Иногда со сбитыми могли и смухлевать. Там пошлют старшину, чтобы он у наземных частей сбитого подтвердил, а он определит, что упал сбитый на стыке частей. Так он и у тех справку возьмет, что мы сбили, и у других. И выходит, что сбили мы не один самолет, а два. Бывало такое… Но этим не злоупотребляли. Поймают – позора не оберешься, а то и «дело» заведут. Запросто. Мухлевали (чего там говорить), но не часто и осторожно.
– Самолеты ремонтировали качественно?
– Зависело от обстановки. На полевых аэродромах все делалось быстро. Если пробоина, то в перерывах между вылетами – эмалит, перкаль – тяп-ляп, готово!
Основной ремонт был ночами, именно тогда ремонтировали двигатели.
Ну, а во время оперативных пауз уже приводили машины в полный порядок: переборка, подкраска.
– На сколько боевых вылетов хватало истребителя?
– Черт его знает! Не могу сказать точно. У нас свои машины появились только к концу войны. Обычно летали на том истребителе, который исправен. Я мог четыре боевых вылета за день сделать и все четыре на разных истребителях. Хотя помню, что комполка как-то взял себе новый истребитель, так эта машина года два продержалась. На ней ведь летали не часто.
– Как распределялись новые машины между летчиками?
– Зависимость простая – чем опытнее летчик, тем шанс получить новую машину у него выше. Молодняк на новых машинах не летал – слишком велик риск по-дурному потерять новую машину. (Проще говоря – собьют молодого, и новый истребитель пропадет без всякой пользы.)
– Бывало ли такое, что при невыполнении штурмовиками боевой задачи истребителям прикрытия боевой вылет не засчитывался?
– Нет. Одно время было, что истребителям прикрытия не засчитывали боевой вылет, если не было встречи с воздушным противником. Но это быстро отменили. Зенитный огонь, он ведь никуда не девался.
– Сколько боевых вылетов вы делали за день?
– Ну, у меня бывало и по четыре. Помню, под Запорожьем были сильные бои. Был у меня тогда день, когда я сделал четыре боевых вылета, и все четыре с воздушными боями. Причем с настоящими боями, в которых крутился с «мессерами» минут по 15-20 в каждом. И почти без перерыва между вылетами. Только приземлюсь, а мне с ведомым мой комэск Соколов уже кричит: «Иван, садитесь в «Виллис»! Быстро в соседнюю эскадрилью – там пара готовых к вылету истребителей! Вон «илы» уже взлетают. Догоняйте!» Мы на машину, бегом заскакивали в самолеты и догоняли «илы» уже в воздухе.
Так вот, после четвертого вылета я даже не понял, как приземлился, помрачение какое-то наступило. Вроде помню, я еще в воздухе, потом как провал, и я уже по полосе качусь. Как садился, не помню совершенно. После посадки отдышался, кое-как выполз из кабины, подошел к комэску и сказал: «Я больше не полечу! Все, сил нет! Земли не вижу!» Он посмотрел: «Отдыхай». И сразу распорядился, чтобы меня покормили, а потом выделил машину, чтобы меня отвезли в деревню, где мы располагались. Больше я в этот день не летал.
– А вот немецкие летчики-истребители пишут в своих мемуарах, что делали до восьми боевых вылетов в день, и все с воздушным боем. Один так даже написал, что тринадцать вылетов за день сделал. На ваш взгляд, это реально?
– Вопрос: что считать воздушным боем? Если вот это обычное немецкое «покрутился – один раз атаковал – убежал» считать воздушным боем, то почему бы и нет. Так можно и восемь раз за день слетать. Сил хватит.
– Какой была обычная и максимальная продолжительность воздушного боя?
– В 1943-м обычно 10-20 минут, максимум до получаса. Надо сказать, что после вылета, с 30 минутами воздушного боя, скорее всего, ты второй раз уже никуда не полетишь. У тебя просто сил не хватит. Так что если в немецких мемуарах тебе будут говорить, что проводили в день по восемь боев, в каждом из которых гонялись с нашими истребителями хотя бы минут по 10, то можешь смело считать это образцом 100 %-ного трепа.
Дальше, с каждым годом войны, продолжительность воздушного боя сокращалась. И под конец немцы вообще перестали вступать в затяжные воздушные бои.
– Как вы оцениваете немецкий самолет-истребитель «Мессершмитт-109Г»?
– Высоко оцениваю. «Мессершмитт Ме-109Г» очень хорош. Классный был истребитель. По скорости и на «вертикали» он наши «яки» превосходил. Не подавляюще, немного, но превосходил. Очень динамичный. Честно скажу: я всю войну мечтал воевать именно на таком истребителе – быстром и превосходящем всех на «вертикали». Но не получилось.
– Пятиточечный (с пушками в плоскостях) Ме-109Г встречался часто? Вел ли он маневренные бои?
– Встречался редко. Точнее, одно время их появилось довольно много, чуть ли не каждый второй «мессер» был трехпушечным. Но эти самолеты продержались на фронте совсем немного, месяца три, а потом так же быстро исчезли, мало их стало. Основной вариант «мессера» – трехточечный. На мой взгляд, пятиточечный «мессер» был чистым «охотником», для маневренного боя он совершенно не годился. Точнее, вначале эти «мессера» пробовали вести маневренные бои, но потом перестали. Он немного уступал «якам» на «вертикали» и сильно уступал на вираже. Спикировал-отстрелялся-убежал – вот весь его бой. Если же пятиточечный затягивали в маневренный бой, то шансов уцелеть у немецкого летчика было немного. Пятиточечный явно перетяжелен, три пушки для «мессера» – это многовато.
– Какую-нибудь еще особенность Ме-109Г вы могли бы отметить?
– Надо сказать, что было у «мессера» еще одно крайне положительное качество – он был способен одинаково хорошо вести бой как с «яками» на 2000 метров, так и с «аэрокобрами» на 6000 метров. Так вот эта способность дорогого стоит. Тут, конечно, «як» и «аэрокобра» уступали. «Мессер» по высотности был универсал. У нас вот таким универсалом был Ла-5.
– Ну, с одной стороны, на 90 % высотная универсальность Ме-109Г – это заслуга двигателя «даймлер-бенц». С другой стороны, может, эта высотная универсальность «мессера» и подводила его при встречах с машинами высотно-специализированными, «заточенными» на бой на каком-нибудь одном, строго определенном диапазоне высот. Вот вы знаете, что г. Баркхорн (ас люфтваффе № 2 по результативности – 301 сбитый) на вопрос: какой истребитель Второй мировой войны он считает лучшим? – ответил так: «На больших высотах Р-51 «мустанг», на малых – Як-9». Удивлены?
– Удивлен. Сильно. Я бы Як-9 так высоко не оценил. Хотя… Может, воюй я в кабине «мессера», то и на «як» я бы взглянул по-иному.
– Как вы оцениваете вооружение Ме-109Г по сравнению с Як-1?
– У «яка» вооружение посильнее – может быть, из-за этого немецкие летчики лобовых и не любили.
– Вот тут вы ошибаетесь. У «яка» не может быть вооружение сильнее, хотя бы потому, что у Як-1 только один 12,7-мм пулемет УБС, а у Ме-109Г – два 13-mmMG-13.