После того как вопросы поставок и монтажа техники были решены, пришло время испытаний корабля. ГРУ обратилось в некоторые профильные институты с просьбой провести анализ возможностей эксплуатации высокочувствительной техники. Ведь вся аппаратура была установлена очень компактно. И это было сделано впервые.
Снова отказ. Институты заявили: чтобы провести такое исследование, понадобится 2–3 года.
Полковник Смирнов решил провести испытания собственными силами. Откровенно говоря, он серьезно рисковал. Никто не мог предположить, как поведет себя разведывательная аппаратура, если, например, включить ее вместе с передатчиком. Не выйдет ли она из строя? На этот вопрос никто ответить не мог.
Во время ходовых испытаний было предусмотрено выполнение большой программы: установление связи с подводной лодкой, с самолетами. И требование таково – испытания проводятся только в штормовую погоду. Шторм не менее 6 баллов.
«И вот дождавшись такой качки, – вспоминает Юрий Крестовский, – мы вышли в море. Морячков наших почти всех укачало. Те, которые в постах работали, тоже не очень себя чувствовали. Но несмотря на это все делали свое дело.
Александр Арсентьевич Смирнов принял команду на себя, и мы включили посты. Для начала не все, выборочно. К нашей радости, все сработало, ничего не сожгли. Потом включили по максимуму, на полную мощность. Провели испытания с подводной лодкой, с самолетами. Контрольные радиограммы посылали туда и обратно. В разных диапазонах. Все это, разумеется, проходило в динамике. Команда сработала неплохо».
Так родился на свет первый корабль радиоэлектронной разведки. Государственная комиссия приняла его. Он стал называться «Крым» и вошел в состав Черноморского флота.
Командиром корабля был назначен опытный флотский офицер, капитан 2-го ранга Иван Ефимович Бочарин.
Он окончил Бакинское высшее военно-морское училище имени С. М. Кирова. Служил на эскадренном миноносце «Огневой», потом на миноносце «Лютый». С «Лютого», где Бочарин был старпомом, его назначили командиром малого разведывательного корабля, потом среднего разведывательного корабля. И в 1969 году Иван Ефимович принял под свою команду корабль радиоэлектронной разведки «Крым».
Экипаж был под стать своему боевому командиру. Отбирали сюда офицеров очень тщательно.
Вот как об этом вспоминает Юрий Крестовский:
«Однажды посылает меня Шмырев в Главный штаб военно-морского флота. Задача: подобрать личные дела морских офицеров для перевода их на новый корабль «Крым».
Договоренность уже была с начальником управления кадров. И вот приносит мне офицер-кадровик личные дела. Я просматриваю. Из 50 человек выбираю восемь.
– Почему так мало? – удивляется кадровик.
– Не все подходят в разведку. Этот развелся, тот за пьянство наказан.
А он вздыхает и говорит:
– Дорогой мой, это же флот! Эти вещи у нас не считаются большим недостатком. Женился – развелся, выпил. Что поделаешь, служба такая. Тяжелая служба. Ты по деловым качествам смотри.
Отобрал я еще несколько человек, привез дела Шмыреву, передал. А у него была такая особенность, открывает личное дело и внимательно, долга смотрит на фотографию. Потом говорит:
– Нет, это отложим.
Потом берет второе дело. Смотрит.
– Вот этого офицера стоит посмотреть в деле, как он работает.
Петр Спиридонович очень тщательно относился к подбору офицеров. Так что на «Крым» случайные люди не попадали».
Сам капитан 1-го ранга в отставке Иван Бочарин считает так же. При первой же нашей встрече Иван Ефимович показал мне грамоту. Надо сказать, грамота знатная, подписана легендарным Главкомом Военно-морского флота СССР адмиралом флота С. Горшковым. В ней сказано: «капитану 1-го ранга Бочарину И. Е. за инициативные, смелые, дерзкие действия при выполнении задач боевой службы».
Вот так, «за инициативные, смелые и дерзкие действия». Откровенно говоря, много я видел грамот, но нечасто встретишь вот такие эпитеты. Что ж, все, кто знают Бочарина, говорят, что он вполне заслужил такую оценку.
Вслед за «Крымом» на воду были спущены корабли «Кавказ» – командир К. Иванов, «Приморье» – командир Б. Иванов, «Забайкалье» – командир А. Козьмин.
Из Николаева корабли «Приморье» и «Забайкалье» к себе на Тихоокеанский флот шли разными путями: один вокруг Африки, другой – вокруг Южной Америки.
В ходе этих дальних океанских походов выявились и некоторые недостатки в конструкции судов. Во-первых, скорость хода была невелика, всего 12 узлов. Но учитывая, что это корабли разведки и в районе они, как правило, ложатся в дрейф, с таким недостатком можно было мириться.
А вот отсутствие резервной двигательной установки и наличие одного гребного винта – недостатки серьезные. Последующая практика эксплуатации судов подтвердила опасения: однажды в период боевой службы в Тихом океане у корабля сорвало гребной винт, он потерял ход, и только умелые и профессиональные действия командира, офицеров и матросов экипажа позволили провести ремонт своими силами и добраться до базы.
Разведывательные суда легендировались под корабли связи, не американцев трудно было обмануть, они сразу окрестили их как «Russian electron ship ELINT».
Штаты сугубо морские не совсем подходили для разведки, потому, учитывая ценность кораблей, а также для привлечения лучших офицеров, руководство ГРУ старалось создать соответствующие условия для длительной службы. Были установлены более высокие штатно-должностные категории для офицеров. Командир корабля, к примеру, имел категорию капитана 1-го ранга.
Кроме привычного старпома была введена должность заместителя командира по разведке.
Для руководства деятельностью кораблей в 6-м управлении создали морскую группу из двух офицеров. На эти должности пришли опытные, знающие морские специалисты – Б. Привалов и И. Суворов.
Корабли-черноморцы «Крым» и «Кавказ» вели разведку в средиземноморском регионе. Главной их заботой были страны НАТО и Израиля.
Тихоокеанцы «Приморье» и «Забайкалье» сосредоточились на разведке американского ракетного полигона, где проходили испытания межконтинентальных баллистических ракет и противоракетного оружия. Полигон протянулся от базы Ванденберг в Калифорнии до атолла Кваджелейн в группе Маршалловых островов.
На островах были размещены радиолокационные станции, установлены системы радио- и спутниковой связи.
Сложность состояла в том, что район разведки находился достаточно далеко от базы приписки – Владивостока. Корабли уходили в поход на полгода. А поскольку сроки испытания ракет американцами зачастую переносились, проводились с опозданием, пребывание в океане приходилось продлевать. Это было тяжелое испытание для экипажа.
Так работали корабли радиоэлектронной разведки ГРУ. Они всегда были в боевой готовности, и тем не менее настоящей, если хотите, фронтовой проверкой для них стала арабо-израильская война 1973 года.