100
В Луцк подполковник Бессарабов возвращался в легковом автомобиле, за рулем которого, вглядываясь вдаль, горбился капитан Левчук – тот, кто на съезде представлялся артиллеристом Петровским.
– Ну, что скажете, Игорь Петрович?
– Мир переворачивается, Олег Иванович… Совсем немного осталось до того «счастливого» момента, когда «кто был никем, тот станет всем», как поется в революционной песне…
– В кого же тогда превратимся мы?
– В быдло, господин подполковник, в лакеев новой власти…
– Слыхали, что вытворил Дзевалтовский в Озерне?
– Нет…
– Собрал около себя две роты непокорных солдат и пригласил на разговор самого Керенского!
– Вот нахал!
– А тот и повелся… Подошел, начал рассказывать, для чего предпринято это наступление…
– Нет ничего хуже, чем переубеждать тех, кто уже все для себя решил…
– Точно! А как вам наши солдатики?
– Зырянов – парень хоть куда. Шустрый. Со стержнем в середине… Что он на съезде делал – до сих пор не понимаю! Чухломин – типичный представитель серой массы. Никому не верящий. Во всем сомневающийся. А Федулов – лидер. Баламут. Смутьян. Он еще не одного на революционную тропу склонит…
– Будем арестовывать?
– Ну что вы, Олег Иванович? Забыли, в какое время мы живет? Солдаты сами выбирают себе командиров и всячески выгораживают заговорщиков. Суды сплошь и рядом выносят оправдательные приговоры большевикам! Нас с вами просто растопчут!
– Да, дела!.. – Бессарабов достал папиросу и закурил.
За окном мелькали живописные малороссийские пейзажи. Свежевыбеленные фасады церквей, роскошные сады фруктовых деревьев с ломающимися от изобилия плодов ветвями, породистые буренки, виляющие упитанными боками…
Неужели все это вскоре рухнет? И набожная, крестьянская Русь прекратит свое существование?
Нет… Не может быть… Тогда и он – не жилец!
101
Главный удар российских армий пришелся в направлении Каменец-Подольский – Львов. 11-я армия атаковала Золочев, 7-я – Бережаны, 8-я – Галич.
Ставка планировала захватить Львов и, разорвав фронт между войсками Бем Эрмоли и эрцгерцога Иосифа, снова выйти на линию Карпат.
В начале боевых действий на Юго-Западном фронте было 26 094 офицера, 932 976 штыков и 50 021 сабля, 6828 пулеметов, 2196 бомбометов и 568 минометов, 3497 пушек, 226 аэропланов.
Силы противника оценивались в 466 тысяч штыков, 2510 пушек. На самом же деле немецко-австрийская группировка насчитывала 298 600 штыков и 4930 сабель, 4022 пулемета, 2695 пушек, 226 аэропланов.
Бельгийцы по-прежнему находились в районе Козова – Озерна, где русское командование собирало все боеспособные части, чтобы бросить их в наступление на Бережаны – Галич.
Для проведения прорыва на выбранном участке отобрали два корпуса, считавшиеся самыми надежными: 6-й, которым раньше командовал Алексей Гутор, только что назначенный главкомом войск ЮЗФ, и 49-й генерала Владимира Ивановича Селивачева. Причем в 6-й корпус, помимо штатных 4, 16-й и 2-й Финляндской стрелковой, дополнительно влились еще две дивизии – 151-я и 152-я.
49-й корпус из двух Финляндских стрелковых дивизий (4-й и 6-й) и 82-й второочередной усилился отдельной чехословацкой бригадой полковника Вячеслава Платоновича Троянова. Чехословаки почему-то не поддавались на революционную агитацию и слыли едва ли не самыми дисциплинированными на фронте.
О времени наступления и направлении ударов россиян было хорошо известно немецко-австрийскому командованию. Главнокомандующий войсками союзников на востоке генерал-фельдмаршал принц Леопольд Баварский успел укрепить оборонные порядки, сосредоточив в месте предполагаемой атаки противника 8 дивизий армейского резерва.
На линии Броды – Надворная стояла группа войск генерала Бем Эрмоли, состоящая из 4-й австрийской армии «карпатского мясника» генерала Карла Терстянского фон Надаса (на Буском [83] направлении), 2-й австрийской армии самого Бем-Эрмоли – на Золочевском направлении и Южной немецкой армии графа Феликса фон Ботмера на Бережанском.
Южнее Днестра расположились 3-я австрийская армия генерала Карла фон Кирхбаха и войска левого крыла Карпатского фронта эрцгерцога Иосифа.
Наступление планировали начать 18 июня.
Зная об этом, австрийцы еще в 3.30 принялись палить из артиллерийских орудий по позициям 11-й армии на линии Конюхи – Зборов. Поэтому первая атака русских войск, имевших, кстати, трехкратное преимущество в живой силе, быстро захлебнулась. Только ближе к полудню артиллерия 6-го корпуса смогла подавить австрийские батареи и начать планомерный обстрел вражеских позиций газовыми снарядами, продолжавшийся до 5 часов утра 19 июня.
Благодаря этому пехота наконец взломала оборону противника возле деревни Конюхи [84] на стыке 54-й и 19-й дивизий. Такой «громкий» успех объяснялся тем, что на один австрийский полк приходилось целое соединение русских…
Однако уже на следующий день ударная немецкая группировка отбросила противника далеко назад.
На третий день наступления – 20 июня, 11-й армии придали 1-й гвардейский корпус, но гвардейцы тоже не желали воевать. Солдаты митинговали, обсуждали приказы и… отказывались выполнять их. 21-го не пошли в бой гренадеры 6-й дивизии. На следующий день вышли из подчинения гвардейские полки и финляндцы…
102
Весной 1917 года бельгийский бронедивизион был реорганизован. Велосипедную роту расформировали, а ее бойцов придали обеим батареям.
После обильных весенних дождей бронеавтомобили с трудом преодолевали подольский чернозем, поэтому многим бельгийским воинам пришлось пересесть на мотоциклы с колясками, вооруженные пулеметами Льюиса.
Когда противник пошел в контратаку, часть русских солдат без приказа снялись с окопов и начали отступать. Некоторые из них без промедления сдались в плен. И только 155-й пехотный полк при поддержке бронеавтомобилей оказывал бешеное сопротивление врагу.
Первая бельгийская батарея прикрывала один из флангов, не давая немцам зайти в тыл бойцам 6-го корпуса. Задачу удалось выполнить только ценой непомерных утрат. В том бою были смертельно ранены отчаянный смельчак граф Ледекерке, успевший получить за воинское отличие три солдатских Георгия (4, 3-й и 2-й степеней), и лейтенант Аспремонт-Линден. Их похоронили в Киеве, однако до наших дней могилы героев, к сожалению, не сохранились…
103
Уже 8 июля Гутора на посту главкома ЮЗФ сменил Корнилов. Поменяли командира и в бельгийском бронедивизионе. Семета – на любимца солдат капитана Ле Маре.