Анатоль (немного смущенно): Ладно. Богатым!
Габриель (записывает и перечитывает, чтобы убедиться что ничего не забыла): Теперь перейдем к недостаткам.
Анатоль: Хочу быть левшой.
Габриель: Нет. Нужно выбрать настоящий дефект.
Анатоль: Лунатизм? Дислексия?
Габриель: Депрессивный характер, потеря одного глаза, бессонница, ожирение.
Анатоль: Ну, это уж слишком!
Каролина: Это нормально. Император Октавиан заикался, Юлий Цезарь был эпилептиком.
Анатоль:Эпилепсия — это страшно. Я как-то видел одного человека, у которого был приступ.
Габриель: Приступы гнева? Как у Бетховена.
Анатоль: А можно быть развратником, как Моцарт?
Габриель: Не забывайте, что вы должны прожить вашу жизнь так, чтобы вернуться сюда и остаться. А Моцарт вернулся обратно на Землю.
Анатоль: Да вы что? И продолжает заниматься музыкой?
Габриель (роется в бумагах, с удивлением говорит): Да. Он играет в парижском метро. Выбрал более подходящую для этого карму.
Анатоль: А где и на чем он играет?
Габриель: На аккордеоне, на станции «Шатле»…
Анатоль: Только не говорите, что это тот невысокий бородач с первой линии, у него еще есть битбокс! И маленькая обезьянка!
Бертран: Честно говоря, эта его инкарнация мне нравится меньше…
Габриель: Послушайте! Мы тут не за тем собрались, чтобы обсуждать других людей! Итак, какой недостаток вы выбрали?
Анатоль: М-м-м…. Левша-эпилептик… астматик и… (Вопросительно смотрит, пытаясь понять, нужно ли выбирать еще.) лунатик? Это может пригодиться.
Габриель (записывает): Прекрасно. Теперь что касается Большой Любви. Какой вы видите вашу первую встречу?
Анатоль: А что вы мне посоветуете?
Габриель: «Пожестче» или «помягче»?
Бертран: Выберите себе дрянь, которая заставит вас страдать. Это плюс очень много очков.
Каролина: Он заслужил нежную подругу, которая действительно будет его любить. (Поворачивается к Габриель.) А что, та малышка Сюзанна все еще свободна? Помните, мы о ней вчера говорили.
Габриель (роется в бумагах, поглядывает на часы): Ему вот-вот будет пора появиться на свет.
Каролина: Надеюсь, что Сюзанна ему подойдет.
Бертран: Я нашел Сабрину, которая, на мой взгляд, очень забавна и должна ему понравиться.
Каролина: Душа Сабрины захотела стать девушкой по вызову!
Бертран: А душа Сюзанны захотела остаться девственницей…
Каролина: Это прекрасно.
Бертран: Это отстой.
Каролина: А как же любовь?
Бертран: Любовь начинается с секса. Если ему будет скучно с Сюзанной, он в нее не влюбится.
Каролина: Ну что ты за человек!
Анатоль: Я выбираю Сюзанну. У меня серьезная работа, и мне предстоит немало сделать в будущей жизни.
Каролина: Отлично!
Габриель: Итак, Сюзанна. И последнее. Ваша будущая… смерть.
Анатоль: Мы и это должны обсудить заранее?
Каролина: Конечно. Мы же пишем нечто вроде сценария.
Анатоль: Значит, этот рак легких…
Каролина: Вы выбрали его сами.
Анатоль: Если можно, я хотел бы умереть не от болезней.
Габриель (заглядывая в какие-то таблицы): Да, это можно.
Анатоль: Быстро и безболезненно. Лучше всего в своей постели, во сне, например. Я бы хотел даже не заметить, как это произойдет.
Габриель: Должна напомнить, что такая смерть не принесет вам ни одного очка.
Каролина: Если хотите наверняка вырваться из цикла перерождений, лучше всего умереть как герой. Не хотите задохнуться в горящем доме, спасая ребенка? Это принесет вам кучу баллов…
Анатоль: Задохнуться? Но это ужасно! Это, наверное, очень больно.
Каролина: Четверть часа позадыхаетесь, зато потом… Да и учитывая ваш рак легких и три года связанных с ним мучений — что такое по сравнению с этим какие-то пятнадцать минут?
Анатоль морщится.
Бертран: Вы можете умереть и более быстрой смертью — от пули на войне. Но это, конечно, дает меньше, чем продолжительное удушье при спасении ребенка. Это я вам гарантирую.
Анатоль: Ладно, пусть будет полчаса на пожаре. Но только никаких ожогов! Только дым!..
Каролина (записывает): Готово. Кстати, вы хотите умереть молодым или старым?
Анатоль: Лучше старым.
Каролина: Но чтобы войти в горящий дом и вынести ребенка, нужно иметь хоть какие-то силы.
Анатоль: Лет восемьдесят, подойдет?
Габриель: Лучше пятьдесят. Вы успеете добиться всего, что запланировали и будете относительно молоды.
Анатоль (с сожалением): Семьдесят?
Габриель: Вы это несерьезно. В семьдесят лет никто не лезет в горящий дом.
Анатоль: Хм-м… Шестьдесят?
Габриель: Ну же, осталось совсем чуть-чуть…
Анатоль: Ладно, пусть будет пятьдесят! Но буду ли я готов к такой смерти?
Габриель: Напоминаю: независимо от того, что мы с вами сейчас выбрали, у вас все равно остается 25% кармы. То есть наиболее вероятный путь развития событий, если вы будете слушать свой голос. Ловить знаки, которые будут вам постоянно напоминать о намеченном пути.
Анатоль: Знаки?
Каролина: Ну да. Сны, предчувствия, необъяснимые желания, интуиция…
Габриель: Никто вас ни к чему не принуждает. Оказавшись на Земле, вы останетесь один на один с возможностью выбирать. Вы можете пройти мимо Сюзанны, даже не посмотрев на нее.
Бертран (посмеиваясь): Забавно будет, если на этот раз вы решите стать актером, а не судьей!
Раздается телефонный звонок.
Габриель: Алло… Да, Жужу… Что?.. Да… Хорошо, я ему скажу.
Анатоль (с беспокойством): Что такое?
Габриель: Нужно торопиться. Мадам Пиларски родит через несколько минут. Уже начались схватки.
Габриель встает, берет Анатоля за руку и подводит к трамплину. Включает экран, на котором появляется нечто вроде красного пульсирующего туннеля. Бертран пододвигает трамплин.
Габриель: Ступайте, Войтек Пиларски. Вам пора родиться заново!
Сцена 23. Трамплин
Анатоль медлит, потом поднимается на трамплин перед красным светящимся и пульсирующим коридором.
Анатоль: Э-э… А если я захочу с вами связаться?