Душа у меня мигом опустилась в пятки – я почувствовал это физически. Причем испугался я куда сильнее, чем когда на учениях по нам впервые начали колотить не холодной, а боевой плазмой, чтобы вырабатывался рефлекс не высовываться без надобности. В ту ночь двое из нашей роты этих учений не пережили. Но подобные потери были нормой – в десанте выживает сильнейший. Потому что в настоящем бою, если не умеешь сохранить свою жизнь, чаще всего уносишь и жизни товарищей. Такая вот внутренняя выбраковка. Страшно. Но и к этому привыкаешь.
Пиликанье же индикатора привело меня в панический ужас. Я за долю секунды вспомнил все, что слышал о демонах, включая народную легендаристику, а также тот образ, который Дан передавал на мониторы моих очков. И ни одно из этих воспоминаний меня не приободрило. Я судорожно коснулся сенсора, активирующего эфирный детектор, но ничего нового не увидел. Заметил только, что природные духи шарахнулись в стороны, как стая пескарей от появившейся в заводи щуки.
Секунды не прошло, как я понял – демон материализуется у меня за спиной. Я-то ладно! Но как его проворонили остальные?! Ведь сколько разговоров было о том, что атаковать его надо до материализации, пока он еще находится в лептонном пространстве! Потому что, как с пороховой пукалкой можно эффективно выступить против воплотившегося чудища, я понятия не имел.
Все эти мысли не успели толком проскочить у меня в голове, а справа уже шарахнуло пламенем из стволов Виктора и Анки. У меня же сработал не столько рефлекс атаки, сколько инстинкт самосохранения, как это ни позорно для бывалого винд-трупера. Я рванул вперед, бросился на землю, перекувыркнулся через плечо и, путаясь в полах плаща, снова вскочил на ноги, но уже лицом к демону.
Напрасно Николай уверял меня, что в тире мне тренироваться не имеет смысла. Если бы речь шла о любом нормальном оружии, то можно было бы признать его правоту, но не в данном случае, когда у меня секунда ушла только на то, чтобы снять эту треклятую трещотку с предохранителя. На самом деле я, может бы, справился и быстрее, но то, что я уведел-таки демона на мониторах детектора, ловкости мне не прибавило. Атакующее чудовище выглядело совершенно сокрушительно для психики. Стремительная туша, весом килограммов в двести, двигалась вопреки всем законам физики. А ощерившаяся пасть, клинки зубов и пена лептоплазмы, струями вытекающая из пасти, окончательно вывели меня из равновесия.
Я увидел белые трассы пуль, устремившиеся к туше со стороны Виктора и Анки, но точные попадания, казалось, не возымели на монстра никакого действия. А у Дана, скорее всего, заклинило пулемет, потому что вряд ли такой психологически устойчивый человек мог испугаться настолько, что позабыл, как стрелять.
Еще через секунду до меня дошло, что поскольку я вижу в эфирный детектор всего демона, а не только его энергетический каркас, значит, он все еще находится в лептонном пространстве и только начал материализацию. И, следовательно, в данный момент, несмотря на ужасающий вид, не представлял для нас, плотных существ, ровно никакой опасности.
Водитель транспортера, услышав стрельбу, бросился на землю и пополз к трапу. Демона он, не имея эфирного детектора, видеть пока не мог. Да это, пожалуй, и к лучшему – а то и разрыв сердца схлопотать не мудрено. Скорее всего, он подумал о нападении арабских партизан. Да и о чем еще можно было подумать в такой ситуации?
Вывод о временном отсутствии опасности со стороны чудовища меня немного приободрил. Как минимум, до того состояния, что я смог выжать спусковой крючок пулемета. Меня затрясло от отдачи, сквозь стекла очков шарахнуло пламенем, а в цель устремились трассы разогнанных и дематериализованных пуль.
От моего удара демон вздрогнул, но траекторию не поменял. Я не знал, удерживают ли его наши попадания от полной материализации или нет, но чудовище не спешило материализоваться полностью. Или не могло под обстрелом.
Сначала умолкли пулеметы Анки и Виктора – кончились патроны. А через десять секунд, клацнув затвором, заглохла и моя трещотка. Я начал судорожно менять магазин, но далось это непросто без соответствующей тренировки. Хорошо еще, что система крепления источника зарядов мало отличалась от принятой в современном оружии. Наконец, мне это удалось, но тут возникла другая опасность, которую я менее всего ожидал. Водитель, добравшись-таки до кабины выдал номер. Вместо того, чтобы поднимать машину в воздух и чесать отсюда на полной скорости, он решил проявить гражданскую ответственность и воспользовался штатным малокалиберным плазмоганом, чтобы остановить причудившихся ему партизан. То есть нас. А ближайшей к нему целью оказался именно я, так что мне пришлось попрыгать, уворачиваясь от плазмы, пока у него заряды не кончились. При этом львиная доля моих сил ушла на то, чтобы не открыть ответный огонь. Привычка. Но делать этого было нельзя – только патроны зря тратить. Все равно дематериализованные пули и этот чересчур ответственный водитель не заметил бы даже при прямом в него попадании.
Пока я менял магазин и уворачивался от не в меру профессионального обстрела со стороны водителя, до меня дошло, почему не стрелял Дан. Он выдерживал паузу, чтобы вступить в бой именно тогда, когда для нас наступит время менять боезапас. Вот нервы у человека! Уму непостижимо! Как можно стоять и ждать, когда на тебя несется такой ужас? До такого состояния мне еще тренировать и тренировать нервную систему.
В общем, старший группы открыл огонь именно тогда, когда нам больше всего не хватало поддержки. Когда же водила транспортера перезарядил плазмоган и начал лупить в него, Дан даже не пошевелился. Пять зарядов ударили в непосредственной близости от него, воспламенив прошлогоднюю листву на земле, а два ему в спину, не причинив ни малейшего вреда. Тут-то я и вспомнил об омагниченной сетке вшитой в ткань плаща.
От нескольких коротких очередей Дана, направленных точно в голову, чудище рухнуло и забилось в конвульсиях, брызгая во все стороны лептоплазмой. Теперь главную опасность представлял для нас сам водитель.
– Включить невидимость! – выкрикнул в эфир Дан.
Экстренная ситуация здорово подстегивает все ресурсы организма, в том числе и память, так что я мигом вспомнил, где находится нужный сенсор, тут же его активировал и, бросившись на землю, откатился в сторону.
Всё. С точки зрения водителя, поляна была пуста. Противник растворился в воздухе. Мы лежали неподвижно, чтобы не выдать себя шорохом листьев. Демон тоже не двигался.
– Ничего себе, – раздался голос водителя. – Вроде бы не пил.
Он включил рацию и передал о случившемся в диспетчерскую. На вопрос, куда делись нападавшие, он осторожно ответил, что не понимает. Просто были, а потом поляна оказалась пуста.
– Продолжайте следовать по маршруту, – приказал ему диспетчер. – Мы примем необходимые меры.
– Понял, – ответил водитель.
Он уже готов был скрыться в кабине, когда произошло то, чего никто, наверное, не ожидал – демон вскочил на четыре конечности, почти моментально материализовался и кинулся на Дана. Вместо того чтобы ответить огнем, тот почему-то увернулся и рванул в сторону. В физическом пространстве демон оказался не таким вертким, как в привычном лептонном, – все его двести с хвостиком килограммов работали теперь против него. Поэтому более легкий Дан, используя преимущество в маневренности, несколько раз увернулся от ужасных челюстей, а потом без затей дал деру.