— Стахова, да как ты могла не найти с кем-то общего языка? Ты же самый большой дипломат из всех, кого я знаю! Ты даже моего Иржи ухитряешься склонить в ту сторону, в какую тебе надо, даже если он категорически против!
— Ну, Иржи — это другое…
Она на самом деле вполне освоилась в доме матери Дмитрия, приезжала через день, привозила продукты, готовила и убирала в квартире. К собственному удивлению, это давалось легко и так непринужденно, словно Ника занималась этим всю жизнь. Вера Павловна неизменно была приветлива, искренне радовалась ее визитам и благодарила за любую мелочь.
— Мне так неудобно, что тебе приходится разрываться между мной, Димой и домом, — говорила она, наблюдая за тем, как Ника бережно вытаскивает с полок книги, вытирает их и ставит обратно.
— А мне чем заниматься-то еще? Работы нет, времени свободного хоть отбавляй, дома скучно, а у вас хотя бы разговоры, — весело отзывалась Ника, которой на самом деле было приятно приезжать сюда.
Беспокоило другое. Нике казалось, что ей еще предстоит встреча с Луцким, что он не мог просто так отступиться, не убедившись, что материалов о нем и его жене больше нет. Бальзанов не собирался обращаться в полицию, он хотел решить дело иначе, без привлечения органов правопорядка, но Нику, разумеется, в известность об этом не поставил. Оказываясь дома, она, даже несмотря на присутствие Вадима, все равно не могла расслабиться, и в каждом шорохе ей мерещились чьи-то шаги. «Скорее бы выписали Диму — и я уеду, — думала она, совершенно не представляя, как будет складываться ее жизнь дальше. — Уеду отсюда, забуду все, перестану вздрагивать по ночам. Но — что потом? Как мы будем жить? На две страны? Я поняла, что больше не вернусь сюда, хватит, попробовала, повторять не стану. А он? Сможет ли он уехать ко мне? И — Вера Павловна, как с ней быть? Черт, ну, почему опять все так сложно?»
Она попробовала поговорить на эту тему с Дмитрием, но он попросил не торопить события и дождаться его выписки, чтобы решить все спокойно и без суеты. А Ника даже не могла ему объяснить, чего боится, — Рощин считал, что наличие телохранителя гарантирует защиту от любых неприятностей. Но Ника думала иначе, хотя и не могла логически объяснить причину.
Накануне выписки Рощина она приготовила обед на завтра, чтобы не занимать время днем, убрала квартиру и накормила ужином Вадима. Тот выглядел обеспокоенным, хотя обычно никаких эмоций не выражал.
— Что-то случилось? — заметила Ника, убирая посуду.
— Да. Получил сообщение — брат будет проездом в Домодедово всего три часа, мы не виделись с ним пять лет, он служит на Севере, а сейчас едет с семьей в отпуск. В Москве у них стыковочный рейс, он написал, что хотел бы меня видеть, — удрученно сказал телохранитель.
— Не вижу проблемы, — пожала плечами Ника, — тут на аэроэкспрессе сорок пять минут плюс десять минут пешком до вокзала. Всего час — и ты в Домодедово.
— Проблема в другом — рейс ночной, я потом оттуда не выберусь до шести утра.
— И что? — не поняла Ника. — Посидишь в аэропорту, оттуда же не выгоняют, а первым экспрессом вернешься.
— Я не могу оставить вас одну на всю ночь, — категорично заявил Вадим, — мы так не договаривались.
— Слушай, Вадик — я тут сидела и буду сидеть, а брат раз в пять лет на три часа заехал. Со мной ничего не случится, я запрусь изнутри, утром разбудишь. Я себе потом всю жизнь не прощу, что ты из-за меня не увидел брата.
Вадим заметно колебался. Брата он действительно видел крайне редко, а ночью — что могло случиться? Особенно если запереть дверь и никому не открывать. Ника настаивала, чувствуя, что он вот-вот согласится, и Вадим сломался:
— Ладно, хорошо. Сделаем так. Я уеду последним экспрессом, это в половине первого, а вернусь первым же. В семь утра буду уже на месте. Только пообещайте, что к двери подходить не будете.
— Да зачем мне к ней подходить-то? На улицу мне не нужно, продуктов мы с тобой купили — на дивизию, сигареты тоже есть — живи и радуйся! — Ника взглянула на часы — время близилось к одиннадцати, опять за стол они сели поздно.
— Тогда так и сделаем.
Вадим ушел в начале первого, Ника заперла дверь и улеглась в постель, включив телевизор и найдя там канал со старыми советскими фильмами. Показывали «За двумя зайцами», Ника любила этот фильм и Олега Борисова в главной роли, а потому приготовилась приятно провести время до сна. Когда позвонили в дверь, у нее даже не возникло вопросов — бросив взгляд на часы, она решила, что это вернулся Вадим, забывший какую-то мелочь, а потому смело открыла и тут же оказалась прижатой к стене мощной рукой, перехватившей ее горло.
Великая корысть всегда кажется себе бескорыстием.
Японская пословица
— Если ты не будешь орать, я отпущу, — проговорил мужской голос.
Дверь в квартиру захлопнулась, щелкнул замок — все, не выйти. А дышать становилось все тяжелее, Ника почувствовала, как делаются ватными и подгибаются ноги, а тело потихоньку опускается по стене вниз.
— Кивни, если поняла.
Она с трудом кивнула, и тут же рухнула на пол — нападавший отпустил ее. Зажав руками горло, Ника закашлялась. Ее подняли за шиворот, встряхнули и втолкнули в комнату, где Стахова больно ударилась коленом о кованую спинку кровати. Мужчина, одетый в черную кофту с капюшоном, натянутым на глаза, выключил горевшее бра и сел на край кровати так, чтобы блокировать Нике выход. Указав ей на небольшой диван, велел:
— Туда сядь. И не вздумай дергаться, у меня в кармане пистолет, ты охнуть не успеешь. Но если не будешь глупить, я уйду и ничего тебе не сделаю.
Ника, сжавшись, села на диван и лихорадочно соображала, что делать. Балкон, как назло, она закрыла как раз перед тем, как лечь в постель, а о том, чтобы проскочить мимо усевшегося на кровать мужика, с ее габаритами вообще можно было даже не мечтать.
— Меня зовут Сергей Луцкий, — сказал мужчина, — но, думаю, что ты и так это поняла.
— Да, — еле слышно проговорила Ника, — что вам нужно?
— Странный вопрос. Мне нужно все, что ты сумела нарыть на меня и мою жену — все, что ты собиралась опубликовать в качестве статьи.
— У меня этого ничего уже нет. Я сдала материалы и все, что написала, вашему компаньону.
— Врать нехорошо. Я точно знаю, что статья еще не вышла, а это значит, что она просто не готова.
— Если бы вы не играли в шпионов и не пытались убить меня все время, то были бы в курсе, что «Русской Галактики» больше нет, а вместо нее теперь «Платформа Россия», и это совершенно иной сайт, — сказала Ника, соображая, как вести себя. Луцкий производил впечатление адекватного человека, однако кто его знает…
Это сообщение удивило Луцкого. Он скинул капюшон и потер виски пальцами: