Робот-палач наклонился, чтобы поднять Грохотуна и положить его под пресс, но в этот момент тот вдруг высвободил из оков руку и схватил палача за горло.
– Непредвиденная случайность! Не правда ли? – прорычал рогатый робот.
– Приговоренный освободился! – прохрипел палач. – Тревога!
На помощь ему бросился десяток роботов внутренней охраны, но вдруг освещение в робототюрьме мигнуло и все погрузилось во тьму. Включив инфракрасное видение, Грохотун поднял палача над головой и швырнул его под опускающийся пресс. Послышался шум сжимаемой стали.
– Жаль, ты не увидишь, какой из тебя получился кубик! Ты бы им полюбовался! – пробормотал рогатый робот.
Темноту прорезало несколько выстрелов, но ни один не попал в цель. Грохотун как кегли разметал охранных роботов и, толкнув отключившийся и потому открытый люк, выскочил наружу, оказавшись во дворе. За ним, стараясь не отставать от этого мощного тарана, спешил Баюн.
Во дворе рогатый робот вышвырнул из колесного вездехода ошалевшего офицера звездного патруля и вскочил на водительское сиденье. Вездеход взревел мотором и, протаранив ворота, вырвался на улицу.
– Теперь главное – найти капитана! – крикнул Грохотун. – Возможно, нам удастся проникнуть в космопорт и угнать корабль!
На полной скорости они мчались по встречной полосе, и роботоводители едва успевали уворачиваться. Баюн обратил внимание на то, что все энергетические машины, получавшие подпитку от единого генератора, остановились. Погасли вывески магазинов и окна домов. Одновременно выключились все компьютерные сети и средства связи.
Робот-нянька вскинул голову, чтобы посмотреть на купол, но его не было, и впервые за многие годы над городом светило живое, неискаженное солнце. В синем безоблачном небе парили птеродактили и рамфоринхи. Один из летающих ящеров, обнаружив, что привычная преграда исчезла, спикировал вниз и вонзил свои когти в жирный загривок откормленной болонки. Собака завизжала, а птеродактиль уже уносил свою добычу.
– Грохотун, периметр исчез! Силовая защита отключилась! – крикнул Баюн.
– Так им всем и надо. Пускай приучаются жить в настоящем мире, – проворчал робот.
Андрей не помнил, что произошло после того, как он произнес «ноль». Мальчик пришел в себя только в зарослях медвежьей колючки рядом с капитаном Кроксом и Василисой. Он с трудом приподнялся, ощущая свое тело как ватное. Он поднял ладонь и с усилием пошевелил пальцами, которые были как чужие.
– Не волнуйся. Это эффект перемещения сознания, – сказал Крокс. – Через несколько минут это пройдет.
– Я уже не в компьютере? – спросил воспитанник Баюна.
– Уже нет. Процессор вытолкнул твое сознание сразу после отключения энергополя. Кажется, он заподозрил что-то неладное и догадался запросить подтверждения твоих приказов в президентской резиденции.
– Что с Баюном и Грохотуном?
– Они спасены. Тш-ш! Сюда кто-то идет!
Капитан пригнулся, напрягаясь, как приготовившийся к прыжку тигр. Мальчик увидел в руке у пирата маленький поблескивающий бластер. На человеческом плече Крокса была кровь – задело осколком брони, когда он выпрыгивал из планетохода с телом Андрея на руках.
Рядом в кустах послышался треск, и на прогалину высунулась голова небольшого, около трех метров величиной, дилофозавра. Он был желтовато-пятнистым, с красным кожистым наростом на морде. Похожий и на лягушку, и на птицу дилофозавр был не опасен, хотя порой мог перехватить мелкое животное или брошенное яйцо другого динозавра.
«Малыш» увидел людей, мгновение испытующе смотрел на них, а потом нырнул в заросли. Послышалось потрескивание ветвей.
– Откуда он здесь взялся? – удивился Крокс. – Раньше они были только на равнине…
– Периметр. Отключение энергосети привело к перебоям в работе периметра. Я подумал, так будет лучше, – сказал Андрей.
– Ого! – присвистнул пират. – Кутить так кутить, гулять так гулять. Теперь они не скоро восстановят свой шутовской колпак, которым отгораживались от природы.
– Но почему? Для этого достаточно снова восстановить работу энергосети! – удивился мальчик.
– Ты не знаешь физики, – сказал капитан. – Не буду вдаваться в подробности, но ты вывел периметр из строя как минимум на несколько недель. В момент отключения от падения нагрузки произошла авария в распределителе напряжения периметра.
– Мы слышали довольно сильный взрыв в генераторе, – добавила Василиса.
– То есть периметра больше нет?
– Совершенно верно. Представляю, какая сейчас везде паника, – кивнул пират. – Думаю, им сейчас не до двух сбежавших роботов. Кстати, если тебя интересует, Баюн и Грохотун с минуты на минуту будут здесь.
– Но как они узнали, где нас искать?
– У Грохотуна в голове был передатчик. Я связался с ним и сообщил, в каком мы секторе, – объяснил киборг. – Я послал попугая, чтобы они не заблудились.
Снова послышался треск ветвей, и на поляну выскочил рогатый робот. На плече у него подпрыгивал и без устали трещал попугай.
– А, вот вы где, капитан! – пророкотал Грохотун. – Вы не захватили для меня пулеметика, а то старый где-то потерялся!
– Не слишком-то ты поумнел, дружище, но я рад тебя видеть! – И пират с размаху хлопнул рогатого робота по плечу так, что лязг брони разнесся по всей поляне.
Тот на радостях тоже потрепал капитана по раненому плечу. Пират покачнулся и побледнел, ему пришлось облокотиться на руку Василисы.
– Грохотун, ты круглый идиот! – морщась от боли, сказал киборг.
– Простите, капитан, я не заметил, что у вас кровь, – виновато пробасил робот.
Но Андрей почти не замечал Грохотуна. Он сейчас мог думать только об одном: почему Грохотун выбежал на поляну один? Где Баюн? Неужели робот-нянька погиб во время погони, ведь у него, в отличие от Грохотуна, не было лазероотражающей брони!
Но тут кусты снова зашевелились, и на поляне появился Баюн. Он слегка прихрамывал, должно быть, смазка в колене вытерлась от быстрого бега, такое с ним иногда бывало.
– Баюн!
– Мальчик мой! Андрей!
Робот бросился к своему воспитаннику, подхватил его под руки и восторженно поднял высоко над головой.
– Наверное, хочет пошутить. Сейчас брякнет о землю, и вдребезги! – предположил Грохотун.
Рогатый робот мерил все по себе, но, разумеется, ошибся.
Глаза Баюна – его зрительные датчики – подозрительно мигали от перегрузки напряжения. Старый робот не на шутку разволновался, да и Андрей был взволнован, чувствуя, как в груди поднимается что-то новое и радостное. В эту минуту он любил своего старого ворчливого робота, как никогда в жизни, и чувствовал, что Баюн будет необходим ему, его семье и еще многим и многим людям долгие сотни лет.