– Я думал, это байка, вроде образного выражения, когда британские летчики во время «битвы за Британию» говорили, что перерезали пулеметным огнем немецкие самолеты?
– Нет, «Браунингами» это можно было сделать, ну и, конечно, нашими ШКАСами, ведь ШКАС по скорострельности – уникальный пулемет. С близкого расстояния, метров с 50, батареей из 4 ШКАСов можно было крыло «отпилить», и такие случаи были. На таком расстоянии длинно бьешь, патронов не экономишь, плевать на разброс. Можно было и хвост отбить, и плоскость «отрезало» буквально.
Кстати, свой первый я сбил именно на «харрикейне». «Сто девятый». Вооружение еще английское стояло. Я тогда ведомым был, а он атаковал ведущего, но не дотянул. Влез между мной и ведущим, я его и рубанул, буквально метров с 15-20.
– Крыльевое расположение оружия не мешало?
– Еще как мешало! Там между ближайшими стволами метра четыре. На рассеивание много пуль уходило, и «мертвая зона» была большая.
– А с английскими пушками у вас «харрикейнов» не было?
– Нет. Англичане пушки на «харрикейны» начали устанавливать намного позже нас, наш успешный опыт использовали.
– РСы на «харрикейн» устанавливали?
– Да. По четыре на плоскость.
– Прицел?
– Прицелы английские. Коллиматорные. Нормальные прицелы. Я ж говорю – мы вплотную подходили, там стрельба без особых упреждений.
– Как вам английский двигатель, говорят, ненадежный был?
– Двигатель был хороший, сам по себе мощный, но не терпел длительной работы на максимальных режимах, тогда быстро выходил из строя. Двигатель очень чисто работал, причем там были патрубки с пламегасителями, установлены как глушители, это очень удобно, глаза летчику не слепит. Наши машины в этом плане значительно хуже были.
При отрицательной перегрузке движок захлебывался. Компенсационного бачка не было. Это очень плохо, потому что любой маневр должен выполняться с положительной перегрузкой. Мы усвоили эту особенность быстро, но поначалу, в горячке боя, забывали. Потом, с опытом, уже никогда такого не допускали, т. к. резкое ослабление тяги неожиданно для тебя изменяет маневр, а в бою это очень опасно. Высотность у него была такая же, как у И-16. Винт у него был изменяемого шага, но с деревянными лопастями. Шаг вручную менялся, рычагами и тягами. Трудностей не представляло. Для обслуживания винтов в авиаэскадрилье был один техник по винту на 4 самолета.
Планер неважный был, тяжелый. Конечно, слабоват был двигатель для такого планера.
Про планер вот что еще надо сказать. У «харрикейна» был очень легкий хвост. Мы базировались на песчаных, недостаточно уплотненных аэродромах, обязательно техник или моторист должен был сесть на хвост, рулили обязательно с пассажиром на хвосте. У нас даже взлетали с техником на хвосте. Был у нас такой техник Руденко, так он летал по кругу на хвосте. Сидел спиной вперед и не успел соскочить, так пробил руками дюраль на киле, вцепился и сидел, так с ним летчик и посадил самолет. Были случаи, когда срывались с хвоста и гибли. Горючего хватало на 120-130 мин.
– Каково было летать на «харрикейне» после И-16? Лучше, хуже?
– На «харрикейне» нужно было привыкнуть летать. Мне И-16 нравился больше. Хотя в принципе «харрикейн» примерно одинаковый был с 10, 17, 21 типами И-16. Ну «не показался» мне «харрикейн», не лежала у меня к нему душа.
– Маршал Г.В. Зимин в своих мемуарах написал, что «вести бой на «харрикейне» все равно, что вести бой верхом на птеродактиле». Уникальный, говорил, в аэродинамическом плане самолет, на пикировании скорость не набирает, на кабрировании моментально теряет.
