Book.

Удар с кюстринского плацдарма наносили 3-я и 5-я ударные, 8-я гвардейская, 47-я армии генералов В. И. Кузнецова, Н. Э. Берзарина, В. И. Чуйкова и Ф. И. Петровича. К концу 60-х годов, когда были опубликованы мемуары Георгия Константиновича, в живых остался один Чуйков, который уже не смог или не пожелал перечить бывшему командующему 1-м Белорусским фронтом. Поэтому Берлинская операция до сих пор воспринимается так, как ее описал Г. К. Жуков.

Сам Г. К. Жуков всегда отличался особой жесткостью в вопросах управления войсками. В Берлинской операции он требовал не прекращать наступление ни днем ни ночью. Командиры дивизий, корпусов и даже командующие армиями получили его приказ перенести свои наблюдательные пункты в боевые порядки частей и соединений, а ради быстрого выполнения поставленных задач резервов не жалеть.

Но на практике все это мало отразилось на ходе операции. Войска, особенно наступавшие впереди танковые армии, несли большие потери. Во 2-й гвардейской танковой армии 18 апреля был тяжело ранен командир 12-го гвардейского танкового корпуса генерал Н. М. Теляков, погиб командир 48-й гвардейской танковой бригады полковник В. И. Макаров, которого всего две недели назад поздравляли с присвоением звания Героя Советского Союза. Значительно больше гибло солдат, сержантов и младших офицеров.

Медленное продвижение войск 1-го Белорусского фронта беспокоило Ставку. Из Москвы требовали ускорить темпы наступления. Жукову пришлось выслушивать и упреки И. В. Сталина. «Вы напрасно ввели в дело 1-ю гвардейскую танковую армию на участке 8-й гвардейской армии (то есть для обхода Берлина с юга. – Ред.), а не там, где требовала Ставка», – резко отчитывал Верховный своего заместителя.

Некоторые историки считают, что данный упрек в адрес Г. К. Жукова был несправедлив уже потому, что и севернее Берлина дела шли не лучше. Севернее кюстринского плацдарма 61-я и 1-я польская армии генералов П. А. Белова и С. Г. Поплавского за четыре дня вклинились в оборону противника всего на 8 км, а наступавшие южнее плацдарма 69-я и 33-я армии под командованием генералов В. Я. Колпакчи и В. Д. Цветаева – всего лишь на 6 км.

1-й Украинский фронт перешел в наступление одновременно с 1-м Белорусским. В ночь на 16 апреля была проведена разведка боем, с рассветом началась артиллерийская и авиационная подготовка атаки, а также постановка плотной дымовой завесы. Передний край обороны немцев задымлялся не только в 90-километровой полосе, где наступала ударная группировка 1-го Украинского фронта, но и на остальном 300-километровом рубеже. Такая огромная дымовая завеса за годы войны применялась впервые. С одной стороны, она имела цель прикрыть переправу войск через р. Нейсе, а с другой – помешать противнику определить направление ударов фронта.

В ходе мощной артиллерийской подготовки, которая длилась почти два с половиной часа, советская пехота переправилась через Нейсе и атаковала противника. Уже через час были наведены тяжелые мосты и на помощь пехоте пришли танки непосредственной поддержки пехоты.

Враг яростно оборонялся, бросив на помощь своей пехоте три танковые дивизии и танкоистребительную бригаду. Но и маршал И.С. Конев также постоянно наращивал усилия. В сражение были введены 4-й гвардейский и 25-й танковые корпуса, которыми командовали генералы П. П. Полубояров и Е. И. Фоминых. Затем из-за того, что эти корпуса имели слишком мало танков, в бой пришлось ввести также передовые отряды 3-й и 4-й гвардейских танковых армий.

К исходу дня 3-я и 5-я гвардейские танковые армии вместе с 13-й армией под командованием генералов В. Н. Гордова, А. С. Жадова и Н. П. Пухова прорвались на глубину 13 км. При этом пришлось преодолевать не только сопротивление противника, но и лесные массивы, в которых от ударов авиации и огня артиллерии возникли пожары. Хуже шло дело на дрезденском направлении. Наступавшая там 52-я армия генерала К. А. Коротеева вместе со 2-й польской армией генерала К. К. Сверчевского сумела на небольшом участке вклиниться в оборону врага лишь на 4–5 км.

В. Д. Цветаев

17 апреля командующий 1-м Украинским фронтом усилил свою главную ударную группировку, введя в сражение 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии. Сломив сопротивление противника, танкисты генералов П. С. Рыбалко и Д. Д. Лелюшенко с ходу форсировали Шпрее и на следующий день завершили прорыв оборонительного рубежа, имевшего глубину до 40 км.

В. Н. Гордов

Напряженные бои разгорелись на дрезденском направлении. Обеспокоенный прорывом обороны на реке Шпрее, командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Ф. Шернер сосредоточивал в районе Герлица девять дивизий. Контрударом на север по левому флангу главной ударной группировки 1-го Украинского фронта он стремился задержать ее наступление на Берлин.

Не дожидаясь, пока сосредоточатся все дивизии контрударной группировки, генерал-фельдмаршал приказал уже 18 апреля нанести намеченный удар. Командующий 52-й армией генерал Коротеев вынужден был прервать наступление и отражать натиск противника.

Но надолго изменить обстановку контрудар не смог. Под прикрытием 52-й армии 2-я польская армия продолжила наступление. К этому времени в состав 1-го Украинского фронта начали также прибывать соединения 28-й армии, и И. С. Конев приказал ее командующему генералу А. А. Лучинскому выдвигаться на главное направление.

Учитывая, что после форсирования Шпрее на пути войск 1-го Украинского фронта к Берлину противник крупных резервов не имел, а 1-му Белорусскому фронту еще предстояло прорываться через прочную оборону, Ставка решила повернуть танковые армии 1-го Украинского фронта на столицу. Соответствующие указания И. С. Конев получил еще 17 апреля и сразу же поставил задачу командующим 3-й и 4-й гвардейскими танковыми армиями: после преодоления Шпрее развивать наступление на Берлин, чтобы в ночь на 21 апреля ворваться на его южные окраины. Задача предстояла нелегкая: до Берлина по прямой было 120 км, а это расстояние нужно было преодолеть с боями всего за двое суток.

Получив соответствующую команду, танковые армии Рыбалко и Лелюшенко 18 апреля форсировали Шпрее и устремились на север. Стремясь во что бы то ни стало первым ворваться в Берлин, И. С. Конев основные надежды возложил на многоопытного командарма Рыбалко. Для обеспечения быстрого выполнения поставленной задачи командующий фронтом усилил 3-ю гвардейскую танковую армию зенитной артиллерийской дивизией, артиллерийским корпусом прорыва, истребительным авиакорпусом.

21 апреля в полосе наступления 3-й гвардейской танковой армии И. С. Конев ввел в сражение прибывшую 28-ю армию, усилив ее артиллерийской дивизией. Для быстрой переброски стрелковых частей в распоряжение командующего 28-й армией генерала А. А. Лучинского был выделен автотранспорт.

На пути танкистов генерала П. С. Рыбалко к Берлину оказался населенный пункт Цоссен. Здесь глубоко под землей располагался главный командный пункт вермахта, где размещались штаб оперативного руководства во главе с генералом А. Йодлем и штаб сухопутных войск, возглавляемый генералом Г. Кребсом. При появлении советских танков личный состав обоих штабов в спешке покинул Цоссен и эвакуировался в Берлин.