— И кому нужны твои советы? Кто их вообще читает?
— Еще как читают! Иногда мне звонят рассерженные мужья. Нынешние девочки не хотят быть домохозяйками. Им подавай карьеру, славу, кокошник светской львицы. Вот скажи, нормальный мужик выберет себе в жены стерву?
— Знаю одного, — рассмеялся Никита. — Он сейчас где-то в Литве.
— Балда! — рассердилась Юля и снова сильно вывернула руль, объезжая по обочине очередную рытвину.
— С чего вдруг балда? — Никита пожал плечами. — Мы оба с тобой ненормальные! Зачем разбежались? Ведь все могло быть по-другому…
Юля ответила не сразу, но улыбка ее была грустной.
— Правильно, что разбежались! Ты прав, оба — ненормальные. А два ненормальных рядом — уже дурдом. Как мы еще не передрались за эти пару месяцев. Учти, я совсем не жалею, что вовремя ушла от тебя! Зато сколько лет уже дружим? Это ведь тоже ненормально!
Никита не ответил. Юля тоже замолчала. Дорога стала напоминать фронтовую рокаду, изрытую вражескими снарядами. Комья сухой грязи и галька несколько раз ощутимо ударили в лобовое стекло, а по корпусу лупили, как из автоматического оружия, — очередями. Никита с опаской посматривал на Юлю, ожидая взрыва негодования. Дорога была отвратительной, и ее роскошная красотка яростно негодовала — рычала и плевалась газом.
Но Юля помалкивала, а когда заговорила, то, к счастью, не о том, куда Никита ее затащил, бедную.
— Знаешь, но Валерка к тебе не ревнует. Не воспринимает как мужчину из моего прошлого.
— А с чего вдруг косится недобро, особенно в последнее время?
Юля пожала плечами и усмехнулась:
— Кстати, если узнает, что опять куда-то с тобой поперлась, башку не мне, тебе оторвет.
Никита не успел ответить. Радио, из которого лилась разудалая песенка, захрипело вдруг, забулькало и замолчало. Он покрутил ручку настройки, но поймать волну не удалось.
— Черт! — Юля неожиданно сбавила скорость. — Глянь, что за военный парад?
Никита поднял голову. Прямо на них надвигалась колонна цвета хаки — около десятка мощных армейских грузовиков с тяжелыми, похожими на бульдожьи морды, кабинами, брезентовыми тентами и огромными колесами. Эти колеса не только разбили в хлам проселок, но и подняли тучу пыли.
Юля едва успела съехать на обочину, колонна уже поравнялась с ними. Никита, чертыхаясь, рвал замок кофра, где лежал фотоаппарат, а затем, высунувшись из окна, быстро сделал несколько снимков. Мужчина в камуфляже, но без знаков различия, сидевший в головной машине, пронзил его взглядом исподлобья. В нем ясно читались суровые мысли насчет фотоаппарата и его владельца. Но машины промчались мимо, оставив после себя смрадный дух солярки, а Никита выскочил из «Тойоты» и сделал еще несколько снимков вслед колонне.
— Тут, что ли, военная база есть? — поразилась Юля.
Он убрал фотоаппарат в кофр, достал мобильный и бросил короткий взгляд на дисплей.
— Одно знаю точно: связи здесь нет! — сказал он мрачно и добавил: — В тайге столько всего напихано, что уму непостижимо!
Сел в машину и посмотрел на Юлю:
— Груз у них нешуточный! Видела, как колеса просели?
— Честно, не обратила внимания. За машину испугалась! Мне показалось, что нас размазали бы в лепешку, если бы вовремя не убрались с дороги. Видел, как дядька в первом грузовике зыркнул?
— Да, мне тоже показалось. Ладно, поехали! — Никита махнул рукой. — До Каменного Брода совсем ничего осталось, а следом уже Миролюбово. Странно, кстати, что они не по трассе, а в обход сел попилили!
— Сам говорил, там болото, не проехать!
— Военным грузовикам? — усмехнулся Никита. — Смотри, как они дорогу перепахали!
Юля с сомнением глянула на проселок, где оседала серо-желтая пыль, и тронула машину с места.
Село Каменный Брод, не смотри, что захолустье, выглядело основательно и солидно. На главной улице лежал асфальт, а десятка три новеньких коттеджей — добротных, из соснового бруса или красного кирпича, с разноцветными крышами — мало походили на деревенские избы. Повсюду — спутниковые антенны, солнечные батареи и даже ветряки, добывавшие бесплатную электроэнергию. Особняки взирали на мир безликими стеклопакетами, в отличие от нескольких потемневших бревенчатых изб с голубыми ставенками и небольшими окнами. Правда, дома в селе, старые и новые, все-таки роднились высокими заборами, мощными воротами, огромными сеновалами и длинными поленницами дров — зимы здесь были долгими, снежными и холодными. В палисадниках цвела сирень, на воротных столбах сидели толстые коты и лениво жмурились на солнце. Что творилось за воротами, не было видно.
Где-то гоготали гуси, возле небольшого магазина крутились ребятишки и козы, мимо проехал мужик на телеге. Рядом с лошадью бежал жеребенок. Следом протарахтел «Беларусь» с тележкой, полной березовых чурок… Ничем не примечательная деревенская картинка, правда, зелень здесь была ярче и гуще, небо синее, чем в городе, и в воздухе носились запахи цветущей черемухи, а не автомобильных выхлопов. Местных жителей встретилось немного, в большинстве своем — на велосипедах. Они останавливались и смотрели вслед хмуро и неприветливо, что, впрочем, не удивляло. Чужого в деревне сразу видно, тем более — на машине.
Юля хмыкала, озираясь по сторонам, и даже сбавила ход, но затем снова поддала газу, пролетев село как птица, благо дорога здесь позволяла. Но на выезде их ждал сюрприз. Асфальт закончился, и дорогу перегородила длинная стальная рельса, выкрашенная в красно-белую полоску.
— Что за чертовщина? — Никита вышел из машины, обошел преграду, даже пощупал ее. — Ничего не понимаю… Почему выезд закрыт? Я еще понимаю — въезд… Но кто к ним из леса попрется? Медведи разве, так их эта железяка не остановит!
Впрочем, никто на его вопросы не ответил. Невдалеке, правда, маячил паренек на велосипеде, но стоило Никите окликнуть его, как он сорвался прочь и умчался быстрее ветра, лишь пару раз, словно в испуге, оглянулся.
— Дикие люди! — вздохнул Никита и вернулся в машину. — Поехали в объезд, все равно дальше асфальта нет!
Они развернулись и отправились обратно. Сельчан на улице стало меньше, словно в воду канули и дети, и велосипедисты. А две пожилые женщины, что шли по тропке вдоль дороги, заметив машину, неожиданно сиганули в узкий переулок.
— Похоже, мы их чем-то напугали! — хмыкнул Никита. — Рога, что ли, у нас выросли? Ты ничего такого не заметила у меня на голове?
— Все шутишь? — Юля бросила на него сердитый взгляд. — Может, это староверы? А они чужаков не любят.
— Какие староверы? — возмутился Никита. — У староверов бороды до пупка! И где ж ты видела староверов со спутниковыми тарелками и велосипедами? Тут даже храма нет!
— Я вообще староверов вживую не видела! — парировала Юля. — Только на картинках! Больно они мне нужны!