– Все правильно. Точно «птеродактиль». У него был толстый профиль. Динамика разгона очень плохая. По максимальной скорости он, пожалуй, был побыстрее И-16, но пока он эту скорость наберет, много чего произойти может. На дачу рулей он не запаздывал, но все получалось как-то плавно, медленно. И-16 – только рули положил, то сразу перевернулся, рывком, а этот «горбатый» очень медленный был.
Подъемная сила у него была хорошая, поэтому скороподъемность с И-16 сопоставима.
Горизонтальная маневренность у него очень хорошая была. Если четверка встала «в круг» – разорвать невозможно. Не могли немцы вписаться.
Вертикальная маневренность очень плохая, толстый профиль. В основном мы старались вести бои на горизонталях, на вертикаль мы не шли. У «харрикейна» мал разбег был, опять же из-за толстого крыла. По ТТХ «харрикейн» немножко уступал «мессеру» Ме-109Е, главным образом на вертикали, а на горизонтали не уступал нисколько. Когда пошли Ме-109Ф, то «харрикейн» стал уступать сильно, но воевали. Горел «харрикейн» быстро и хорошо, как спичка – дюраль был только на крыльях и киле, а так перкаль. И-16 горел хуже. На «харрикейне» я где-то 20 боевых вылетов сделал и провел где-то 3-4 воздушных боя. Потом пересел на Р-40.
– Вы говорите, что в бою «харрикейна» против «мессера» надо затянуть противника на горизонталь, а как это сделать? Вы же сами говорите, что активного боя «харрикейн» «мессеру» навязать не мог.
– Совершенно верно. Если немцы не хотели принимать бой, то ничего в этом случае нельзя было сделать, они уходили, и все. Но если противник сам активно пытался вести бой, то тут можно было попробовать – использовать желание немецкого летчика тебя сбить. Немцы «жадные» до «сбитых» были.
Вот становимся мы в эту «карусель», а немцы парами сверху. «Круг» они разорвать не могут, ждут, когда кто-нибудь из круга выскочит. И ты их ожидания оправдываешь, провоцируешь немца на атаку, делаешь вид, что ты оторвался вроде, «ой, какой я неловкий, вылетел из «круга»!». Для немца такой оторвавшийся – самый лакомый кусок. Немец сверху на тебя. Поскольку горизонтальная маневренность у «харрикейна» очень хорошая, ты ее и используешь, сразу назад в «круг» с максимальным разворотом. В «круг» немец сунуться не может (а если сдуру сунется, тут ему и конец), проскакивает или отворачивает в сторону, тут уже ты его ловишь, бьешь в бок. На «харрикейне» по-другому боев с «мессерами» вести было просто невозможно. Все бои проходили в таком ключе. Главное – рассчитать все правильно и заскочить в «круг» не раньше и не позже, тогда и твоя контратака будет иметь шанс на успех. Ну а если ты в расчете ошибся и в «круг» зайти не успел, считай, что тебя сбили. Немцы были бойцами серьезными, таких ошибок не прощали.
– Как вы можете оценить немецких летчиков-истребителей? Из боевых качеств: пилотаж, стрельба, взаимодействие в бою, тактика – какие у немецких летчиков были наиболее сильны в начале, середине и конце войны?
– В начале войны все перечисленные тобой качества у немецких летчиков были очень сильны. Они пилотировали оченьхорошо, стреляли великолепно, практически всегда действовали тактически грамотно и очень хорошо взаимодействовали между собой в бою. Особенно взаимодействие поражало, не успеешь в хвост ему пристроиться, как тебя уже другая пара у него из-под хвоста «отшибает». В начале войны летчики у немцев были подготовлены (я не побоюсь этого сказать) почти идеально. Они хорошо организовывали и использовали численное превосходство, если очень было надо, могли и в «собачью свалку» ввязаться. Любить «свалку» не любили (это чувствовалось), избегали как могли, но если очень было надо, то могли и ввязаться – мастерство позволяло. Хотя, конечно, нашим ведущим асам, вроде Б. Сафонова, в этом виде боя они уступали даже в 1941-м.