– Нет, – засмеялся Берсерк, – это кличка. Мы ее так называем, потому что относится ко всем нам как старшая сестра.
– Так вы называете друг друга по кличкам? Я думал, что кличка только у тебя.
– Нет. Каждый получает кличку, в зависимости от того, как он себя показал в бою. Один парень из нашей группы несколько раз заслонял собой других бойцов от вражеского выстрела. И кличка у него соответствующая – Герой. Другой, к примеру, в рукопашной с роботами типа «Преданный», ну, знаете, в виде громадных собак, отлично дерется. У него кличка – Волкодав. Некоторым даются клички по увлечениям. Например, у нас есть Скрипач, Химик, ну, это понятно. Зевс – этот парень увлекается древнегреческой мифологией.
– А какие еще клички у вас есть? – я заинтересовался рассказом Берсерка.
– Еще? Есть у нас тип по кличке Комп. В уме любые числа за несколько секунд считает. Другой – Электрон, он в электротехнике лучше нас всех, вместе взятых, разбирается. В группе, кроме Сестры, еще только одна девушка. Так вот ее кличка – Тигренок. По росту маленькая, а дерется, как тигр.
– И давно вы воюете в таком составе?
– Третий месяц. До этого мы потеряли одного из бойцов, и к нам пришла Сестра. Буквально через неделю наш командир, Гладиатор, погиб. В этом бою Сестра так дралась, закачаешься! Там гранату кто-то кинул. Рядом с командиром находилась только Сестра, она закрыла его собой. Но осколок попал в нее так, что пробил ее тело насквозь, и влетел прямо в сердце Гладиатору. Мы подоспели, ее быстро унесли, первую помощь оказали, а командир был уже мертв. Когда она выздоровела, мы выбрали ее новым командиром отряда.
– Ну, ладно, Берсерк, я пошел спать и тебе советую поступить так же. Завтра сложная операция.
– А я никогда не сплю в ночь перед операцией. Нервы. Да и примета такая есть, старая-старая. Кто быстро засыпает в ночь перед заданием, обязательно назавтра погибнет.
– Никогда не слышал, – ответил я. – Ну, в любом случае – спокойной ночи. Как бы ты ее ни проводил.
Едва добравшись до своей каюты, я, не раздеваясь, упал на койку и закрыл глаза. Уже засыпая, я вспомнил примету, рассказанную Берсерком, но обдумывать ее сил не было.
09:02:24. 11.08.3282 года. Место неизвестно
Я почувствовал тепло на щеке. Оно было так похоже на тепло Солнца, что я улыбнулся. Кажется, сейчас нужно подойти к окну, а за ним расстелется знакомый пейзаж Луны, и будет видна родная звезда человечества. Но нет! От Солнечной системы нас отделяло больше десятка тысяч световых лет. Когда мне вспомнились события вчерашнего дня, начиная с прилета на планету – ловушку броффов и заканчивая разговором с Берсерком, я поморщился. Неприятно было сознавать, что мне предстоит драться, руководствуясь только объяснениями пирата, пусть даже того, которого я спас от гибели. Но делать нечего. Обещание есть обещание.
Резко вскочив, я одернул комбинезон. Володаров не сказал, во сколько мы прилетим к району операции, поэтому следовало торопиться. Выйдя из каюты, я удивился, что в коридорах нет ни одного человека. Сейчас было начало второй смены, и на кораблях Федерации в это время жизнь била ключом. Тот, кто освободился после первой смены, шел отдыхать в кают-компанию, те, кому выпала третья смена, отправлялись туда же после сна. А на нашем корабле не было того оживления, к которому я привык.
– Здравия желаю! – я вошел в рубку и поприветствовал находящихся там людей. Здесь были только офицеры, нанятые нами.
– Капитан, вам просили передать, что все ждут вас в столовой, – сказал мне офицер связи.
– Спасибо.
Спустившись в столовую, я обнаружил там около пятидесяти человек команды. Взял поднос и, положив себе еду у раздаточного автомата, сел за солдатский стол, рядом с завтракавшими бойцами. Это было своего рода традицией. Я всегда ел только за солдатским столом, пренебрегая офицерскими. Разница заключалась в том, что офицерам столы накрывались заранее, а все рядовые брали еду у пищевого автомата. Если мне хотелось поесть в одиночестве, то я уносил еду в каюту. Таково мое неписаное правило. Я делал так не ради того, чтобы показать бойцам «смотрите, какой я свой, даже ем за одним столом с вами» а потому что уважал солдат. И они платили мне тем же.
Но здесь мой поступок вызвал совершенно противоположную реакцию. Я принялся за еду, а тем временем несколько бойцов, сидевших рядом со мной, пересели подальше, и около меня образовалась пустота. Я недоуменно поднял глаза на сидевшего ближе всего ко мне и спросил:
– Что-то не так?
– Да нет… – заикаясь, ответил боец. – Просто нам никогда не позволяли… садиться за один… за один стол с офицерами.
– Значит, теперь позволят! – сказал я и встал. Заметив за офицерскими столами нескольких людей, в том числе Сестру, Паршкова, Игнатьеву и Володарова, я крикнул им: – Идите сюда!
– В чем дело? – со злостью спросил пират, подойдя ко мне. – Зачем вы сюда сели? Здесь едят только эти, – он пренебрежительно ткнул пальцем в сторону бойцов.
– Здесь едят те, кто входит в состав экипажа десантного корабля «Касатка». И впредь здесь будут есть ВСЕ, независимо от звания! – Я повернулся к бойцам, сидящим за столом: – Передайте всем приказ капитана! Никогда больше не накрывать офицерские столы! А вы, Володаров, – добавил я чуть тише, – не указывайте мне на моем корабле!
09:24:26
– Как вы думаете, много останется от наших привилегий, если мы разрешим этой черни то, что разрешено нам?
Едва я вошел в кают-компанию, мне был задан этот вопрос. Вопрос задала девушка из группы Сестры. Благодаря вчерашнему разговору с Берсерком, я знал, кто она. После стычки с пиратским капитаном в столовой мне было ясно, что обсуждать наши дальнейшие планы на виду у всей команды будет, мягко говоря, неразумно. И я приказал явиться в кают-компанию Володарову, Игнатьевой, Паршкову и Сестре со своими бойцами.
– У вас, Тигренок, неправильное представление о том, кто является чернью, – ответил я, сев на диван, напротив девушки. – Эти люди выполняют нужную и опасную работу. А получают за нее сущие пустяки и никакого уважения. Если бы у меня было время, то я бы показал вам, как нужно обращаться с подчиненными и как после этого они дерутся.
– Если все станут хорошо драться, то зачем нужны мы? – возразила Тигренок.
– Не будем спорить, – парировал я. – Как было уже сказано, у меня не так много времени. Я не собираюсь перестраивать порядки на всех ваших кораблях. Но я хочу, чтобы люди под моим командованием чувствовали себя людьми. И не просто людьми, а бойцами, от которых многое зависит. Труд солдата – благородный труд, поэтому каждый из тех, кто находится на этом корабле, имеет право на одинаковую долю уважения. А теперь приступим к делу. Вам слово, капитан Володаров!
Пират со злостью сверкнул на меня глазами и, подойдя к столу, достал цилиндр голографической карты.