С Наташей Лайтес

Дотошный Саммерс, встречавшийся со многими людьми, знавшими голливудскую звезду-блондинку, пишет: «В 1984 году в своем офисе в Эмпайер-Стейт-Билдинг семидесятитрехлетний Розенфельд только нахмурится и взморщинит моложавое лицо, когда его спросят, были ли они с Мэрилин любовниками. Но он признается, что «Мэрилин считала, что секс делает людей более близкими друзьями. Она сказала мне, что очень редко испытывала оргазм, но по своему характеру не была эгоистичной. Больше всего на свете ей хотелось доставлять удовольствие партнерам. Не обязательно половым путем. Как хорошо я помню ее смех!».

Фраза, впервые произнесенная вслух Монро во время съемок, ставшая известная на всю страну, останется своего рода визитной карточкой великой белокурой красавицы. «Меня преследуют мужчины!» – слова, которые она придумала для себя, будучи еще совсем юной. Слова, которые станут отражать истинное положение вещей в ее взрослой жизни…

Самая закрытая звезда Голливуда – шведка Грета Гарбо. В биографиях Монро и Гарбо есть очень много общего…

Глава 13
Джонни Хайд. Несостоявшийся супруг

Вернувшись из рекламной поездки, в Лос-Анджелес, Мэрилин – радостная и счастливая – получит роль в фильме. Роль простенькая, небольшая, да и ту предоставили ей не киношники, устраивавшие поездку по стране, а ее новый знакомый, с которым она встретилась на приеме в доме в Палм Спрингс. Мужчину, сыгравшего значительную роль в ее судьбе и карьере, звали Джонни Хайд, и он был одним из наиболее богатых и влиятельных людей в стране. О нем говорили, что «Джонни Хайд брался делать кинозвезд из машинисток при условии, что они не будут безразличны к его особе». Ренер утверждает, что Хайд «работал в театральном агентстве Уильяма Морриса, был небольшого роста, сутулый, стриженный под ежик, а с его изможденного лица не сходило выражение изумления».

В год их знакомства Хайду исполнилось пятьдесят три года, и к тому же, как оказалось, у него было больное сердце. Их роман продлится ровно полтора года, и когда его не станет, она осознает, что все отпущенные ему судьбой дни он посвящал ей, и только ей.

Однажды сказав, что сделает из Мэрилин звезду, он твердо шел по дороге своего клятвенного обещания.

И если ее возлюбленный Фред Каргер ранее нашел ей дантиста, исправившего неровные зубы, то Хайд пошел еще дальше в деле исправления внешности звезды. Он, по сути, стал тем гранильщиком, который превращает природный алмаз в бесценный сверкающий бриллиант. Сперва Хайд нанял профессионального косметолога, который убрал два пятнышка на подбородке Мэрилин, нашел пластического хирурга, слегка подправившего ее форму носа, а затем нанял парикмахеров, которые отныне станут обесцвечивать ее волосы. Также, по сообщениям некоторых биографов, он был тем самым человеком, по рекомендации которого Мэрилин подверглась стерилизации.

Самым главным было то, что Хайд дружил и общался со всеми воротилами шоу-бизнеса в Голливуде. «Дни он посвящал тому, что восхвалял таланты Мэрилин, а вечерами водил ее по гостям. Вдвоем они посещали дома знаменитых и влиятельных людей. Перед самой смертью ему удалось обеспечить Мэрилин первой ролью в значительном фильме и новым контрактом со студией, которая однажды вышвырнула ее на улицу, «XX век – Фокс». На сей раз ей гарантировались 500 долларов в неделю. Контракт заключался на семь лет и предусматривал постепенное повышение жалования до 1500 долларов в неделю».

Самый первый фильм, где она снялась благодаря Хайду, назывался «Асфальтовые джунгли». Режиссером фильма был Джон Хьюстон, который на протяжении трех лет откладывал кинопробы с участием Мэрилин, к тому же он не раз подчеркивал, что подобная штучка хороша для постели, а не для экрана. На первую встречу с упрямым режиссером свою молодую подругу привел Хайд, после чего она ушла изучать сценарий. Во второй раз она пришла снова в сопровождении Хайда. Позже Хьюстон признавался:

– Мэрилин получила роль не благодаря Хайду. Она получила ее потому, что была чертовски хороша.

Вероятнее всего, в его словах есть только доля правды, тем не менее никто не станет отрицать, что Мэрилин Монро к тому времени была на пике сексуальности и красоты.

Ради новоявленной пассии Джонни Хайд даже расторгнул свой двадцатилетний брак и теперь всецело посвящал себя Мэрилин. Часто их видели обедающими в дорогом ресторане «Романов». Когда Хайд оставил жену и купил новый роскошный дом, то устроил в обеденном зале четыре кабины из белой кожи и танцевальную площадку посредине. Мэрилин называла этот зал «мой собственный «Романов» в миниатюре».

Мэрилин и Бруно Бернард, известный под псевдонимом Bernard of Hollywood

«Как Мэрилин Монро внушила себе и другим, что заикается из-за того, что ее на девятом году жизни изнасиловали, так Джонни Хайд, пытаясь спорить с часовой стрелкой, вообразил себе, что Мэрилин согласится выйти за него замуж при условии, если он добьется для нее значительной роли в кино». Хайд постоянно предлагал Монро выйти за него замуж, но она отвечала отказом. Возможно, малышка не чувствовала, что им скоро придется расстаться, на сей раз навсегда, и не строила планов относительно того, как заполучить наследство состоятельного мужчины. Можно, конечно, видеть в этих взаимоотношениях бескорыстие, а можно и безрассудство, граничащее с глупостью.

Между тем Хайд, который верил, что стоит ему протолкнуть пассию на киношный Олимп, как он в качестве благодарности получит ее в супруги, неутомимо работал на карьеру Монро. И так как женщина не раз говорила, что единственную роль, которую она действительно хотела бы сыграть, – это роль героини романа Достоевского, то в надежде получить ее согласие на брак Хайд тщетно хлопотал о давнишнем проекте «Метро» – экранизировать «Братьев Карамазовых». Во время этих хлопот его постиг первый тяжелый сердечный приступ.

Свидетельницей их отношений среди прочих была голливудская преподавательница Наташа Лайтес, с которой Мэрилин Монро время от времени жила в одной квартире. Наташа оставила свои воспоминания о великой блондинке ХХ века. Она же описывала, как иногда Монро не желала навещать больного друга, а то наоборот, сидела у его постели ночи напролет.

В декабре 1950 года Джонни Хайда срочно поместили в клинику «Ливанские кедры». В течение трех дней, которые он там лежал, прежде чем его жизнь угасла, он продолжал просить Мэрилин: «Я долго не протяну. Выходи за меня замуж». Так и не дождавшись положительного ответа, Джонни Хайд скончался в голливудских «кедрах».