевшее стекло вдруг стало вязким, как патока, проникая между пальцами, захватывая в плен мои дрожащие руки… И почти мгновенно застыло, прочно удерживая в ловушке. И только тогда Риан отпустил мои запястья, скользнув ладонями по рукам, груди, талии, и прижался так сильно, что я всей спиной ощущала жар его тела.
– Шторм усиливается, Дэя, – хриплый шепот у самого уха. – Страшно?
– Мама… – прошептала я.
– Будем считать это положительным ответом. – Риан отстранился, и следующее, что я ощутила, – это как расстегивается верхняя пуговка на платье. – А теперь, адептка Риате, нас с вами ждет увлекательный экзамен… на честность. К сдаче готовы?
Прогремел гром!
Звук был оглушительным, такое ощущение, что небо на части раскололось. И почти сразу вслед за громом в нескольких шагах от борта ударила яркая ослепительно-белая молния. Вода вспенилась, и огромная черная волна понеслась на корабль…
– Люблю стихию, – прошептал магистр, отводя мои волосы со спины на плечо, – очень люблю…
Его руки сжали талию, губы медленно, пугающе медленно прикоснулись к шее, чтобы едва ощутимыми поцелуями спуститься по спине, до того пространства, что было освобождено им же… и до следующей пуговки.
– Итак, вернемся к экзамену, адептка. – Я кожей ощущала его дыхание. – И первый вопрос: чем тебя так удивили руны морских ведьм?
Вздрогнув, даже оглянулась, не веря, что в такой момент мог прозвучать такой вопрос!
– Ах да, – Риан прекратил согревать дыханием мою спину и перешел к шее, – совсем забыл – за неправильный ответ мы наказываем… очередной расстегнутой пуговкой, а их тут не так уж и много, адептка. Но за молчание, Дэя, я буду наказывать вдвойне!
И в подтверждение его слов две пуговицы на платье перестали выполнять свою прямую обязанность быть застегнутыми.
– Руны! Они использовали как человеческий язык в заклинаниях, так и руны! – срывающимся голосом ответила я. – А теперь застегните их обратно!
Тихий смех, горячее дыхание на обнаженной коже и насмешливо-ироничное:
– Правила устанавливаю я, родная.
Стало ли мне от этого легче? Нет! Я дрожала, стекла дрожали из-за усиливающейся бури за окном, корабль содрогался от ударов гигантских волн… А лорд Тьер перешел к следующему вопросу:
– Ритуал возрождения, тот самый, который вы с дроу обнаружили на деревянной пластине. Удалось расшифровать?
Я вздрогнула и… промолчала.
Две расстегнутые пуговицы стали мгновенным подтверждением того, насколько пагубным иной раз бывает молчание.
– И все же я повторю вопрос, – теплая ладонь магистра спустилась по спине, демонстрируя, что не более двух пуговиц там и осталось. – Ты сумела расшифровать заклинание, выгравированное на пластине?
Я вздрогнула снова и решилась на ложь:
– Нет… – Затем мстительно добавила: – Магистр!
Ответом мне стало насмешливое:
– Мм-м, адептка, а я сообщил вам о методах наказания за наглый обман своего лорда-директора?
Пуговицы он не расстегнул… Просто не понадобилось, учитывая, что полурасстегнутое платье и так открывало простор для маневров. Жаль, что я это поняла, лишь когда горячая ладонь магистра, скользнув по спине, переместилась не вниз, а влево, и пальцы властно накрыли…
– Лорд Тьер! – вскрикнула я, едва до меня дошло происходящее.
Хриплый смех, и он не только не убрал ладонь с моей груди – он начал осторожно ее поглаживать.
– Это за обман, – и голос при этом хриплый и очень довольный. – Продолжим, адептка. Итак: ты сумела расшифровать заклинание, выгравированное на пластине?
Я рванулась, стиснув зубы, но руки были плотно прижаты, да так, что и пошевелить ими не представлялось возможным, а все остальное легко и с явным наслаждением удерживал лорд Тьер. Он же и прошептал:
– Наказание за молчание, Дэя.
Две оставшиеся пуговицы были мгновенно расстегнуты. И теперь одна ладонь магистра… наслаждалась прикосновением, вторая совершала путешествие сверху вниз, поглаживая дрожащую меня.