Магии скоро не станет, мир изменит свой облик навсегда. Но пока магия еще жива, воспользуйся некоторыми из заклинаний, что передавались в моем роду от отца к сыну. Помощь невелика, но в твоем положении любая мелочь может оказаться кстати.
Засим прощаюсь, мой неведомый наследник. Пусть тебе повезет больше, чем мне».
Мир, пожирающий сам себя. Змея, кусающая свой хвост.
Убить бы того, кто сделал ее символом возрождения, начала новой жизни…
К письму сгинувшего ведьмака прилагался список его фамильных заклинаний. Что ж, в колдовских родах всех мастей хранятся похожие списки, передающиеся по наследству. Этих заклинаний нет ни в одном учебном пособии по магии. Семейная тайна, так сказать. Потому склоки между владетельными ведьмаками редко перерастают в полномасштабную колдовскую войну, а магические поединки ограничены массой правил. Ты нападаешь на соседа, а он в тебя каким-нибудь незнакомым заклинанием – хрясь! Потому все конфликты решаются либо в поединках, либо старым индейским способом, с помощью банальных мечей и стрел.
Но этот ведьмак… А ну-ка сантименты в сторону, и давай думай, анализируй письмо!
Последние абзацы – это нечто. Кольцо как опознавательный знак. Выходит, есть или был некто, кому мой предшественник доверял настолько, что они обменялись условными знаками. Мол, придет от меня человечек и скажет: «У вас продается славянский шкаф?..» А ну прекрати! Ведьмак жизнью заплатил за то, чтобы ты могла прочесть его письмо. Значит, считал свое дело достойным. Не факт, что мое мнение совпадет с мнением покойника, но раз существует некая система условных знаков, значит, есть и организация. Пусть в ней состоят сейчас от силы два глубоко законспирированных колдуна, но выйти на них стоит. Даже если только один, и то хлеб. Он в любом случае знает куда больше, чем Ульса.
Остается сущий пустяк: найти этого конспиратора. Княжество большое, от Дона до Пиренейского полуострова.
Ладно, отложим поиски носителя рубина-астерикса на потом. Не буду же я специально ходить и высматривать, не носит ли кто перстень с таким же камнем. Автор письма прав, Большой Пушной Зверь уже пришел. Значит, если организация есть, то она начнет действовать. Или уже начала, кто их знает, каковы были планы по поводу дня «Д». И раз так, то, наверное, стоит слегка «засветиться», чтобы они сами ко мне пришли.
Стоп.
А ведь я уже «засветилась», и совсем даже не слегка. Щит-мутант не мог не привлечь внимания магов, и если среди них есть астериксоносцы… И если Дойлен прав насчет «не до нас им будет»…
Ох, чувствую, стоит в ближайшие дни ждать гостя.
– Он был достойным человеком, госпожа Риена, – проговорила я, свернув бумаги. – Вы правы.
– Он любил меня, госпожа моя, а я любила его, – почти прошептала экономка, нервно комкая платочек. – Если бы не наши законы… Он не раз говорил, что лучшей жены ему было бы не найти.
– Выпейте настойки «кошкиного корня», госпожа Риена. – Я прикоснулась к ее сухой руке, уже начавшей покрываться возрастными пятнышками. – И ложитесь спать, не то вам опять станет плохо.
