Кабульский аэродром располагался на плоскогорье, окруженном горами. Высота — 1500 метров над уровнем. Куда ни кинь взор — всюду горные отроги.
Группа Шабанова вышла из лайнера на летное поле. Рядом с полем расположился какой-то палаточный городок, там же бронетранспортеры, автомашины. Судя по всему, здесь развернулась наша воинская часть. Однако группу никто не встречал. Специалисты стояли, оглядывались по сторонам, но к ним никто не спешил. А ведь самолетом прибыл заместитель министра обороны, генерал армии.
Прошло полчаса, сорок минут. Специалисты шутили, поглядывая в сторону Шабанова, мол, наверное, не туда прилетели.
Наконец вдалеке, на рулежных дорожках, показался ГАЗ-69. Подъехал, из него вылез капитан, спросил, кто такие, откуда. Это и вовсе было неожиданно. Но что поделаешь, представились. Капитан, ничего не говоря, вскочил в машину и умчался.
Ждали еще полчаса. На этот раз подъехали два автобуса. Им были несказанно рады. Погрузили вещи, и в дорогу. Вскоре въехали в Кабул. Окраина города типично азиатская: узкие улочки, глинобитные домики. На автобусы с любопытством смотрели афганцы.
Вдруг впереди показалось несколько автомашин, черные «шевроле». Увидев автобусы, затормозили. Оказывается, эта колонна следовала за группой Шабанова. Но специалисты решили не перегружаться и продолжили путь в автобусах. «Шевроле» поехали следом.
Вскоре, рядом с дорогой, Мажоров увидел ограду, а за ней серое трехэтажное здание. На крыше развевался американский флаг. Оказалось, это посольство США. Вот так американцы располагаются километрах в трех от аэродрома. Это же прекрасный пункт для наблюдения и разведки.
На крыше диппредставительства, как обычно, торчали какие-то антенны, будочки. Посади туда наблюдателя с биноклем или со стереотрубой, а тем паче радиста с приемником, и вся информация в кармане. При чем тут пакистанские локаторы?! Однако вслух эту догадку Юрий Николаевич не высказал, решил еще раз все проверить.
Колонна автобусов и машин въехала на небольшую площадь, свернула вправо и затормозила перед воротами. За забором виднелось несколько одно- и двухэтажных зданий.
Два афганских солдата открыли ворота, и колонна въехала во двор. Прежде, до революции, здесь размещалась резиденция сына короля Афганистана. Здесь был большой дом для приема гостей, рядом второй дом, поменьше, в котором жил обслуживающий персонал.
В доме советские специалисты увидели большой холл с камином. На втором этаже располагались спальни, рабочие кабинеты, комнаты для отдыха. На территории резиденции находился бассейн.
Генералу Шабанову сообщили, что их группу ждет Маршал Советского Союза Соколов. Подали автомобили. На город уже спускались сумерки. Ехать пришлось через весь Кабул, в район, где размещался штаб ограниченного контингента.
В штабе их принял Соколов, рассказал об обстановке в стране. Наши войска взяли под контроль ключевые объекты столицы: электростанцию, телецентр, почту и телеграф, водопроводный комплекс, пекарни. В боевые действия части не вступают, только при необходимости отражают нападения. Обстановка в стране крайне сложная. Большинство провинций находятся вне контроля Кабула, под влиянием многочисленных противников нынешней власти. Афганская армия не надежна. Многие солдаты, получив оружие, дезертируют.
В заключение своего рассказа маршал Соколов констатировал: в стране возможно бурное развитие событий, и мы должны быть готовы к этому.
Потом группу Шабанова пригласили на ужин. Поздно ночью специалисты без охраны и оружия отправились через Кабул в резиденцию, где их разместили. Только на следующий день, 22 февраля они поняли, какой опасности подвергались прошедшей ночью.
Руководители группы Шабанов и Горшков в сопровождении двух человек уехали в советское посольство на прием по случаю дня Советской Армии. В резиденции осталось пять специалистов. Все готовились к завтрашнему выезду в части.
Однако, как только на землю опустилась вечерняя темнота, в городе стали раздаваться сначала отдельные выстрелы, потом очереди из автоматов. Специалисты вышли из жилища. Надо было понять, что происходит. На фоне выстрелов все сильнее звучали многоголосые выкрики. Через некоторое время эти выкрики переросли в рев многотысячной толпы.
Стрельба нарастала, пули уже цокали о стены дома.
Мажоров и его коллеги пытались связаться по телефону с посольством. К счастью, связь работала. Им сказали, что в городе начались беспорядки, тысячи людей вышли на улицы, возводятся баррикады, идет стрельба. И весьма обрадовали: добраться до них практически невозможно. Они оказались отрезанными и от диппредставительства и от наших воинских частей. Оружия не было. Охрана куда-то исчезла. Сотрудник посольства на том конце телефонной линии пообещал, что, как только появится возможность, к ним подошлют охрану. А пока надо надеяться только на себя.
Пятерка специалистов стала обсуждать сложившуюся ситуацию: что делать, если начнется захват резиденции. Нашли карту города, определили маршрут движения до аэродрома, где были развернуты советские части. Посчитали, до аэродрома пять километров. Далековато, вряд ли удастся добраться. Решили, что надо провести хотя бы разведку территории резиденции.
Мажоров вместе с генералом ВВС Николенко пошли на разведку. Вокруг темно, крики, стрельба. То раздается плач тысяч голосов, то рев толпы, то молитва муллы. Как они узнали потом, это была хорошо поставленная инсценировка беспорядков. В каждом квартале, где проживал мулла, на столбе у его дома был смонтирован мощный динамик. А в доме магнитофон, микрофон и мощный усилитель. Свои молитвы и призывы мулла транслирует в микрофон, а на магнитную пленку записаны крики и плач. В нужный момент он включает магнитофон. А поскольку в Кабуле очень много мечетей, а значит, и мулл, в эту ночь они одновременно включили сотни своих динамиков. Признаться, весь этот шумовой фон создавал жуткое впечатление. Вот тебе и отсталый Афганистан. На одурачивание простых людей денег хватило.
Всю эту звуковую вакханалию и слышали советские генералы Мажоров и Николенко, когда пробирались в темноте по территории резиденции. В середине пути небо вдруг озарилось мерцающими огнями осветительных ракет.
Генералы увидели в заборе калитку. Она оказалась не запертой. Вошли. Пересекли пустынный двор, вновь калитка. Толкнули ее и оказались в небольшом помещении. Увидели двоих афганских солдат. Те поднялись, и направились к Мажорову и Николенко. Кое-как жестами генералы показали, откуда идут. Юрий Николаевич, припомнив узбекский язык, спросил солдат: «Мумкин?», что означало «Можно?» Афганцы кивнули и сказали: «Пакистан». Оказалось, что они охраняли вход в пакистанское посольство. И надо же, в отличие от охраны резиденции, не сбежали.
Стало ясно, что разведрейд генералов не дал результатов. Они возвратились обратно.
Ночь практически не спали, откровенно говоря, не зная, что и предпринять. Утром, едва забрезжил рассвет, во дворе послышались стуки, голоса. Осторожно выглянули в окно. Через забор перелезали… наши десантники. В советской форме, в голубых беретах. Они открыли ворота, и во двор въехала боевая машина десанта. Офицер доложил генералам, что прибыл для их охраны. Он был невысокого роста, коренастый, в голубом берете, с автоматом в руках. Хотелось расцеловать этого парня. Стало как-то спокойнее и увереннее.