Вечером он продиктовал Василевскому директиву. Ее приказная часть гласила:
«1. Снять армейского комиссара первого ранга т. Мехлиса с поста заместителя Народного комиссара обороны и начальника Главного Политического управления Красной Армии, снизить его в звании до корпусного комиссара.
2. Снять генерал-лейтенанта т. Козлова с поста командующего войсками фронта, снизить его в звании до генерал-майора…»
С занимаемых должностей снимались генералы Вечный, Черняк, Колганов, Николаенко, дивизионный комиссар Шаманин.
12 мая началась Харьковская наступательная операция. Войска Юго-Западного фронта прорвали оборону немцев на глубину до 50 километров, вышли к Харькову. Вскоре противник перешел в контрнаступление и 23 мая окружил в Барвенковском выступе соединения 57-й и 6-й армий, армейской группы генерала Л.В. Бобкина, два кавалерийских и два танковых корпуса. Войска Южного и Юго-Западного фронтов потеряли в итоге около 230 тысяч человек. Они начали отход. Вскоре последовал приказ Верховного Главнокомандующего. С поста начальника штаба Юго-Западного фронта был снят генерал И.Х. Баграмян. Строго указано было на допущенные ошибки С.К. Тимошенко и Н.С. Хрущеву. Несколько ранее под суд Военного трибунала был отдан командующий 9-й армией генерал Ф.М. Харитонов. «Это катастрофа, которая по своим пагубным последствиям равносильна катастрофе с Ренненкампером и Самсоновым в Восточной Пруссии в 1914 году», – отмечалось в приказе.
Поражение войск Крымского фронта и неудачи под Харьковом вновь потрясли Сталина. Обстановка же продолжала осложняться. К концу июня войска Юго-Западного фронта отошли на восточный берег реки Оскол. На северо-западе в окружение в районе Спасская Полисть попала часть войск 2-й ударной армии во главе с командующим генералом Власовым [4] В первых числах июля был оставлен Севастополь. 17 июля начались оборонительные сражения в большой излучине Дона. Создалась прямая угроза прорыва противника к Волге и на Кавказ, потери Кубани.
28 июля Сталин подписал приказ № 227.
«Враг, – говорилось в нем, – уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, без серьезного сопротивления оставила Ростов и Новочеркасск…
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток.
…Территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, наши отцы, матери, жены, братья, дети… Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет уже теперь преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину.
…Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв.
…Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
…Верховное Главнокомандование Красной Армии приказывает:
1. Военным советам фронтов и прежде всего командующим фронтами:
…в) сформировать в пределах фронта от одного до трех (смотря по обстановке) штрафных батальона (по 800 человек), куда направлять средних и старших командиров и соответствующих политработников всех родов войск, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на более трудные участки фронта, чтобы дать им возможность искупить кровью свои преступления против Родины.
2. Военным советам армий и прежде всего командующим армиями:
…б) сформировать в пределах армии 2–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов (до 200 человек в каждом), поставить их в непосредственном тылу неустойчивых дивизий и обязать их в случае паники и беспорядочного отхода частей дивизии расстреливать на месте паникеров и трусов и тем помочь честным бойцам дивизии выполнить свой долг;
в) сформировать в пределах армии от пяти до десяти (смотря по обстановке) штрафных рот (от 150 до 200 человек в каждой), куда направлять рядовых бойцов и младших командиров, провинившихся в нарушении дисциплины по трусости или неустойчивости, и поставить их на трудные участки армии, чтобы дать возможность искупить кровью свои преступления перед Родиной…»
Приказ подкреплялся усилением партийно-политической работы. С этой целью во главе Главного политического управления РККА был поставлен кандидат в члены Политбюро, секретарь ЦК ВКП(б), начальник Совинформбюро Александр Сергеевич Щербаков. Создается новый, Сталинградский фронт. В составе Северо-Кавказского фронта формируются Донская и Приморская оперативные группы, образуются Северная группа войск Закавказского фронта, а затем и Черноморская группа войск. На подступах к Сталинграду развернулась подготовка ряда оборонительных рубежей.
26 августа Сталин провел очередное заседание ГКО. Рассматривалась обстановка на юге страны. Утром следующего дня он позвонил по ВЧ командующему войсками Западного фронта генералу Жукову. Справившись о положении дел, Верховный Главнокомандующий приказал Георгию Константиновичу приехать в Ставку.
«Поздно вечером этого же дня я прибыл в Кремль, – вспоминал Жуков. – И.В. Сталин работал у себя в кабинете. Там же находились некоторые члены ГКО. Верховный сказал, что у нас плохо идут дела на юге. Не лучше складывается обстановка и на Северном Кавказе. Он объявил, что ГКО решил назначить меня заместителем Верховного Главнокомандующего [5] и послать в район Сталинграда. Сейчас там находятся Василевский, Маленков и Малышев.
– Маленков останется с вами, а Василевский должен лететь в Москву. Когда вы сможете вылететь? – спросил меня Верховный.
Я ответил, что мне потребуются сутки для изучения обстановки и 29-го я смогу вылететь в Сталинград.
– Ну, вот и хорошо. А вы не голодны? – спросил вдруг И.В. Сталин. – Не мешало бы немного подкрепиться.
Принесли чай и десяток бутербродов. За чаем И.В. Сталин вкратце сообщил сложившуюся обстановку на 20 часов 27 августа. Рассказав, что произошло под Сталинградом, И.В. Сталин сказал, что Ставка решила передать Сталинградскому фронту 24-ю, 1-ю гвардейскую и 66-ю армии.
– В связи с тяжелой обстановкой в Сталинграде, – сказал Верховный, – мы приказали срочно перебросить 1-ю гвардейскую армию, которой командует Москаленко, в район Лозное и с утра 2 сентября нанести ею и другими частями Сталинградского фронта контрудар по прорвавшейся к Волге группировке противника и соединиться с 62-й армией. Одновременно в состав Сталинградского фронта перебрасываются 66-я армия генерала Малиновского и 24-я армия генерала Козлова. Вам следует принять меры, чтобы 1-я гвардейская армия генерала Москаленко 2 сентября нанесла контрудар, а под ее прикрытием вывести в исходные районы 24-ю и 66-ю армии, – сказал он, обращаясь ко мне. – Эти две армии вводите в бой незамедлительно, иначе мы потеряем Сталинград…