Флейта и Ветер | Страница: 106

  • Georgia
  • Verdana
  • Tahoma
  • Symbol
  • Arial
16
px

Пришлось остановиться.

Водитель «КАМАЗа» высунулся в приоткрытую дверцу и задом пытался заехать в проулок между домами. Но прицеп никак не желал идти как надо, его все время складывало и уводило в строну.

Водитель злился, грузовик взревывал, выпуская из выхлопной трубы клубы черного дыма, машины на дороге нетерпеливо рявкали разноголосыми клаксонами.

– Черт бы тебя побрал! – сержант в милицейской форме высунул голову в окошко «УАЗика». – Пропусти народ!

– Блин, командир! Не видишь, прицеп сложило! Мне что, деревья сбивать?

– Я те собью! – пообещал сержант и выбрался на дорогу. – Умный черезчур? Я на задание спешу, твою мать!

– Ну, командир, объедь по Восьмой! Я сейчас сцепку отпущу и заеду.

– Там на Восьмой машина горит, все движение перекрыто. – сообщил один из водителей. – Я сам объезжаю.

– Он мне еще указывает! – разозлился сержант. – Давай сюда права и путевку.

– Командир! – взмолился водитель грузовика.

– Тебя что, два раза нужно упрашивать?

Водители других машин решили проявить солидарность.

– Сержант, да не горячись ты! – крикнул один. – У человека и так неприятности!

– Отвали! – через плечо буркнул сержант. – Я вам что, баран постовой? Не лезь не в свое дело.

Второй мент тоже выбрался из «УАЗика».

– Серега! – окликнул он сержанта. – Чего ты заведся? Пусть гаишники разбираются. У нас же срочное дело. Давай объедем.

– Да нет, эта падла меня за идиота считает!

Из крутой иномарки высунулась ярко одетая тетка.

– Молодой человек! – громко сказала она. – Я бы вас попросила не выражаться, у нас дети в машине. А еще называетесь блюстителями порядка! Стыдно должно быть.

– Вас, мадам, я бы попросил не вмешиваться в дела правоохранительных органов. – уже совсем разозлился сержант.

Из другой двери иномарки высунулся широкоплечий бугай.

– Ах, ментенок поганый, ты кого на хер послал? Свою жену будешь посылать, а на мою пасть не раззевай!

– Чего?! – буквально взвился сержант. – Чо ты сказал?

– Что слышал! Ты вообще знаешь, с кем разговариваешь? – бугай полез в карман пиджака за каким-то удостоверением. – Щенок…

Сержант мигом позабыл и про водителя грузовика, и про остальных, метнулся к «УАЗику», вынул оттуда резиновую палку и с грозным видом двинулся в сторону иномарки.

– Повтори-ка, что ты сказал! – он с размаху ударил дубинкой в безупречную краску багажника, оставив не глубокую, но заметную вмятину.

Бугай все же достал удостоверение и едва не ткнул сержанту в нос.

– ФСБ, майор Стрельников. – представился он. – Вы что себе позволяете? Предъявите удостоверение, сержант!

Сержант несколько опешил.

– Я вам напрямую не подчиняюсь. – сказал он и замер, не зная, что делать дальше.

– Телефон дежурного. Быстро! – майор снял с пояса сотовый телефон.

Сержан запинаясь продиктовал цифры.

– Мы при исполнении…

– Помолчите. Дежурный? Это майор Стрельников, ФСБ. Вы направляли наряд на 6-ую линию? Как это нет? Два сержанта на «УАЗе». Номер…

Он продиктовал номер и заинтересованно поднял брови.

– Очень интересно. И как это наряд выезжает без вашего ведома? Да, натворили, представьте себе. Срочно свяжитесь со службой внутренних расследований. Да хоть из постели! Я буду ждать их прибытия.

Сержант переступил с ноги на ногу.

– Нас направил капитан Бригвадзе. – попробовал оправдаться он.

– Ага… – майор довольно кивнул. – Кажется я выяснил, кто у вас занимается самодеятельностью. Капитан Бригвадзе. Сегодня ночью в отделе? Замечательно. Пусть тоже приезжает. Я жду.

Он повесил телефон на пояс и проголосовал таксисту..

– Марин. – он открыл дверцу своей машины. – Поезжай с ребятами домой, я тут закончу дела и приеду. Надо начинать ставить этих хамов на место.

Он подождал, когда уедет жена с детьми, подошел к сержанту вплотную и тихо сказал:

– А теперь я тебе расскажу, сколько стоит выровнять вмятину в этой машине…

* * *

Ветер прошуршал в листве высоких деревьев, Светка поежилась от подступившей ночной прохлады и показала пальцем на небольшую полянку между березами.

– Костер развести лучше здесь. – сказала она.

– Место открытое. – покачал головой Эдик. – Будет дуть этот чертов ветер.

– Да он везде, ничего страшного.

– За кустами лучше. Смотри какое место.

Светка пожала плечами и махнула рукой.

– Какая разница…

Они расположились за кустами и пошли собирать дрова. Эдику явно некуда было девать силу – он вис на ветках словно огромная обезьяна, раскачивался и обламывал их с белыми волокнистыми клочьями. Светка сразу устроилась на его куртке и смотрела на Эдиковы выкрутасы.

– Тебя что, от коксы так расперло? – спросила она.

Эдик не ответил, свалился на задницу и рассмеялся.

Минут через десять разожгли костер, ветер раздул сучья и жаркое пламя взвилось в рост человека. Листья на кустах съежились и потемнели, яркие искры салютом взлетели в небо.

Светка достала из пакетов еду, водку и одноразовую посуду, разложила на траве с той стороны, куда не сносило дым. Но ожидать окончания трапезы Эдик не собирался. Видимо он даже не собирался дожидаться ее начала – подсел к Светке и обнял ее за плечи.

– Подожди, дай мясо порежу… – рассмеялась она.

– Ты маньяк ненормальный. – рассмеялась она, притворно отворачивая голову.

Он поцеловал ее в шею и повалил на траву.

– Ты маньяк ненормальный. – хохотала девушка. – Да подожди ты…

Он горячо дышал ей в ухо, грубо обхватив за шею и талию, что-то шептал по-грузински, рывками снимая одежду.

– Пуговицы осторожней! – Светка чуть отстранилась и помогла расстегнуть рубашку.

Он снял с нее брюки, резко развернул спиной к себе и всем телом прижал к стволу дерева.

– Осторожней! – выдохнула Светка. – Я еще не готова.

Он стиснул ладонями ее ягодицы и с рычанием принялся целовать в затылок.

– Точно псих… – прикрыв глаза шепнула она. – Если это будет так каждый день. я точно сдохну.

Костер жарко пылал за спиной.

Но ни он, ни она не могли знать, что точно под раскаленными углями, в земле лежит неразорвавшийся с войны снаряд. Светка даже не поняла, что произошло, просто мир вдруг моментально померк, воздух выбросило из легких, а взамен внутрь ворвалась волна пламени, обжигая, высушивая, превращая внутренности в сплошную боль.