– Переход количественных изменений в качественные. – вспомнила Инна школьный курс диалектики.
– Снова ты вспомнила мудрого немецкого дедушку и снова все упростила. – усмехнулся Сергей. – А я вот все мучаюсь и пытаюсь понять законы. Я ведь не зря говорил тебе про трамваи. Вот представь, что в городе существует очень много вещей, задающих ритм. Не только трамваи, а огромное число очень сложных систем, начиная от часов и заканчивая четкой геометрией улиц. Сюда же входят ритмично работающие светофоры, метро, другой городской транспорт. Все это так или иначе вносит в жизнь каждого человека определенный порядок и, можно сказать, квантирует его действия. Все люди становятся частью единой упорядоченной системы, винтиками исполинского механизма под названием город. И механизм этот работает в неком усредненном ритме. Что у нас тогда получается? А то, что под этот кирпич данный человек обязательно должен был попасть, потому что они с кирпичом – одна система. Они взаимодействовали с самого начала, как только кирпич и человек появились в одном городе.
– Жуткие вещи ты говоришь. – Девушка передернула плечами. – Фатализм какой-то. Но подожди, из твоей теории получается, что любую случайность можно просчитать, как движение планет по орбитам! Ведь если все, это часть единой системы…
– Думаешь я не думал об этом? – Сергей на ходу сорвал веточку с липы. – Но нет. Слишком много параметров – всех не учесть. Да и компьютера такого еще не придумали.
– Но теоретически это возможно? – Инна ускорила шаг, чтобы идти как можно ближе.
– Боюсь, что да.
– Боишься? – удивилась она.
– Да. Если кто-то сможет учесть все параметры и просчитать результат, то изменение одного параметра в нужном месте и в нужное время…
– Вызовет запрограммированную случайность? Кирпич на голову?
– Или ограждение крыши. – не глядя на Инну закончил Сергей.
– Так значит ты все же считаешь это возможным?
– Да. Мне кажется, что сила, не дающая мне докопаться до сути, вовсе не стихийная, как было в романе Стругацких. К сожалению доказать я этого не могу. Это можно только почувствовать.
Они подошли к мосту лейтенанта Шмидта.
– А кто это может быть? – задумалась Инна. – Слушай, вообще-то жутковатая картинка выходит. Тайная организация колдунов, защищающая секреты магии таким необычном способом. И мы лишь фигурки на шахматной доске города.
– Это все было. – отмахнулся Сергей. – В разных романах. Но не думаю, что все именно так. Действительность часто бывает куда интереснее всяких придумок. Пойдем скорее, а то скоро мост разведут.
Они молча перешли широкую улицу, до дома оставалось совсем не много, но Инна вдруг обратила внимание на почти полное отсутствие звуков.
– Приближается час быка. – пояснил Сергей. – Два часа ночи.
– Все равно странно. – пожала она плечами. – Такое ощущение, словно тишина создает ощущение пустоты. Правда похоже, будто город накрыли невидимым колпаком, за который ничего не может проникнуть?
– Наверно даже не город.
– А что?
– Нас.
По улицам действительно разлилась невообразимая тишина, ветер стих, не звенели трамваи, не шуршали деревья и машины не проезжали, словно нарочно. Инна потерла руки, разгоняя набежавшую волну мурашек.
– Неприятно до ужаса. – тихо сказала она.
Прозвучало гораздо громче, чем того бы хотелось.
– Как в переходе на площади. – добавила она еще тише.
– Ощущение похоже на то, какое бывает возле воды. – Сергей настороженно огляделся.
Дома вдоль дороги насупились серыми стенами, стало еще тише – звук шагов разносился, как в огромном пустом павильоне. Асфальт под ногами был сухой и шершавый, а из ближайшей урны нелепо торчала ручка зонта.
Инна крепче сжала руку Сергея и заметила в его глазах отблеск страха.
Они свернули за угол и сразу увидели разлитую воду – огромная лужа на дороге отражала светлеющие небеса. Оранжевая автоцистерна неуклюже накренилась, уткнувшись задом в покосившийся столб, струя воды еще выплескивалась из пробитой бочки. Водителя в кабине не было, но желтый указатель поворота продолжал размеренно мигать.
У Инны возникло ощущение, будто этот момент уже был в ее жизни, или может быть будет – странный дребезг сознания, какой иногда возникает при взгляде в коридор, возникший между двумя зеркалами. Но в то же время она отчетливо сознавала, что никогда раньше не видела въехавшей в столб поливальной машины, да скорее всего больше никогда не увидит. Но ощущение зацикленности не прошло – словно бесконечная цепь дежа-вю, или кинолента, склепная в кольцо. Повторяющаяся череда кадров, без начала и без конца.
Вода все лилась и лилась из дыры в цистерне.
– Пойдем отсюда! – Инна потянула Сергея за руку.
Но тут же поняла – идти некуда. Воображаемый колпак вдруг обрел отчетливую реальность, он не стал твердым, но твердость ему и не требовалась. Он держал не стенами, а навязчивым ощущением, что выбраться из-под него невозможно. Даже пробовать не хотелось.
– Крепко накрыло. – сказал Сергей, но Инна не поняла смысла фразы..
– Как жуки в перевернутой банке. Господи, мне словно вату в голову затолкали… – Она недовольно помотала головой. – А где все остальные люди?
Окна домов молчаливо отстреливались отражениями, но ни одна форточка не хлопнула, нигде не зажглась ни одна лампочка. Машин не было, прохожих не было, ветра не было. Полная тишина и накренившаяся автоцистерна в огромной луже воды. Указатель поворота настойчиво выдерживал ритм мигания.
В стенах зданий появилась едва заметная прозрачность, но это было так отчетливо видно, что Инна не поверила собственным глазам.
– У нас с тобой массовая галлюцинация… – возбужденно шепнула она. – Надо идти отсюда скорее.
Сделала пару шагов, снова остановилась.
– Что это с нами, Сережа? Я понять не могу.
– Om mani padme hum. – однотонно пропел Сергей.
– Что?
– Это против галлюцинаций. Мантра.
Он сложил пальцы в узор и повторил снова:
– Om mani padme hum.
Ничего не менялось.
– Om mani padme hum. – раз за разом Сергей повторял все громче.
Инна замерла, не зная, что делать, страх волнами разгонялся по телу.
– Я больше так не могу, мне страшно! – взмолилась она.
– Om mani padme hum.
Сознание словно зациклилось и девушка поняла, что время остановилось. Даже не остановилось – просто перестало быть.
– Не бывает таких галлюцинаций. – тихо шепнула она. – Это что-то другое.