* * *
Катя подняла голову от планшета с расшифрованным сообщением и посмотрела ему прямо в глаза:
– Они начинают.
Он задержал ответный взгляд немного дольше, чем требовалось, потом кивнул.
– Хорошо. Как думаешь, сколько у нас времени?
Она пожала плечами.
– С учётом ветра и расстояния – от трёх до шести часов.
За внешним спокойствием он безошибочно угадал её тревогу.
«Естественно. Скоро мы узнаем, стоит ли наш план хоть чего-нибудь».
Вслух спросил:
– Волнуешься?
Она попыталась ухмыльнуться, как обычно, но потом посерьёзнела и ответила:
– Честно? Боюсь до усрачки.
Он улыбнулся.
– Ничего. Это нормально.
– Ни хрена нормального не вижу. Никому не говори, но мне действительно страшно.
Он положил ей руку на плечо, легонько пожал.
– Это хорошо. Поможет выжить. У меня тоже поджилки трясуться.
Она вцепилась в его запястье, стиснула его пальцами, как стальным обручем.
– Скажи, что у нас всё получится.
– Обязательно. Иначе, какой во всём этом был смысл?
– Умеешь ты утешить. Сдохнуть можно и безо всякого смысла.
Он перехватил её руку так, чтобы их кисти сцепились в замок.
– Всё получится. Здесь мои люди. И ты. Всё просто обязано получится.
Её пальцы крепко сжали его ладонь.
– Надеюсь.
– Это правильно. Ну что, за дело?
Она кивнула:
– Поехали.
У них оставалось совсем немного времени, за которое нужно успеть многое, чтобы подготовиться к надвигающемуся аду должным образом.
Готовясь к сеансу связи, подполковник Михайлов снова и снова прокручивал в памяти события последних дней.
«Не прошляпил ли я чего?»
Вроде бы – нет.
В ближайших окрестностях от места падения самолёта больше ничего не происходило. Лес и его обитатели словно впали в спячку. Ни по линии местной полиции, ни от патрулей «Транснефти» не было ни одного сигнала. А вот подальше, в стороне, начали замечать подозрительное движение.
«Значит, предчуствие меня не обмануло. Они действительно ушли. Вот только куда именно?»
Монитор перед ним включился, на нём появилось румяное и ухоженное лицо полковника Нуралиева.
– Добрый вечер, подполковник.
– Здравия желаю.
– Какие у вас новости?
– За истекшие сутки было замечено несколько случаев передвижения в интересующих нас районах. К сожалению, большая часть информации была получена в результате анализа данных аэрофотосъёмки, поэтому провести оперативную проверку или организовать перехват не представляется возможным.
– А что именно было замечено?
– Естественно, что мы отсеиваем все одиночные транспортные средства или такие, которые не подходят для перевозки людей. Одинокий трактор на лесной дороге нам не интересен. Мы искали только признаки передвижения в колонне. За последние дни такие мы находили несколько раз. После перепроверки и исключения тех, кого удалось идентифицировать, удалось выделить три следа, причём координаты последнего места получены как раз сегодня. Вот посмотрите.
Он добавил на экран карту, которую мог видеть и его собеседник.
– Одну неизвестную колонну заметили юго-восточнее Плисецка. Не знаю, как они смогли уйти так далеко, но если это наши клиенты, то движутся они куда-то в направлении Котласа. К сожалению, это оказался единственный сигнал с того направления и подтвердить дальнейшее направление движения не удалось.
Нуралиев на экране кивнул.
– Не беда. Переправы через Северную Двину мы заблокировали, теперь добавим ещё посты по линии Котлас-Вологда. Территория большая, но если они действительно двинулись вглубь страны, то рано или поздно попадуться снова. Это всего лишь вопрос времени. Я уверен, что наши оппоненты это тоже понимают, так что юго-восток – это, скорее всего, кто-то посторонний.
– Или отвлекающий маневр, – вставил Александр.
– Возможно. Но нас гораздо больше интересует север. Что происходит в направлении Белого моря?
– А вот в этой стороне как раз всё самое интересное. Об этом я и хотел доложить. Сначала нам удалось заметить движение неопознанной колонны севернее зоны падения самолёта. Снимок с беспилотника был сделан несколькими часами ранее, поэтому вылетать на место смысла не было, но нам удалось неплохо рассмотреть состав колонны. Так вот, при анализе сегодняшних данных моей группе удалось обнаружить ту же самую колонну, но уже значительно севернее.
– Вы уверены?
– Настолько, насколько это возможно при анализе аэрофотосъёмки. Тип транспортных средств, их внешние контуры, состав колонны – всё совпадает. И если это действительно они, то наличие второй точки позволяет определить приблизительный вектор движения.
– Куда они направляются?
– Похоже, что в сторону выступа между Онежской губой и Двинской. Судя по карте, это практически незаселённая территория площадью в сотни квадратных километров. И там длинная береговая линии, из любой точки которой их можно забрать.
Нуралиев размышлял секунд десять.
– Что ж, похоже, что прогнозы наших аналитиков подтвердились.
– Мы успеем их перехватить?
– Должны. Северный флот сейчас берёт под контроль выход из Белого моря в океан и организует патрулирование береговой линии. К сожалению, их внимание здорово отвлекают участившиеся провокации иностранных субмарин, но моряки должны справиться. Что касается вашей группы, то мы в Генштабе больше не видим смысла в вашем сидении на базе охраны «Транснефти». Давайте команду своим людям собираться, через пару часов мы пришлём за вами вертолёт. Перебазируетесь в Северодвинск, будете работать в кооперации с флотом. Пусть наёмники «Транснефти» возвращаются к своим обычным занятиям.
Александр поморщился.
– Кто должен сообщить им об этом?
Нуралиев чуть заметно улыбнулся.
– Расслабьтесь, подполковник, это сделают без вас. Ваша задача прежняя – отыскать и перехватить колонну.
Михайлов почувствовал, как с души свалился камень. Встречаться ещё раз с Кузнецовым ему хотелось в последнюю очередь. Тот наверняка не откажется от пары напутственных слов в адрес военных, а Александр опасался, что может не сдержаться и дать волю рукам.
Драка или даже перестрелка между охранниками и его бойцами им была сейчас нужна, как удаву – крылья.
– Слушаюсь!