Она ушла, а я, закрыв глаза, вдруг увидела странную картину, невозможную в этом мире. Еще молодая Риена и незнакомый мне мужчина, чьего лица я все никак не могла разглядеть, сидят за обеденным столом. На женщине нет ошейника, а рядом с ними чопорно, подражая аристократичным манерам матери, восседают две разновозрастные девочки…
Магия разделила этих людей, обесправив обоих. И фактически убила тех девочек, которым не суждено было родиться из-за идиотских законов. Ведь на отпрысков Одаренных, не имеющих Дара и встречающих совершеннолетие в ошейнике, накладывается заклятие бесплодия. Типа нечего смешивать благородную кровь со всякими там простолюдинами… Кретины. Мало того что загубили сами себя близкородственными браками, так еще и генетический дрейф оказался под запретом. Ведь ген Дара у той же Риены есть. И она могла бы родить своему ведьмаку вполне даже Одаренных детишек. Но маги, сволочи, подстраховаться решили. Мол, рабов не спрашивают, хотят ли они вступать с кем-то в связь. А ну как бездарная дочка Одаренного от вшивого солдата родит или вовсе от раба, а дитя тоже с Даром окажется? Кто такого в круг благородных примет?.. Гады. Даже на молодых ведьмаков и магов похожее заклятие кладут – чтобы голубую кровь кому попало не раздавали.
Теперь я немного иначе посмотрела на поступок Дойлена по отношению к его сыновьям. Ни один не отметил местное совершеннолетие в статусе раба. Старший давно в страже, ему двадцать два или двадцать три, среднему четырнадцать, младшему восемь. Они свободны и избавлены от страшного заклятия. Значит, он хочет дождаться внуков. Или хотя бы точно знать, что таковые вообще когда-нибудь появятся. Формально все по закону, но фактически Дойлен – один из первых кандидатов «за грань» именно из-за «неправильного» отношения к своему потомству.
Господи, помилуй нас, грешных… Если ты есть в этом мире, или спаси его, или дай ему легкую смерть…
Как Риена и обещала, проверенное средство подействовало, и через двое суток, спровадив дотошного дознавателя, я смогла без душевного содрогания посмотреться в зеркало. Была зомбя зомбей, хоть на съемки фильма ужасов без грима, а сейчас – просто уставшая и злая женщина, которой не терпится всех послать в… Ну, словом, куда-нибудь послать. Желательно, чтобы хоть на денек оставили в покое. Куда там… Сперва служанки, дуры безголовые, сунули мой велокостюм в чан и как следует выварили со щелоком. Синтетику. Хотя их предупреждали – стирать только в теплой воде. Минут пять повоспитывала их бабушкиным способом – мокрым полотенцем, – после чего отправила выгребать свиной навоз. Костюм уже все равно не спасти, а хлев кто-то должен регулярно чистить. Потом суета со сборами. Риена, дай ей волю, укомплектовала бы мне в дорогу полный вагон со штатом прислуги. Спасибо, как-нибудь обойдусь рюкзаком и кошельком. Потом – дознаватель из волостной столицы со своими каверзными вопросами. Для этого я разыграла роль несчастной жертвы нападения, чудом отбившейся от натурального разбойника-соседа. Другой сосед-разбойник сидел рядышком и сетовал туримитскому гостю, что нет в управе порядка. Совсем. Нам пообещали во всем разобраться, воздали должное сытному обеду и были таковы. И под конец меня добила Ирочка…
После ужина мы с Дойленом поднялись в библиотеку, где я наконец решилась показать ему письмо своего предшественника. Раньше не было особой возможности, слишком много постороннего народу слонялось по усадьбе и за ее пределами: крестьяне, местная полиция, даже одна из дальних соседок по управе пожаловала. Официально чтобы выразить сочувствие, ибо покойный Лугир в свое время жестоко оскорбил ее мужа, а фактически на разведку – нельзя ли с этой истории что-нибудь поиметь. Хитрая ведьмочка. Поимела она мое ответное сочувствие и скудненький завтрак перед дорожкой, поняла, что на большее рассчитывать не приходится, и быстренько уехала. Потом дознаватель вынимал душу, вылитый инспектор Лестрейд в исполнении великолепного артиста Брондукова. Только к вечеру, устав от суеты, беготни и необходимости орать на этих дурищ безграмотных, я не выдержала, послала всех открытым текстом в дальнее путешествие и заявила, что, если кто до утра побеспокоит, порву на тряпки.