– Все рекомендации получишь у полковника Котова. Могу только сказать, что от результата этого задания будет зависеть очень многое для нашей страны. Если честно, то там, наверху, – Волков указал пальцем в потолок, – мало интересуются теми, кто занимается подобными делами. Для них главное – остановить утекающий поток секретной информации. Тем более что сейчас, как ты сам понимаешь, подобные секреты приравниваются к военным. А теперь конкретно о твоем задании. Мы сделали так, что Мария, с которой ты действительно собирался поехать на море, будет находиться здесь до завершения операции. Начальство отпустит ее только по нашему приказу. Далее. В Москве тебя встретит под видом таксиста сотрудник секретного отдела. Ты его сразу узнаешь. Он отвезет тебя на явочную квартиру, где ты встретишься с полковником Котовым. Он и введет тебя в более детальный курс дела. Твой отъезд на море должен быть обставлен правдиво, чтобы ни у кого даже мысли не появилось, что ты едешь на задание.
– Секретность операции я оцениваю должным образом, – успокоил генерала капитан.
– Вот и хорошо! Ну что ж, не буду тебя задерживать, можешь идти собираться в дорогу. – Волков встал из-за стола и подошел к Роману. – Будь осторожен, – по-отечески посоветовал он.
– Постараюсь, – как всегда, пообещал Никонов.
* * *
В это же самое время в соседнем вагоне, в СВ, ехал тот самый Бес, о котором полночи думал ротный. Только теперь это был уважаемый московский бизнесмен по фамилии Новгородцев. Но, в отличие от ротного, он не мог вспомнить, где встречался с этим поджарым молодым мужчиной, без сомнения военным, судя по выправке. С момента его «работы» в Чечне прошло уже больше десяти лет, но Бес по-прежнему был, что говорится, начеку, встречая знакомые лица. Вот и сегодня, увидев этого молодого мужчину в ресторане, Бес подумал, что где-то встречал его, но где именно, вспомнить не мог. Он был почти уверен, что свидетелей его «работы» в Чечне не может быть – ведь он всегда от них избавлялся…
Перед глазами поплыли воспоминания былых дней, когда он, будучи выпускником медицинского института Бессоновым, отмечал получение диплома с сокурсниками. Радость в предвкушении будущей свободной и взрослой жизни сменилась разочарованием, когда наутро он очнулся в местном отделении милиции и ему предъявили обвинение в убийстве своей сокурсницы за то, что она отказала ему в интимной близости. Он не хотел верить в то, что ему рассказывал следователь, но фотографии, сделанные на месте преступления, говорили сами за себя. Истерзанное тело его знакомой лежало на зеленой траве парка, а рядом лежал он, Бес, с ножом в руке. Тогда он не мог вспомнить подробности, так как накануне вечером им было выпито немало алкоголя. Единственное, что он помнил, – это то, что он действительно весь вечер приставал к своей знакомой, о чем, собственно, и свидетельствовали все, кто в тот вечер находился тогда с ним.
Проведя несколько месяцев в следственном изоляторе, он не только смирился со своей участью, но и изменился как личность. Теперь это был не тот «ботаник», которого знали в медицинском институте, а озлобленный на весь мир человек, готовый в любую минуту броситься на любого, кто посмеет сказать ему что-то наперекор. Всю жизнь он занимался спортом и имел накачанное тело со стальными мышцами. Когда ему дали двадцать лет лишения свободы, Бес почувствовал, как в нем рождается страшное животное, готовое на все.
Именно в тот момент к нему и пожаловал человек в штатском со своим предложением. Оно заключалось в следующем: бывший выпускник медицинского института должен был отправиться в составе секретной команды в одну из кавказских республик – для того чтобы проводить там операции по извлечению человеческих органов. В случае согласия Бес мог не только пожить на свободе, но и после выполнения задания получить новый паспорт и начать новую жизнь. Не колеблясь ни минуты, Новгородцев согласился. Он подписал какие-то бумаги и уже на следующий день в компании троих амбалов отправился в Чечню, где для них в здании бывшего республиканского банка была оборудована специальная лаборатория. Ночью они вчетвером переодевались в российскую форму, выходили на улицу, изображая военный патруль, и похищали людей. Позже он, как врач, производил свои страшные операции. Раз в неделю к ним приезжал курьер и забирал извлеченные органы, оставляя им взамен продовольствие и алкоголь, который они пили, чтобы заглушить угрызения совести за содеянное.
Это длилось почти год, а потом к ним попали трое молодых бойцов. Один из них оказался настолько шустрым, что смог отправить к праотцам всех помощников Беса. А уже через сутки к ним на помощь подоспели еще двое бойцов, и Бессонову тогда едва удалось остаться в живых. Кстати, он сам видел, как подоспевший боец стал «поливать» из «Калашникова» во все стороны, когда он, Бес, убил его друга. Тогда Бессонов был на сто процентов уверен в том, что тот уложил парня, из-за которого начались все неприятности. И вот теперь его стопроцентная уверенность дала трещину. Что-то в чертах сегодняшнего мужчины было от того мальчишки.
Бес лежал на полке, размышляя, как ему поступить дальше. «А что, если этот мужик и есть тот солдатик из Чечни? И если он меня узнал? Судя по всему, он и сейчас является военным, а это значит, что к его заявлению могут прислушаться в компетентных органах. А если начнут раскручивать клубок и выяснится, кто я такой, то мне не избежать расстрела, как пить дать. Тут уж никакой мораторий на смертную казнь не поможет. Что же делать? Что делать?» – мучительно рассуждал Бес, смоля одну сигарету за другой. Конечно же, можно было просто убить его, но где гарантия, что он действительно узнал его, Бессонова? Может, это просто паранойя?
С такими мыслями Бес и встретил утро следующего дня, решив для себя, что не стоит торопиться с принятием решения, от которого может зависеть очень многое.
* * *
В отличие от Беса, ротный хорошо спал и проснулся только тогда, когда его попутчики стали собирать свои вещи, готовясь к приезду в Москву. Ему вполне хватило четырех часов, чтобы почувствовать себя отдохнувшим. Настроение у Романа было отличное, так как он уже точно знал, как поступит, сойдя с поезда. Иван выглядел помятым, но при этом все так же весело рассказывал Людмиле очередную байку, не обращая внимания на то, что девушка всем своим видом давала понять, что ее голова сейчас забита совершенно другими проблемами. Она перекладывала вещи из сумки в сумку, проверяя, не забыла ли чего в купе. Роман пожелал всем доброго утра и, посмотрев на часы, отправился в туалет. Когда он вернулся, за окном уже показались окраины Москвы, и проводник громким голосом объявил о прибытии в столицу.
– А у тебя, капитан, когда поезд в Сочи? – спросил Иван, поставив рядом с собою спортивную сумку.
– Через два часа. Но я, может быть, задержусь здесь на какое-то время, – признался Никонов, посмотрев в окно.
– Ну, тогда держи! – Иван протянул ротному клочок бумаги, на котором был написан номер телефона. – Если что, звони, всегда буду рад видеть тебя у себя в гостях, – улыбнувшись, предложил капитан ВВС в отставке.
– Спасибо, – поблагодарил ротный и положил листок бумаги в карман.