Однако, когда червь это сделал в очередной раз, замешкавшегося Вещуна отбросило прямиком на сосульки, и острые пики пронзили незрячего насквозь… Ч-черт, надо же, научился зонный мутант плохому!.. Реверс бегал вокруг червя, не прекращая стрелять. Когда тот снова занырнул в лед, Реверс подскочил к последнему напарнику.
– Видишь… Этого я не смог пред… чувствовать… Она передумала… – сказал тот и попытался рассмеяться, выкашливая кровь изо рта. – Слушай меня… Иди туда же, куда мы шли. Ледовик закончится, и за ним попадешь… в нужное место кромки… кратчай… шей дорогой…
С каждым словом кровь выплескивалась, покидая тело незрячего всевидящ… почти всевидящего.
– Спасибо, Вещун! – бросил Реверс и отпрянул от умиравшего. На большее не было ни сил, ни времени.
За спиной взметнулись льды, из-под поверхности вырвался израненный пулями, злой-презлой монстр. Реверс вынужден был спуртовать от тела Вещуна и возобновить сумасшедшую пляску смерти. И все-таки добил ледного гада, снеся ему глазки меткой очередью. Снежный с грохотом канул подо льдом и больше не появился.
Покончив с «червезмеем», сталкер вернулся туда, где лежали напарники и псы. Но на льду застал лишь кровавые полосы, ведущие к дырам, проплавленным во льду… Кто-то еще подсуетился и утащил халявную добычу в новоявленные укромные норы.
Ничего не оставалось, как подхватить уцелевшую часть поклажи напарников и совершить финишный рывок в сторону кромки перепада. За ней начиналась вертикаль, отвесная стена между третьей и четвертой горизонталями. Раненой ногой там уже займемся. А пока терпи, терпи, сталкер. Неженкам в Троте не место. Потому их здесь нет.
Пути могут вести в разных направлениях, только успевай выбирать. Кому куда, а ему точно вниз.
Бездонной пропасть казалась, потому что рассмотреть можно было от силы первую сотню метров протяженности, дальше все скрыл туман. Не видать даже с помощью универсального прицела или сканера.
Реверсу туда, в этот туман. По-другому никак. И на сколько тянется вниз стена, неизвестно. Раньше хоть приблизительно знал, сколько мухой на стене быть, а сейчас и этой сомнительной радости не дано. Больше километра точно. Остается надеяться, что не больше полутора. Да-а, все захватывается, все углубляется… Четверть века назад общая глубина всех террасных ям Трота составляла меньше двух километров, а сейчас только пройденная вертикаль между вторым и третьим длиной почти километр.
Он стоял у черты. Коварные измененки и монстры, в лапы и пасти к которым сталкер не попал, остались ни с чем, позади. Теперь главная проблема – схождение.
Реверс лег и высунулся за край. Осмотрел ближайший отрезок дистанции, прикидывая, куда ставить ноги, за что цепляться, где могут таиться в засаде стенные мутанты и нет ли признаков локальных изменений. Насчет этого, правда, не глаза первые помощники, а чуйка.
Осмотревшись, встал, закрепил верхние концы страховочной системы и, не устраивая никаких стартовых ритуалов, скользнул вниз. Когда над краем осталась не верхняя часть тела, а только голова, остановился, рассматривая уровень третьего круга, с которого уходил сейчас, и позволил себе призадуматься…
Вот в таких ползаньях по вертикалям Реверс неоднократно заносил одну ногу над могилой, и не ступить туда же второй ногой помогали «счастливые случаи», которые в Троте без кавычек вряд ли стоит воспринимать.
«Все под Зоной ходим, когда по Зоне ходим» – первейшая сталкерская заповедь.
Он не мог с уверенностью сказать, что его жизнь в Троте была наполнена такой уж мощной энергией зонной удачи, но уж «что есть, то мое». Если нужно попасть в Троте на уровень выше или ниже, без преодоления перепадов не обойтись. А это усиление риска на порядок. Неизбежное… как, впрочем, и всегда.
Так или иначе, смерть дышит в затылок. Помни о ней. Даже если человек сидит в нормальном своем доме, пьет чай и просматривает на планшете картинки, нет гарантии, что в эту минуту не начнется ядерная война или что завтра его не собьет машина. Запрется в бункере – не факт, что не случится подземный толчок и убежище не превратится из средства спасения в гроб. Бункер в сейсмически неактивной зоне, вероятность землетрясения снижается? Тогда инфаркт. Что подведет собственный организм, ведь никогда нельзя исключать. Будь человек хоть заядлым спортсменом, хватит ли у него смелости уверенно заявить, что в очередной роковой час смерть не выберет именно это сердце, старательно укреплявшееся тренировками?.. Да, да, да, но можно ведь снизить вероятность до минимума. О, вероятность! Убедительнейшая из иллюзий.
Но если предположить, что время не течет единым потоком, а распадается на неисчислимое количество русл… Положим, так. Сидит человек дома и читает с планшета. Есть бесконечное число реальностей, в которых случится война, и бесконечное же – где не случится. Почему так много? Одна реальность не обязательно должна радикально отличаться от другой. Взаимосвязь малого и большего, мини и макси. Достаточно одной детали измениться – изменится и вся реальность. А что такое бесконечность? Сугубо условное понятие, в обоих случаях совершенно одинаково условное. Не может же одна бесконечность быть вероятнее другой!.. Значит, вероятность одинакова и там, и там. Но вариант, в котором войны не будет, человеку кажется вероятней того, в котором будет. Или наоборот, не суть важно. Значит, разность вероятностей существует только в воображении человека, а следовательно, наиболее вероятен тот вариант, в который человек сам больше поверит. Его вера и определит вероятность.
Потому прав был Вещун, да и сам Реверс понимал, что главное – верить в то, что у него получится. А если нет, значит, не суждено в этом русле. Значит, будет какая-то другая реальность, где свершится. Так или иначе, все равно где-то цель будет достигнута. Но конкретно ему ведь не все равно? Надо верить по-настоящему, чтобы успеха добился именно он и это его реальность оказалась той самой, в которой получилось, а не сорвалось.
И просто сделать все, что сможет, ради успешного окончания поиска. Будет ли результат ожидаемым, или разочарует – это уже другая история.
Реверс встряхнул головой и выбросил из мыслей сомнения. Так, теперь осталось лишь уколоть обезболивающее в ногу, чтобы рана, пусть уже обработанная и подлеченная, не вынудила поврежденную конечность подвести в самый неподходящий момент.
…Открытый участок стены преодолел быстро, и его окончательно скрыла пелена. Ветер наскакивал на скалу, ударял порывами, но даже он не мог разогнать волглый туман, только шевелил его, перемешивал. Такую длинную вертикаль Реверсу не доводилось преодолевать ни разу. Конечно, он сходил в четвертый и раньше, но тогда перепад был гораздо меньше. С каждым новым Захватом котловина Трота все сильнее вдавливалась в землю, и разрывы между террасами увеличивались. Пока Реверс отсутствовал в Зоне, стены выросли более чем значительно.
Чем ощутимее перепад и чем дальше вниз продвигаешься, тем острее букет ощущений. Организм реагирует на скачки давления и всякие раздражители. У каждого процесс протекал индивидуально, но Реверс не встречал никого, кому бы сие доставляло удовольствие. И обязательный «эффект перехода», на каком-то из отрезков пути настигающий ползущего по вертикали…