Ярость прошла, но проблемы остались. И самой большой проблемой был большой компьютер – он не воспринимал ни одну из команд, и не понятно было, что с этим делать. Второй рабочий день грозил быть безнадежно потерянным. И это после того, как результат казался таким близким! Еще неизвестно, сохранились ли данные… Зараза, этот Пашка… На кой черт надо было все сносить? А уж если снес, надо было и поставить на место.
Найдя виноватого, Андрей немного успокоился. Хотя мысль о том, что схлопочет от начальства не Пашка, а он, все же не давала покоя. Уже год ни одной публикации. Эдак может вопросик встать – а за что же вы, уважаемый господин Маркович, получаете столь большую зарплату? Где ваша, извините, научная деятельность, а главное, где же ваш результат, в конце-то концов? Отдача где?
Отдачи не было. Хотя Андрей прекрасно знал, сколько стоит ежедневное обслуживание атомных блоков, сколько стоит этот компьютер и электроэнергия, которую он потребляет.
Андрей впервые до конца осознал безвыходность сложившейся ситуации. Без Пашки не восстановить машину, а без машины он вылетит из проекта в два счета. Еще и вычтут стоимость ремонта. Плюс штраф за халатность, а там Знобин подхватит всеобщее начинание, подпоет про «аморальное поведение, несообразное с нормами православия».
Так что на Пашку вся надежда. Но как объяснить ему изрубленный диск? Не рассказывать же правду… Может сказать, что выкинул в мусорку, думая что диск уже никому не нужен? Идея хорошая. Тогда Пашка и сам почувствует себя виноватым. И не будет никому рассказывать о случившемся.
Рука сама потянулась к трубке, пальцы заученно отстучали номер.
– Паш, привет. – улыбнулся Андрей.
– Привет.
– У меня тут со здоровьем почти порядок, так что ты можешь приехать.
– О! Замечательно! – оживился Пашка. – Я тут такое раскопал – закачаешься.
– Никому не рассказывал?
– Я разве сам себе враг?
– Понял. – усмехнулся Андрей. – Приезжай.
– Ты файлы переписал на компютер?
– Нет еще. – как можно спокойнее ответил Андрей. – Что-то я диск не могу найти.
– Я его на столе оставлял. – осторожно оправдался Паша.
– Найдем. – обнадежил Андрей и повесил трубку.
Он рванулся в кухню, притащил униклир и воткнул вилку в свободную розетку. Аппарат зашелестел, подбирая с пола труху от изрубленного паркета, куски пластика и потеки свечного воска. Андрей сменил насадку и прошелся по углам потолка, выбирая остатки копоти.
Когда следы буйства и покаяния исчезли в утробе уборочной машины, Андрей отбуксироывал ее на кухню и задумался, чем прикрыть пол. Лучше всего подошел бы ковер, но в квартире такого не было – только в ванной лежал довольно большой прямоугольник ворсистого покрытия. Андрей не задумываясь закрыл им дыру в кабинете, но это показалось очень уж ненадежным – зацепишь ногой и все съедет. Тогда будет вообще неудобно.
Андрей взял тюбик молекулярного клея и, жирно намазав паркет, приклеил коврик намертво. Получилось чуть криво, но что-то менять было уже слишком поздно.
Телефонный звонок заставил встать с четверенек.
– Алло! – отряхивая брюки, сказал Андрей.
– Это Валентин. – по голосу чувствовалось, что у Вальки не добрые вести.
– Да. – Андрей чуть запнулся.
– Скажи мне, добрый друг… – язвительно начал Валька. – Какого черта ко мне в кабинет являются симпатичные девушки и требуют некоего Андрея Марковича? Ты знаешь такого?
– Симпатичные?! – удивился Андрей, не сразу сообразив, что речь идет об Алене. – Погоди…
– Да? Я должен погодить? Хорошо… Послушай, я тебя просил избавить меня от подобных эксцессов? Я тебе говорил, что мой кабинет, это не публичный дом?
– Говорил. – нахмурился Андрей.
– Но ты, видимо, не понял. Четыре раза я хотел тебя послать с твоими шизоидными заморочками, но ты четыре раза напирал на мои дружеские чувства. Кстати, ты ведь обещал, что никакой подставы для меня не будет. Так?
– Да. – на это невозможно было ответить иначе.
– Но ты меня подставил. У меня начальник сидит в кабинете, а тут врывается эта… дамочка, и начинает требовать. Заметь, именно требовать Андрея Марковича. Конечно, у начальника возник закономерный вопрос – кто такой, собственно, этот Маркович, и почему его ищут здесь? Ну, она ему все и выложила.
– «Все» это что? – Андрей устало провел по лицу ладонью, в глазах опять появилась резь.
– То, что ты хозяин моего кабинета, что ты набираешь себе на работу сотрудниц.
– Блин…
– Это я должен сказать «блин». Это моя реплика, понимаешь? Мне из-за тебя влетело, а не тебе.
– Извини…
– Я тебе могу посоветовать, куда засунуть такие извинения.
– Валя…
– Что Валя? Иди ты в задницу! – вспылил Валентин. – Это случайно была не та программистка, которую я ищу?
– Ту бы ты точно не назвал симпатичной девушкой. – фыркнул Андрей. – Что она хотела?
– Тебя.
– Понятно. Та хотела бы в первую очередь диск. – усмехнулся Андрей и осекся.
– Так диск у тебя?! – голос Валентина захрипел от злости. – И все это время ты мне морочил голову?! Быстро езжай сюда. Вместе с диском!
– Она что, еще там? – испуганно спросил Андрей и пожалел, что проговорился про диск раньше времени.
– Представь себе. Девушка говорит, что это последний диск и других копий программы нет. Она очень хочет его назад. Так что потрудись прихватить его с собой. Решил развести меня на сорок миллионов? Я тебя в порошок сотру, не смотря на нашу многолетнюю дружбу.
– Я не собирался тебя разводить! – Андрей испугался еще сильнее, из глаз опять потекло.
– Быстро сюда! – Валентин умел приказывать, когда было надо. – И только попробуй смыться! Если тебя не будет здесь через два часа, я попросту сдам тебя ментам, понял? Обвиню в краже из моего кабинета. Пальчиков твоих тут хоть отбавляй…
Он бросил трубку, оставив Андрея в полнейшей растерянности.
«Господи… Я же покаялся! Так не честно!»
– Так не честно! – выкрикнул он вслух. – Я на одни свечи потратил триста рублей!!!
На этот раз он заплакал по-настоящему. Не болезненными слезами, от которых жгло веки, а самыми настоящими – навзрыд.
Дожидаться Пашку теперь не имело смысла. Теперь вообще ничего не имело смысла. Хоть в петлю лезь. Ну что же делать, в конце концов? Черт меня дернул за руку, порубить этот диск! Лукавый, искуситель хренов!
Сам не понимая что делает, Андрей принялся обуваться. Он вздохнул несколько раз. успокаивая дыхание, но слезы, похоже, снова начали течь сами по себе.