Светлый вечер перед прозрачной питерской ночью уже вступил в свои права, дневной зной опустился и замер у самой земли, а небо приобрело загадочный оттенок подсвеченного янтаря. Но солнце по-прежнему пылало ярко, как подвешенный над заливом прожектор, отбрасывая необыкновенно длинные тени.
– Тут совсем рядом. – Сергей ускорил шаг. – На площади Труда.
Несмотря на отсутствие рельефных мышц, его тело вызывало у Анечки ощущение струящейся силы. Даже больше, чем силы, – ураганной мощи. Рядом с ним ее страхи казались мелочными, а сам он выглядел принцем из сказки.
«Это его я собралась защищать? – мысленно улыбнулась Анечка. – Да он сам защитит кого угодно!»
Она вспомнила, как стояла на коленях в парке, не представляя, что делать дальше, и как появление Сергея унесло отчаяние словно ветром. Анечка ощутила, как напряжение последних суток отпускает ее, растворяется, словно туман в лучах солнца, а соленый ветер с залива уносит его остатки. Стало ясно, что ей нечего бояться, пока Сергей рядом, и если на свете существует настоящее счастье, то оно рядом с ним. Она больше не хотела видеть этот мир без Сергея.
«А ведь я никогда никого не любила до этого дня, – подумала Анечка, пьянея от ветра, низкого солнца и близости моря. – Я даже не знала, что это такое».
Мир действительно быстро менялся, город выглядел так, словно она впервые брела по его улицам. Захотелось довериться ощущениям, не корчить из себя дурочку, напичканную знаниями Института, а видеть окружающее так, как видит его Сергей.
И город шагнул ей навстречу. Ветер наполнил пространство драйвом и ритмом, словно все происходило не на самом деле, а кто-то показывал ей прекрасно снятый, хорошо срежиссированный фильм с завораживающим сценарием. Освещение, тени, играющий городом ветер, замершие громады домов. Контрасты, контрасты, словно кто-то специально монтировал сцены. Казалось, что арки ведут в параллельные миры, тени тянутся, будто пытаются выскочить из-под ног.
– Чувствуешь? – возбужденно спросил Сергей. – Не бойся, нужно просто разрешить себе чувствовать то, на что раньше не обращала внимания.
У Анечки чаще забилось сердце. Она еще никогда в жизни такого не ощущала – привычный и наскучивший мир приобрел новые краски, а Сергей, как умелый дирижер, направлял ее чувства в нужное русло. Растущее возбуждение постепенно сливалось с нарастающим ритмом города, даже трамваи стали позвякивать чаще. Над головой звучно хлопнула форточка.
– Чувствуешь? – Сергей заглянул в ее заблестевшие глаза.
– Да, – ответила Анечка громче, чем хотела. – Не понимаю, что со мной происходит. Это похоже на настоящее волшебство!
Ветер подхватил ее слова и бросил о стену, эхо рассыпалось золотыми крупинками янтаря.
– Это оживает город! – рассмеялся Сергей. – Чувствуешь? Когда ветер дует с залива, река останавливается. Понимаешь, две могучие стихии начинают борьбу, в этом столько энергии, что она начинает ощутимо плющить пространство. Чувствуешь? Все сжалось, ускорилось.
– Но так ведь не может быть! – воскликнула Анечка.
Она чуть не добавила, что это противоречит теории экзофизики, но вовремя спохватилась.
Они оба говорили громко, но никто не обращал на это внимания, ветер дул так упорно, что приходилось его перекрикивать. Люди шли, не обращая внимания на очевидные изменения, но Анечка заметила, что в их движении появилась упорядоченность, которой не было раньше, – они пересекали улицу только по переходам, никто даже не думал шагнуть на красный свет, машины ехали, не нарушая рядности.
– Я никогда раньше такого не чувствовала, – призналась Анечка.
– Просто запрещала себе. Эти, – Сергей бросил взгляд вокруг, – чувствуют то же, но запрещают себе осознавать свои чувства.
– Почему?
– Этого я понять не могу.
Анечка задумалась лишь на миг, прежде чем взять его за руку. Ей вдруг показалось, что от всех остальных людей их действительно отделяет невидимая стена, будто прохожие и машины – всего лишь герои черно-белого фильма, а она сама, Сергей и оживший город на этом же экране видны в цвете.
Сергей с готовностью сжал ее ладонь.
– Мы все в кино! – Она рассмеялась.
– Чувствуешь, да? Нужно только поймать состояние, и тогда ты словно переходишь границу. Иногда я выходил так далеко, что люди переставали меня замечать.
– Честно?
– Да. Сегодня такой день. Можно попробовать. И ментов не бойся, они все в другом фильме.
– Так ты знаешь, что меня ищут? – удивилась Анечка.
– Конечно. Но фоторобот, который показали по телику, на тебя совсем не похож. Не грузись. Если бы я не нашел растрепанную девушку в парке с флейтой в руках, никогда бы не подумал, что речь о тебе.
– Там и про флейту говорили?
– В основном про нее. Но я проверил – все вранье. Никакой это не антиквариат. Самая обыкновенная дудка.
– Значит, ты веришь, что я не сделала ничего плохого?
– Конечно! – улыбнулся Сергей.
Держась за руки, они двинулись по тротуару, люди расступались, но никто ни разу не оглянулся. Наконец они достигли площади Труда.
– Меня еще никогда так не разносило! – Анечка прикрыла глаза и закружилась на месте. – Как будто я пьяная. Если сейчас раскину руки, то смогу полететь.
Люди равнодушно проходили мимо.
– Не надо. – Сергей крепче сжал ее повлажневшую ладонь. – Ветер сильный, с непривычки унесет далеко. И мне без тебя будет скучно.
– Мне тоже. – Анечка открыла глаза. – Но ты ведь меня найдешь?
– Обязательно! Давай зайдем в переход, я хочу показать тебе, как резко меняется ощущение от разных стихий.
Она направилась к лестнице, отпустив его руку, но Сергей догнал и снова сжал ее ладонь.
– Нельзя отпускать, – серьезно сказал он. – А то потеряемся и найдем друг друга только к утру. Нас разнесет в разные фильмы.
Анечка поверила – решила полностью доверять ощущениям.
В переходе было сумрачно и сыро, вода здесь имела большую власть, чем ветер. Свет падал сверху вертикальным столбом.
– Похоже на телепорташку в компьютерных играх, – пригляделась Анечка.
Частички пыли делали световой поток вполне материальным. Анечку начало отпускать, она даже почувствовала легкую пустоту в душе, как с похмелья.
– Здесь все чувствуется по-другому, – прошептала она.
Навеянная ветром эйфория угасала, как пламя, накрытое колпаком. Говорить громко уже не хотелось.
– Это вода, – объяснил Сергей. – Ты никогда не уходила в глубину с аквалангом? Там власть тишины и спокойствия, мир отсутствия ветра.
– Но мы ведь не под водой.
– Это не важно. Вода совсем близко, вот тут, за стеной.