Позади здания открывался просторный внутренний двор. В лучшие времена здесь могли бы располагаться многочисленные столики, уличные обогреватели, сцена для оркестра, а вдоль дорожек шли бы ряды магазинчиков, кафе и художественных галерей, и все сияло бы разноцветными огнями, как на Рождество, только круглый год.
Над двориком возвышались две башни в стиле швейцарского горнолыжного курорта, с жилыми апартаментами. Но сейчас здания стояли, смутно вырисовываясь в темноте, как два мрачных призрака.
Бейли знала, что башни стоят пустые, за исключением пентхауса, который Алан построил и отделал для себя. Экс-супруг приезжал сюда, чтобы следить за ходом строительства, и хотел, чтобы его пребывание было обставлено с максимальным комфортом. Пентхаус был огромный, роскошный до абсурда; здесь все кричало о несметных богатствах его хозяина.
Однажды Алан привозил ее сюда, за несколько месяцев до гибели, чтобы похвастаться красавицей женой инвесторам. На ней тогда было соблазнительное коктейльное платье, она улыбалась гостям, как было приказано, чувствуя себя просто куском мяса.
Если Алан спрятал деньги, то непременно здесь, в единственной меблированной части здания – своем пентхаусе.
Она нащупала панель возле двери и, тыча в кнопки непослушными от мороза пальцами, набрала любимый номер Алана – 6-9-6-9.
– Вы шутите, – ухмыльнулся Ноа, глядя поверх ее плеча.
Она чувствовала, как горит лицо. Жаль, что этому теплу не согреть ее пальцев. Зато дверь щелкнула, и Бейли распахнула ее пошире.
Ноа втолкнул спутницу внутрь и закрыл за собой дверь. Здесь было темно, как в угольной бочке, и потребовалось некоторое время, чтобы глаза обрели способность хоть что-то видеть. Смотреть тут, впрочем, было не на что. Бейли знала, что они стоят сейчас в приемной, которую планировалось обставить с изысканной элегантностью. Но сейчас здесь не было ничего – только дорогущая плитка, дерево да неоплаченные счета.
– Лифт, – сказала она. – В пентхаус.
– Лифт работает?
– Тут все работает, это здание практически достроено. Оставались только внутренняя отделка и меблировка, когда…
Когда Алан свалился в грязь лицом.
Она повернула к лифту, однако Ноа удержал ее.
– Мы должны преградить им доступ сюда. – В темноте звук его голоса казался бестелесным. – Иначе мы просто живые мишени.
Мрачное напоминание о том, что их преследуют. Бейли едва удержалась от того, чтобы не схватить Ноа и больше его не отпускать.
– Они не знают код.
– Это их не остановит.
От его мрачной решимости и спокойного, холодного тона ей сделалось не по себе. Нет, это их не остановит.
– Что вы будете делать?
– Что придется, то и сделаю.
Ее охватил ужас.
– Вы их убьете?
– Нет, черт возьми.
Бейли поняла, что он пожал плечами в темноте. Это было бы даже забавно, да только их положение никак не назвать комичным. Она так долго была в окружении одних негодяев, что ей казалось – других мужчин на свете просто не бывает.
– Извините.
– Забудьте. Лучше берите поскорее то, что вам нужно.
Бейли могла бы поклясться, что после всех событий последнего времени у нее выработался иммунитет на чувства. Однако сейчас в ее горле встал тугой комок – как было всегда в обществе Ноа.
– Спасибо.
– Не надо меня благодарить. Если произойдет еще что-нибудь странное, я вызову копов.
Ее охватила паника.
– Полиция мне не поможет!
– Еще как поможет!
– Нет. – Она не имеет права дать Стивену повод начать охоту на Кенни. Или на Ноа. – Никакой полиции. Поверьте мне.
Он смерил ее взглядом с головы до ног. На щеке дернулся мускул. Из кармана рубашки Ноа вытащил предмет, который она приняла за ручку. Но он щелкнул кнопкой, и «ручка» превратилась в электрический фонарик.
– Отойдите, – приказал он, изучая какую-то панель возле двери. Открыл панель и начал набирать цифры на клавиатуре. – И держитесь подальше от окна.
– Что вы делаете?
Ноа захлопнул панель.
– Хочу выиграть для нас немного времени.
Каким-то образом Ноа сумел перепрограммировать замок двери, и Бейли смотрела на него в немом изумлении. Она могла бы поклясться, что давно раскусила Ноа, с его небрежно-элегантной манерой одеваться, с его беззаботной походкой – плейбой, баловень судьбы, да и только.
Но он продолжал ее удивлять, и она была окончательно сбита с толку. Бейли уже ничего не понимала. Ладно, на нее уже снизошло осознание, что она готова броситься в омут страсти. Как это возможно, черт возьми, учитывая, что она фактически взяла его в заложники?!
– Кто вы, мистер Макгайвер?
В призрачном свете ручки-фонарика Бейли видела, как ее рыцарь усмехнулся:
– Да ладно вам, я вовсе не спецагент. У меня другая работа.
– Они просто разобьют стекло, чтобы попасть внутрь.
– Возможно, но сначала им придется отключить сигнализацию, которую я сейчас настроил, и это даст нам некоторый выигрыш.
Она пошла к лифту, который Ноа разглядывал с некоторым сомнением.
– Нет, – сказал он наконец.
– Нет?
– По лестнице.
Бейли поглядела на свои хлипкие сапожки. Разумеется, по лестнице.
– Это девять этажей.
– Тогда поспешим.
– Но…
– Слушайте, мне совсем не улыбается застрять в лифте, если они вырубят электричество.
Нет. Только не это.
– Или представьте, как дверь лифта открывается прямо навстречу нашим киллерам, если они бросятся наверх и сумеют нас обогнать. Ну же! – Распахнув дверь на лестницу, он оглянулся на Бейли.
Женщина со вздохом начала пониматься по ступенькам. С легкостью пролетев один этаж, она даже начала надеяться, что проделает остальной путь без особого труда. Но уже на полпути к следующей лестничной площадке Бейли начала задыхаться. Странно – при этом она даже не согрелась. Она по-прежнему замерзала на ходу и дрожала так, что стучали зубы.
– Тише, – вдруг сказал Ноа вполголоса.
Тише? Это ей хотелось бы, чтобы он шел помедленней. Но затем он резко остановился, и она стукнулась лбом о его спину. Он протянул руку, обнял ее за талию, чтобы она не упала, и теперь Бейли была тесно прижата к его боку. Это дало ход очень странным мыслям.
Типично женским.
Бейли ничего не могла с этим поделать – ведь она льнула к его сильному телу, вдыхала его теплый аромат. Впитывала в себя его жар, и ей казалось, что так она защищена от всех невзгод этого мира.