– Спрячь меня, Семеныч! – дрожа как осиновый лист взмолился молодой человек. – Я жить хочу! Ты что… – он уставился на непроницаемое лицо Борисова, – не веришь мне? Чем хочешь поклянусь! Мамой… здоровьем…
– Странный вид шантажа какой-то, – медленно произнес тот. – Вымогатель требует примирения жениха и невесты. Ему-то какой прок от этого?
– Сам думаю, аж мозги кипят! Сначала на детектива грешил, а потом засомневался. Слышал бы ты тот голос! От него кровь в жилах стынет. Звонил сумасшедший!
– Голос какой был, мужской, женский?
– Да понимаешь, средний: то ли низкий женский, то ли писклявый мужской. Тут на голос полагаться нельзя, наша техника любой смоделирует, на выбор.
Борисов кивнул. Голос – не показатель.
– Не вижу выхода, Захар, – с притворным сочувствием вздохнул он. – Ищи Астру, невесту, которую ты обманул. Или… готовься к смерти.
Молодой человек побелел как полотно.
– Это она… – прошептал. – Мамаша чокнутая! Я ее узнал там, в баре, хоть и пьяный был. Она меня не пощадит, удавит, как слепого щенка! Отомстит за дочку.
– Какая мамаша? Чья?
* * *
До «Тихой поляны» Астра добиралась на перекладных. Рейсовые автобусы туда не ходили, – только до ближайшей деревни Малинково, а оттуда надо было попутку ловить или пешком без малого два километра топать. По грязи, под дождем, закрываясь от ветра зонтиком. От такой перспективы «корреспондентку» областной газеты пробрал озноб. Кажется, насморк она уже подхватила. Но и откладывать поездку нельзя.
Поколебавшись, Астра решила ехать на такси. Машину нашла у вокзала: скучающий пожилой шофер с желтыми от никотина зубами согласился ее отвезти. Сумму, учитывая погодные условия и состояние местных дорог, заломил астрономическую, но выбирать не приходилось.
– Мы не застрянем? – с ужасом глядя на колеи, полные воды, спросила она.
– У меня не иномарка. Садись, не бойся! Не первый день езжу.
Не доверяя его словам, она все же села. Выехав из поселка, водитель начал насвистывать какую-то мелодию. В лобовое стекло били хлесткие струи дождя. По бокам дороги тянулся угрюмый черный лес.
У Астры замерзли ноги, и она с удовольствием бы что-нибудь съела и выпила.
– Вы подождете, пока я подругу проведаю? – спросила она.
– За дополнительную плату, – криво улыбнулся таксист. – А сколько ждать-то?
– Не больше часа.
Астра надеялась справиться за тридцать минут, но перестраховалась. Она мысленно поблагодарила Карелина за деньги, которые он сунул ей в сумочку.
– От «Тихой поляны» до железнодорожной станции далеко?
– Далековато. Но лучше ехать прямиком туда, чем возвращаться в Камышин, – объяснил шофер. – Быстрее будет.
– Вы сегодня озолотитесь.
Он ничего не сказал, продолжая насвистывать свой заунывный мотивчик. А она принялась обдумывать разговор с врачом-психиатром из поселковой больницы. Услышав, что «Тихой поляной» заинтересовалась пресса, он охотно ответил на все вопросы.
– Это скорее частный пансионат, чем лечебное учреждение, – объяснил врач. – Там можно отдохнуть и подлечиться одновременно. Дело хорошее, но откуда у обычных людей деньги, чтобы платить за содержание в пансионате? Многие поместили бы туда родственников, страдающих душевными недугами, да цены кусаются.
– Откуда же берутся пациенты в «Тихой поляне»?
– Из Москвы приезжают, у кого деньги есть. Здесь двойная выгода: подальше от людских глаз плюс комфорт, чистый лесной воздух, тишина… Ну и квалифицированное медицинское обслуживание. Пациентов с тяжелыми патологиями там не принимают, только с легкими – депрессии, нервные расстройства… в общем, не буду вас пугать терминологией. Психиатрический диагноз – своего рода клеймо, к сожалению. Вот люди и скрывают болезнь от окружающих, от госпитализации отказываются. «Тихая поляна» как раз для тех, кто избегает огласки и обладает достаточными средствами.
«Где Коржавины взяли деньги, чтобы поместить Эльзу в «Тихую поляну»? – гадала Астра. – Спросить врача напрямую о ней? Не стоит. Он не имеет права разглашать информацию о пациентах. Только насторожится и, чего доброго, потребует показать документик, подтверждающий, что я из «Подмосковного вестника». А у меня такового не имеется».
– Вот поворот к «Тихой поляне», – сказал таксист, отвлекая пассажирку от раздумий. – Жалко, что дождь и сумерки. А то бы полюбовались сосновым бором! Через пять минут будем на месте.
Пансионат представлял собой одноэтажное здание из красного кирпича с темно-коричневой крышей, окруженное недостроенным забором. В солнечный день оно, наверное, выглядело нарядно, но сейчас напоминало тоскливый приют обреченных. На главной аллее стояли лужи, голые деревья и обвисшие мокрые ели наводили уныние. Гараж, хозяйственные постройки и жилой домик для персонала располагались по правую сторону, из труб шел дым. На крыльце под навесом курил, с любопытством глядя на подъехавшее такси, дородный мужчина в рабочей одежде.
– Дождитесь меня, – сказала Астра шоферу. – Я заплачу.
– Только недолго.
– Как получится.
Она подошла к главному входу, нажала кнопку звонка. Дверь открыла высокая дама в синем форменном платье с белым воротничком и манжетами. Табличка на ее кармашке гласила: «Эмма, горничная».
– Я приехала проведать свою подругу, Эльзу Коржавину, – произнесла Астра заготовленную заранее фразу. – Мне сказали, что посещения разрешены в любое время с десяти утра до десяти вечера, – не моргнув глазом, солгала она.
– До девяти, – поправила ее горничная. – Но в такую погоду редко кто рискует ехать по нашим дорогам.
Астра готова была поклясться, что на лице Эммы отразилось замешательство. Зато она не заявила с ходу, что такой пациентки у них нет. Это уже кое-что.
Просторный холл был меблирован мягкими диванами и креслами, на стенах висели картины – веселенькие пасторальные пейзажи, букеты цветов в вазах; на полу лежал ковер мягких зеленовато-коричневых тонов. Судя по обстановке, деньги в проект были вложены немалые.
– Присаживайтесь, – принужденно улыбнулась горничная. – Я позову администратора.
– А почему я не могу видеть Эльзу?
– Таков порядок.
Дама в синем платье удалилась, оставив посетительницу созерцать разноцветных рыбок в огромном аквариуме и пальмы в кадках. Телевизора в холле не оказалось, хотя снаружи имелась спутниковая антенна, – видимо, они стояли в номерах. И внешне, и внутри пансионат походил на обычную комфортабельную гостиницу. Ни пропускного пункта, ни глухого забора, ни ворот, ни решеток на окнах – ничего, ограничивающего свободу обитателей. Но ведь это не закрытое лечебное учреждение, а нечто наподобие санатория.
Администратор – мужчина средних лет с аккуратно подстриженной бородкой, в темном костюме, светлой рубашке и галстуке – представился Дмитрием Николаевичем.